Андрей Дементьев - Года любви и дни печали

Декабрь – 80

Нелегко сейчас земле моей —Ей давно бы надо спать под снегом.Но декабрь теперь пора дождей.Что там происходитС нашим небом?!

Скоро Новый год, а за окномТусклая осенняя погода.Ночью – дождь.И так же было днем.Может, поменяли время года?

Снег еще белеет под Москвой,Но и он доверья не внушает.Лес шумит пожухлою листвой,Теплый ветер по оврагам шарит.

Воспоминание

Я слышу, как Черное море вздыхает.Со мною грустит о тебе.А дождь за окном то шумит, то стихает.И роза дрожит на стебле.

Я слышу, как Черное море тоскуетИ бьется о душу мою.И волны, как старые карты, тасует.Надежду сажает в ладью.

Я слышу, как Черное море играет,В бессмертные трубы трубя.Как будто меня своим гневом караетЗа то, что я здесь без тебя.

Сердце учителя

Николай Николаевич, отдохните немного.Вы устали, небось… Тридцать лет у доски.Скольких вы проводили отсюда в дорогу.Не от тех ли разлук побелели виски?

В нашем классе, как будто ничто не меняется.И зимой, и весной на окошках листва.Та же вас по утрам тишина дожидается.Те же взгляды ребячьи…И те же слова.

А прошло тридцать лет.По цветению вешнему —Годы шли – по осенним ветрам,По снегам.Но и ныне встречает вас юность по-прежнему.Словно время стоит…Только что оно вам?

Только что оно вам?Вы же с будущим рядом.Продолжается начатый в прошлом урок.И ребятам опять задаете вы на дом,Словно юность свою —Строгость блоковских строк.

Вы хотите, – как с нами —Понять и всмотретьсяВ души этих ребят, не забыв никого.Никого вы из них не обходите сердцем.А ведь сердце одно…Пожалеть бы его.

Пожалеть?Нет, уж вы не смогли бы иначе.Все родные для вас.Так о чем же тут речь?Им без вашего сердца не будет удачи.Потому не хотите вы сердце беречь.

* * *

Эта осень похожа на лето:Вдоволь солнца и очень тепло.Даже бабушки в меру раздеты.А уж модницам как повезло.

Можно вновь облачиться в наряды,Что носили еще по весне…И выходят на берег Непрядвы,И листва на зеленой волне.

Эта осень похожа на лето.Лишь бы дольше она не ушла…Снова солнцем планета согрета,Как согрета надеждой душа.

Эмигрант

Вернулся как-то в отчие краяМой старый друг,Слинявший за границу.Судьба его, карьера и семьяЗдесь начались…Чтобы вдали продлиться.

В России получил он свой диплом,И опытом запасся поневоле.Но стал не мил провинциальный дом.Как видно, захотелось лучшей доли.

И ничего зазорного в том нет,Когда бы не презрение к былому.Как будто кроме пережитых бедУже и вспомнить нечего…Но к слову,Хочу сказать, что отчая земляЕго за вероломство не простила.За то, что вдалеке ее хуля,Он позабыл, чья в нем таилась сила.

Но он понять ее уже не мог.Хотя его о том и не просили.И жизнь былая – как условный срок,Который он «отсиживал» в России.

* * *

Я хотел тебе лес показать.Он таинственен —Только бы слушать.Даже боязно слово сказать,Словно в нем можноЧто-то нарушить.

Я хотел, чтоб в его волшебствоТы неслышно вошла на мгновенье.И прощальную песню егоПоложила себе на колени.

Чтоб потом, —Где бы ты ни была, —Этот лес никогда не забыла.Ни прохлады его, ни тепла,Ни его золотого настила.

Чтобы в сердце хранился покойИ молчание сосен и елей…Словно ты дотянулась рукойДо зеленой своей колыбели.

* * *

На перекрестке двух путейСтоял старинный дом.Он по утрам встречал людейПриветливым дымком.

И люди, мимо проходя,Не ошибались в нем.Он укрывал их от дождя,В ночи светил огнем.

Какой еще желать судьбы?Но с некоторых порЕго забрали в плен столбы,Подняв, как щит, забор.

А жизнь идет своим путем,Где солнце и простор…Она обходит этот дом,Споткнувшись о забор.

* * *

Любовь во все века неповторима,Хотя слова мы те же говорим.Для женщины, что любит и любима,Весь мир любви ее неповторим.

Неповторимо ожиданье встречи,В чужую ночь открытое окно.И в той ночи неповторимы речи,Что ни забыть, ни вспомнить не дано.

Неповторим и тот рассвет весенний,Когда восходит сердце вместе с ним.Неповторима боль ее сомненийИ мир надежд ее неповторим.

* * *

Я знаю, что все женщины прекрасны.И красотой своею и умом.Еще весельем, если в доме праздник.И верностью, – когда разлука в нем.

Не их наряды или профиль римский, —Нас покоряет женская душа.И молодость ее…И материнство,И седина, когда пора пришла.

Покуда жив, – я им молиться буду.Любовь иным восторгам предпочту.Господь явил нам женщину, как чудо,Доверив миру эту красоту.

И повелел нам рядом жить достойно.По рыцарски – и щедро, и светло.Чтоб души наши миновали войныИ в сердце не закрадывалось зло.

И мы – мужчины – кланяемся низкоВсем женщинам родной земли моей.Недаром на солдатских обелискахЧеканит память лики матерей.

* * *

Человек умирает…Видно, вышли года.Как ему умирать не хочется!Был всю жизнь он с людьми.Никогда, никогда,Никогда не любилОдиночества.

Возле ласковых глаз,У фабричных ворот.И в хорошие годы.И в годы невзгод.

Он всегда был при деле,В самой гуще людской…А теперь ему смерть говорит– На покой… —

Он не хочет покоя,Не хочет молчанья…И молчит.Потому что приходитОтчаянье.

Что он в жизни успел —Это людям видней.Он всю жизнь свою прожилДля них, для людей.

Он о смерти не думал.Он ее не боялся.Воевал и дружил.Горевал и влюблялся.

На сто жизнейХватило бы этого пыла.Он о смерти не думал.Просто некогда было.

* * *

Когда ко мне приходит юность,Чтоб встреча та была легка,Предпочитаю с нею юмор,Взамен учебного пайкаИ, мельком вспомнив Песталоцци,На миг приму серьезный вид.А юность весело смеется,И шумно спорит и острит.И ей легко на самом делеСо мною говорить про жизнь.И поносить пристрастье к дéньгам,Пока они не завелись.И пироги с капустой лопать,И слушать искренность мою,Не зная, что житейский опытЯ им вовсю передаю.И просто радоваться встрече.Тому, что так она добра.И никаких противоречийВсю ночь, до самого утра.

* * *

Отшумели выборы…РаспроданВесь пиар и весь рекламный бум.Власть предпочитает быть с народомС голубых экранов и трибун.

А Россия так же в бедах корчится.Негодует, мучится, скорбит.Вымирает в гордом одиночествеОт недоеданья и обид.

Вновь Россию краснобаи кинули,Потому что верила она.

Машет птица бронзовыми крыльями,Но взлететь не может с полотна.

* * *

Мы дорогу к Богу выбираем сами.Не страшит идущих высота…Иудеи обрели ее во Храме.Христиане начали с Креста.

И какой бы мы ни шли дорогой,Все они сойдутся в Небесах.Припадут с мольбой к Престолу БогаВ равных просьбах – грешник и монах.

Лишь бы мы в пути не оступились.Даже если тягостен подъем.И тогда нас не оставитБожья милостьНи на этом свете, ни на том.

Памятник солдату

Немецкий лес, немецкая трава.И рядом русский поднялся солдат.А над солдатом неба синева,Как материнский взгляд.

Он не дошел сто метров до села.Он до Победы полчаса не дóжил.Чужая мать сюда опять пришла,Свою кручину возложить к подножью.

Стоит солдат…И взгляд его тяжел.Над ним в Россию пролетают птицы.И он давно б на Родину ушел,Да все друзей не может добудиться.

* * *

Какие лица у парижских женщин!Покой мужчин при них на волоске.И все же там красивых женщин меньше,Чем в нашей замороченной Москве.

Да что Москва… У нас полно красавицПо две, по три – на каждую версту.И весь Париж бы изошел на зависть,Когда б увидел эту красоту.

Беда в другом, что их до срока старятНаш образ жизни, горести и быт.И веры нет, что жизнь иною станет,Без хамства, без потерь и без обид.

Мне бы взглянуть на милых парижанок,Когда б на много дней их обреклиВ автобусную давку спозаранок,И на зарплату – в жалкие рубли.

На вечные нехватки и работу,Где нелегко дается отчий хлеб…Парижских женщин украшает мода,А наших унижает ширпотреб.

Мы в праздники встречаем их елеем,А в будни жизнь по-прежнему грустна.Я добрым словом женщин пожалею,Коли не хочет их жалеть страна.

* * *