Свобода - Олег Гальченко
И как неподвижно глядят с фотоснимка
Глаза на меня… или мимо меня?!
А путь наш уже листопадом размечен
И ждёт у порога с печалью немой.
Когда в этом зале закончится вечер,
Обидно живым возвращаться домой!..
2018 г.
* * *
Когда планету огненная лава
Омоет из разверстых пропастей,
Из туч свинцовых хлынет дождь кровавый,
Сжигая всё живое до костей,
И вздыбятся моря и океаны
Навстречу жарким всполохам огня
Стеной непроницаемой тумана,
В своей пучине солнце хороня.
И городов расплавленные камни
Из памяти изгладят все следы,
Накопленные долгими веками
Когда-то обитаемой среды.
И будет мне ни холодно, ни больно,
Ни мира погибающего жаль.
Я нынче вольный — и с меня довольно.
Ничья меня не трогает печаль!
Но перед тем, как провалиться в пекло
И перестать хоть чем-нибудь, да быть,
Возможно, пожалеет горстка пепла
О том, что не успела долюбить.
Что прождала великих откровений
Десятки неподъёмно трудных лет,
А не хватило нескольких мгновений…
Скажи мне, жизнь, была ты или нет?
Была! Была?! Тогда чего бы ради,
Предвидя столь бессмысленный конец,
На ерунду такую силы тратил
Великий, мне неведомый творец?
Задам вопрос — в ответ не будет звука.
Нам не сорваться с заданных орбит.
Нас не спасёт ни вера, ни наука.
Живём и ждём. Однажды отболит…
2018 г.
* * *
Над спящей землёй шумит ураган,
И ветер ночной поёт как цыган.
Мечтая задуть звезду как свечу.
И клин журавлей замыслил побег.
Жалей — не жалей, что я человек,
Я тоже живой я тоже хочу!
В ознобе дрожа, гудят провода.
Не спят сторожа… Не важно куда
Возьмите меня! Я щедро плачу!
Отменят рассвет — и тьма на века!
Туда, где нас нет, дорога узка.
Я тоже живой! Я тоже хочу!
Удушье и гарь… Ни неба, ни дна…
В рассудке ли хмарь, душа ли больна,
А совесть нести какому врачу?
Себя предавал — а каяться как?
Себя убивал — и вновь, как дурак,
Я тоже живой! Я тоже хочу!
Я — раненый зверь на голой земле.
Чем жить мне теперь? Опять на столе
Белеющий лист. Я молча кричу:
Пустите меня в ваш мир как в Сезам,
Где столько огня, что больно глазам!
Я тоже живой! Я тоже хочу!
Сентябрь 2020 г.
* * *
День, похожий на другие — тоже день,
Свет вечерних тихих окон — тоже свет.
Для кого-то — бытовая дребедень,
А кому-то — давней юности привет.
Бездна серая в квадратной полынье,
Над безмолвием, звенящим как металл.
Плети ливня злобно хлещут по золе
Той весны, в которой я недогулял.
Мне б её у всех бессовестно украсть
И следов бы не оставить никаких.
Мне бы с нею заблудится и пропасть
В лабиринтах переулков городских.
Перед ней бы тайны прошлого открыть,
И о грешном рассказав, и о святом.
Всё у всех на этом свете может быть,
А меня не ждут, похоже и на том.
На судьбу глухих проклятий не шепчи,
Если выпало споткнуться и упасть.
Кто хозяин — у того и все ключи,
Кто в законе — у того и масть, и власть.
И в какие ни звони колокола,
Не ответят те, кому не веришь ты.
Укрывают позолотой купола
Вечный ужас неизбежной темноты.
И покуда свежий ветер для других
Зажигает красно-жёлтые огни,
Запивай горячим чаем горький стих
И мечты как мух назойливых гони!
Становясь таким же твёрдым, как кремень,
Не жалей о том, к чему возврата нет!
День, похожий на другие — тоже день,
Свет вечерних тихих окон — тоже свет…
Сентябрь 2020 г.
* * *
Седой предвесенний город
Глядит на меня с укором.
Ведь он уплывает скоро
По мутным потокам рыжим
Навстречу теплу и свету,
Туда, где бушует лето,
Подальше от той планеты,
Где мне одному не выжить.
Меня на ковчег не пустят.
Там в трюмах и так не пусто.
Там тесно, тут — просто грустно.
А кто на судьбу обижен,
Спастись никогда не сможет.
Повсюду одно и то же.
Я много, но глупо прожил
И мне одному не выжить.
Ходил по земле я грешной,
Сквозь слёзы бывал насмешлив,
Мечтал о краях нездешних –
До дальних галактик ближе,
Лепил из себя пророка
По воле попсы и рока.
Ни толку теперь, ни проку.
И мне одному не выжить.
И где тот счастливый случай,
Который меня научит
Не думать о доле лучшей?
Живёт под какою крышей?
А времени слишком мало,
И жизнь не начать сначала.
Я верю — не всё пропало,
Но мне без тебя не выжить!
Февраль-март 2016 г.
* * *
Поныне почему-то не забыл,
как опускался тот промозглый вечер.
и как февраль зубною болью ныл
о чём-то о своём, нечеловечьем.
И не хотелось никаких чернил,
а плакать так и вовсе было глупо.
Я над собою самосуд чинил,
кусая в кровь растресканные губы.
В уме опять роились имена
всех дорогих и проклятых когда-то.
Как горько понимать, что жизнь одна
и видеть за спиной одни лишь даты,
и ни души, и даже ни следа,
хоть каждый шаг на нерве болью выжжен!..
Да, выход где-то рядом — но куда?
Седьмой этаж не только к небу ближе…
Молчал не первый месяц телефон,
урчал эфир фальшивой сладкой нотой.
А после был тяжёлый мутный сон,
где я спасал и предавал кого-то.
Но поутру безликий, словно тень,
жалел, что даже этот сон не вечен.
И ждал меня банальный зимний день.
Всего лишь день до нашей первой встречи…
март 2007 г.
* * *
Пока скользит в окне вчерашний снег
из черноты небес — гляжу устало
на ледяной простор, где запоздалой
лишь только можно быть ещё весне
пока скользит в окне вчерашний снег.
Что можно предсказать наверняка
над этой белизной душе вчерашней?
Сто лет ей было пусто, нынче — страшно
без той, что ждёт полночного звонка!
Что можно предсказать наверняка?!..
Как надышаться этою зимой?
Как белым снова стать до рези в сердце.
чтоб храмом стал весь мир для иноверца.
а вовсе не пожизненной тюрьмой?!
Как надышаться этою зимой?
февраль 2007 г.
* * *
Всё лето жалила без жалости
И обжигала жажда встреч.
И на излёте — вот, пожалуйста,
