Александр Блок - Стихотворения

На могиле друга

Удалены от мира на кладбище,Мы вновь с тобой, негаданный мертвец.Ты перешел в последнее жилище,Я всё в пыли, но вижу свой конец.

Там, в синеве, мы встретим наши зори,Все наши сны продлятся наяву.Я за тобой, поверь, мой милый, вскореЗа тем же сном в безбрежность уплыву.

Целый день – суета у могил…

Целый день – суета у могил.В синеватом кадильном дымуНеизвестный уныло бродил,Но открылся – лишь мне одному.

Не впервые встречаюсь я с ним.Он – безликий и странный пришлец.Задрожали бы все перед ним,Мне же – радостен бледный мертвец.

Мглистый призрак стоял предо мнойВ синеватом куреньи кадил.Он владеет моею душой.Он за мною тогда приходил.

На небесах горят Ее престолы…

На небесах горят Ее престолы,Их на земле не суетны лучи.Ее блаженств громовые глаголыДля слуха чуткого мерещатся в ночи.

И были при последнем издыханьи…

…И были при последнем издыханьи.Болезнь пришла и заразила всех.В последний раз в прерывистом дыханьиБоролись жизнь, любовь и смертный грех.Он, озарен улыбкой всепознанья,Нашел удушливый голубоватый смех…

Неомраченный дух прими для лучшей доли…

Неомраченный дух прими для лучшей долиТоскующею тенью поутру.И день иной родится в свете воли.И легок будет труд в ином миру.

Они говорили о ранней весне…

Они говорили о ранней весне,О белых, синих снегах.А там – горела звезда в вышине,Горели две жизни в мечтах.

И смутно помня прошедший день,Приветствуя сонную мглу,Они чуяли храм, и холод ступень,И его золотую иглу.

Но сказкой веяла синяя даль,За сказкой – утренний свет.И брежжило утро, и тихо печальОбнимала последний ответ.

И день всходил – величав и строг.Она заглянула ввысь…В суровой мгле холодел порогИ золото мертвых риз.

У дверей

Я один шепчу заклятья,Двери глухо заперты.Смутно чуятся объятья,В голове – Твои цветы.

Неизведанные шумыЗа дверями чужды мне,И пленительные думы –Наяву, а не во сне.

Наяву шепчу заклятья, –Наяву со мною Ты.Долгожданные объятья –Не обманы, не мечты.

Всю зиму мы плакали…

Всю зиму мы плакали, бедные.Весна отворила двери.Мы вышли – грустные, бледные,На сердце – боль и потери.

И шли навстречу томлению,Полны предчувствий нестройных.И было нам дуновениеВесенних струй беспокойных.

В порыве ветра летучего –Мечта иль воспоминаниеЧего-то смутного, чего-то жгучего:Не этой весны дыхание.

Боги гасят небосвод…

Боги гасят небосвод.Жадно молится народ.Мы же, близки смутной тени,Призываем юных жрицНа тенистые ступениОстывающих теплиц.

Вот они – идут рядамиБлаговонными садами…· · · · · · · · · · · · · · · ·

Уже бесстрашный и свободный…

Уже бесстрашный и свободныйСтою у вековечных врат.Здесь – по равнине многоводнойСкользит испытанный мой взгляд.

Успокоительны, и чудны…

Успокоительны, и чудны,И странной тайной повитыДля нашей жизни многотруднойЕго великие мечты.

Туманы призрачные сладки –В них отражен Великий Свет,И все суровые загадкиНаходят дерзостный ответ –

В одном луче, туман разбившем,В одной надежде золотой,В горячем сердце – победившемИ хлад, и сумрак гробовой.

Мы шли заветною тропою…

Мы шли заветною тропоюСегодня ночью в светлом сне,Ты в покрывало голубоеЗакуталась, клонясь ко мне.

И, наяву не знавший ласки,Всегда томившийся от ран,В неизреченной, сонной сказкеЯ обнимал твой милый стан.

Как бесконечны были складкиТвоей одежды голубой…И в сердце больше нет загадки:Да, Ты и наяву – со мной.

Ты – злая колдунья…

Ты – злая колдунья. Мой вечер в огне –Багрянец и злато горят.Ты светишься денно нощно во мне,Но твой презираю наряд.

Я царь еще в жизни, – твоих багряницНе страшен ни звон мне, ни свет.Воспряну в отчизне, поверженный ниц,Исторгну последний ответ!

Душа ждала, но молчаливо…

Душа ждала, но молчаливоК твоим просилась берегам,Где высоко и прихотливоТерялся в небе белый храм.

Тянет ветром от залива…

Тянет ветром от залива,В теплом ветре – снова ты.Широко и прихотливоПокачнулась гладь мечты.

Здесь ли, нет ли – это с моряОгоньки и голоса…На темнеющем просторе –Там – песчаная коса.

Над моими ли мечтами –Вечереющий обман?И широкими струямиКолыхается туман…

Я жалок в глубоком бессильи…

Я жалок в глубоком бессильи,Но Ты всё ясней и прелестней.Там бьются лазурные крылья,Трепещет знакомая песня.

В порыве безумном и сладком,В пустыне горящего гнева,Доверюсь бездонным загадкамОчей Твоих, Светлая Дева!

Пускай не избегну неволи,Пускай безнадежна утрата, –Ты здесь, в неисходной юдоли,Безгневно взглянула когда-то!

Испытанный, стою на грани…

Испытанный, стою на грани.Земных свершений жизни жду.Они взметнутся в урагане,В экстазе, в страсти и в бреду.

Испытанный, последних тернийЯ жду перед вечерней мглой.Но засветить огонь вечернийВ моей ли власти молодой?

Ищи разгадку ожиданий…

Ищи разгадку ожиданийВ снегах зимы, в цветах весны,В часы разлук, в часы свиданийИзведай сердца глубины…

В томленьях страстного недуга,В полях ожесточенных битв,В тиши некошенного лугаНе забывай своих молитв.

Есть чудеса за далью синей…

Есть чудеса за далью синей –Они взыграют в день весны.Но плачет сердце над пустыней,Прося привычной тишины.

Той тишины невозмутимой,Которой нет в ее тени:В ее душе неумолимойГорят зловещие огни.

Но час придет – жена устанетИскать услады в долгом сне,Недуг осенний в бездну канет,Зима промчится по земле…

Проходишь ты в другие дали…

Проходишь ты в другие дали,Другие слышишь голоса.Ты светлой не поймешь печали,Когда алеют небеса.

Что чуждо мне – тебе открыто,Но я обманут, как и ты,И под обманом – ядовиты,Восходят чахлые цветы.

Ты в бесконечном отдаленьи –И без недуга и без грез –Сольешь случайное моленьеС моим моленьем, полным слез.

Я брошусь в черный день со скал…

Я брошусь в черный день со скалВ морские волны бурные.Мне первый голос прозвучал,Второй тоскливо простонал,А третий – Ты, Лазурная.

Мы в храме с тобою – одни…

Мы в храме с тобою – одни, смущены,Взволнованы думой о боге.Нам чудятся здесь голоса с вышиныИ страшная тень на пороге.

Кто может быть тайный, нежданный пришлец?Тобой ли забытый – из гробаОн встал – и грозит, одинокий мертвец, –И мы содрогаемся оба…

Она была – Заря Востока…

Она была – Заря Востока,Я был – незыблемый гранит.Но мощным веденьем пророкаПылал в жару ее ланит.

Ее глубокие пожарыТочили сердце мертвеца.Казалось – мощные ударыРазрушат камень до конца.

Но, воспылав Ее зарею,Я воскресал на новый бойИ возносился головоюДо самой тучи грозовой.

И там, бежав людского плена,Свободный, в гордости веков –Я чуял розовую пенуС Ее любимых берегов.

У окна не ветер бродит…