Роберт Рождественский - Вся жизнь впереди… (сборник)
Из сборника «Посвящение» (1970)
«На Земле безжалостно маленькой…»
На Землебезжалостно маленькойжил да былчеловек маленький.У него была службамаленькая.И маленький очень портфель.Получал он зарплатумаленькую…И однажды —прекрасным утром —постучалась к нему в окошконебольшая,казалось,война…Автомат ему выдалималенький.Сапоги ему выдалималенькие.Каску выдалималенькуюи маленькую —по размерам —шинель.…А когда он упал —некрасиво,неправильно,в атакующем крикевывернув рот,то на всей землене хватиломрамора,чтобы вырубить парняв полный рост!
«Я богат…»
Савве Бродскому
Я богат.Повезло мне и родоми племенем.У меня естьАрбат.И немножко свободного времени…Яподамсяот бумажныхзапутанных вороховв государствопереулков,проспектови двориков.Все, что я растерял,отыщу в мельтешении радужном.Где витой канделябри бетонные глыбины —рядышком.Где гитарыщекочут невест,где тепло от варений малиновых.Где колясокна каждый подьезддесять —детскихи две —инвалидных.Там, где будничнытополяперед спящими школами.Там, где булькают,как вскипевшие чайники,голуби.Выхожу не хвалить,не командоватьуличной вьюгою.Просто такулыбатьсяи плытьпо Арбатуседеющим юнгою.
Полночь
Будь распятна кресте распахнувшихся рук!Забывай.Забывайся.Терзайся и падай.Сердцевырвалось.Бьется в тебе и вокруг.Жди оценки.Дрожи, будто школьник за партой…В сотый раз опрокинется мир молодой.Вновь покажутся молниейчерные ветки!Снова полночьзнакомо положит ладоньна горячие,на просветленные веки…Будет тихо.Потом —ни с того ни с сего —ночь вздохнеттополинойдурманящей ширью…Кто —до нас?Никого!После нас?Никого!Мир возник на секунду,чтоб мы в нем жили!
«Мы живем в предвоенное время…»
Мы живем в предвоенное время.Предразлучное.Предпоходное…Не желаю,чтоб подобреликомандиры наши пехотные.Танки,тяжкие, как терпение,переваливаются на марше.И скрипятремни портупейные.И ладонь —в оружейном масле.Радиолы зовут напрасно.Полдень длится.И полночь длится.И Россияглядит пристрастнов похудевшие наши лица.И отцы звенят орденаминад мерцаниемрюмок незвонких.Обо всем,что случится с нами,вы прочтете в письмах.И сводках…У историинеистошныйголос.Крики потонут в бездне…Над землею дальневосточнойходят тучи,как в старой песне…Будет трудно?А что поделать?Будет смертно?А как иначе?..У шлагбаумов запотелыхтормоза визжатпо-щенячьи.Тонет сумрак в дожде мгновенном.Козыряют нам часовые…Не впервыеза послевоенным —предвоенное.Не впервые.
Никто никому не грубит
В музее тепло и пустынно.Директор шагает со мной.«Вот эта большая картинанаписанаперед войной.И что нам особенно важно —показантипичнейший быт…Названье еестранновато:«Никтоникомуне грубит».На лавке,как будто на троне,который всемунаучил,сидят,неподкупные,троеспокойных и сильных мужчин.Надежда рыбацкой элиты,защита от всяких обид…Ставрида,винои маслины.Никтоникомуне грубит.И женщина сбоку.Непрочноее полушалок цветет.Чуть-чуть она дажепорочна.Но это ей, в общем, идет!Над неюмужская когортавершитсправедливейший суд.Сейчас они встанути гордорешение произнесут.Мужские права обозначат.Поднимут бокалы вина.Они еще пьюти не знают,что все переменитвойна…Один,орденами бряцая,вернется лишь в сорок шестом.Подастся другой в полицаи.Его расстреляютпотом.А третий —большой и довольный —под Харьковомбудет убит…И женщинастанет вдовою…Никтоникомуне грубит.
«Родных разыскиваю…»
Родных разыскиваю,родных…Веселый хруст сухарей ржаных.Два слова,сказанных невзначай.В горячих кружкахбесцветный чай.Родных разыскиваю,родных…Детдом вспоил меня,как родник.Ребятас временем обнялись.(Имен не помню.Не помню лиц…)Родных разыскиваю,родных…Курящих в тамбурах ледяных.Солдат небритых, как будто лес.«Не дрейфь, малец!Победим,малец!..»Родных разыскиваю,родных…Не смог бы я ничего без них.Зову:откликнись,моя родня…О, если б кто-тоискал меня!
«Снег шел, как больной…»
Снег шел, как больной.А послена три месяцаслег.Лежал —одинокий и постный —как перенесенныйслог.Гулко собаки лаяли,на каждый сугроб ворча.Дальние льды Гренландииприслали снегуврача.Белый халатметелейзатрепетал над больным.Вязли в снегунедели.Детииграли с ним.В снегу застывали сутки,и было бы все ничего,но скальпельживой сосулькиоднажды взрезал его.Снег умирал без стона,отяжелев весьма…А люди,выйдя из дома,сказали:«Нувот и весна!..»
«Красивая женщина…»
Красивая женщина —это профессия.И если онадо сих пор не устроена,ее осуждают.И каждая версияимеет своихбезусловныхсторонников.Ей,с самого детства вскормленнойне баснями,остаться одною,а значит,бессильною,намного страшнее,намного опаснее,чем если б она не считаласькрасивою.Пусть вдовылистают романыпрошедшие,пусть бредят дурнушкизаезжими принцами.А в редкой профессиисказочнойженщиныесть навыки,тайныи строгие принципы.Идет она молчапо улице трепетной,сидит, как на троне,с друзьями заклятыми.Приходится жить —ежедневно расстреляннойнамеками,слухами,вздохами,взглядами…Подругамона улыбается весело.Подруги ответяти тут же обидятся…Красивая женщина —это профессия.А все остальные —сплошноелюбительство.
«Над головой созвездия мигают…»
Над головойсозвездия мигают.И руки сами тянутсяк огню…Как страшно мне,что люди привыкают,открыв глаза,не удивляться дню.Существовать.Не убегать за сказкой.И уходить,как в монастырь,в стихи.Ловить Жар-птицудля жаркогос кашей.А Золотую рыбку —для ухи.
«Если разозлишься на меня…»
Если разозлишься на менятак,что скажешь:«Кончено!» —сполохи полярного огнявспыхнут озабоченно.Подползут, чтоб вымолить«прости!» —дальние,незваные, —железнодорожные путии пути трамвайные.Если разозлишься на меня —полдень переломится.Горькимииголкамизвеня,лестебе поклонится.Степьне даст зазеленеть росткам,сделается вязкою.Горы упадутк твоим ногам,ледниками звякая.Если разозлишься на меня,выдохшись и выстрадав,звезды в небесреди бела днябудто слезывыступят.Будут повторять:«Ты не права!..»ветер —дымной прядкою,тучи —громом,шелестом —трава,и дрожаньем —радуга.Будут мирупредвещать бедучерные ущелия…А сначалая к тебеприду.Сам.Просить прощения.
«Ожидаю ночи…»
Ожидаю ночи,как расстрела.Я приговорен.Глазапусты.Надеваютихо и смиреннодушную повязку темноты.И еще не верю в эти строки.И уже других не признаю.Я на полпути,на полдорогек сонномутомунебытию.Близится,подходит,наступает,стрелкою секундною звеня.Включена моя вторая память.Вот он я.И вроденет меня.А вокруг —молчание немое,смесьиз воскресений и суббот.И плывутпо медленному морюжалкие соломинки забот.Я за них хватаюсь обалдело.Я тону в горячечном бреду…Ожидаю ночи,как расстрела.Утра,как помилованья,жду.
Музыка
Загремели свадьбы,застонали проводы.Перепутались и праздники и плачи…Строки нотные стоятколючей проволокой.Я бы музыку записывалиначе.Я бы музыку писал,на клевер падая.Мне бы нравиласьпоющая работа.Я бы музыку писална строчках пахоты.На ладошкегодовалого ребенка.Засыпал и просыпался.Ел не досыта.Растворился бв неожиданных мотивах.Я бы музыку писална струйках дождика.Или лучше —на летящих паутинках.Я бы музыку ловилв озерах ласковых.Я бы пил ее,как пьют хмельное зелье.Я бы музыку писална крыльях ласточек.Я бы музыку писална шкуре зебры.Я бы музыку творил,кричал и мучился!Я б искал еевозвышенно и жадно…Но уже сочиненатакая музыка.Если ты ее не слышишь —очень жалко.
Подражание бардам
