Алексей Апухтин - Стихотворения

Конец 1860-х годов

НЕДОСТРОЕННЫЙ ПАМЯТНИК

Однажды снилось мне, что площадь русской сценыБыла полна людей. Гудели голоса,Огнями пышными горели окна, стены,И с треском падали ненужные леса.И из-за тех лесов, в сиянии великом,Явилась женщина. С  высокого челаУлыбка  светлая на зрителей сошла,И площадь дрогнула одним могучим криком.Волненье  усмирив движением руки,Промолвила  она, склонив к театру взоры:

"Учитесь у меня, российские актеры,     Я роль свою сыграла мастерски.     Принцессою кочующей  и бедной,     Как многие, явилася я к вам,И так же жизнь моя могла пройти бесследно,Но было  иначе угодно небесам!      На шаткие тогда ступени трона      Ступила я бестрепетной ногой —      И заблистала старая корона      Над  новою, вам чуждой, головой.Зато как высоко взлетел орел двуглавый!Как низко перед ним склонились племена!      Какой немеркнущею  славой      Покрылись ваши  знамена!С дворянства моего оковы были сняты,Без пыток загремел святой глагол суда,В столицу Грозного сзывались депутаты,      Из недр степей вставали города…Я женщина  была — и много я любила…Но  совесть шепчет мне, что для любви своей      Ни  разу я отчизны не забылаИ  счастьем подданных не жертвовала ей.Когда  Тавриды  князь, наскучив пылом   страсти,Надменно  отошел от сердца моего,Не  пошатнула я его могучей власти,      Гигантских замыслов его.Мой  пышный  двор блистал на удивленье свету      В стране безлюдья и снегов;Но  не был он похож на стертую монету,      На  скопище бесцветное льстецов.От  смелых чудаков не отвращая взоров,Умела я ценить, что мудро иль остро:Зато в дворец мой шли скитальцы, как Дидро,      И  чудаки такие, как Суворов;Зато и я могла свободно говоритьВ  эпоху диких войн и казней хладнокровных,      Что лучше  десять оправдать виновных,      Чем одного  невинного казнить, —      И  не было то слово буквой праздной!Однажды   пасквиль мне решилися подать:      В нем  я была — как женщина, как мать —      Поругана со злобой безобразной…Заныла  грудь моя от гнева и тоски;Уж  мне мерещились допросы, приговоры…Учитесь у меня, российские актеры!      Я  роль свою сыграла мастерски:      Я  пасквиль тот взяла — и написала  с краю:Оставить автора, стыдом его казня, —Что здесь — как женщины — касается меня,      Я — как Царица — презираю!Да, управлять подчас бывало нелегко!Но  всюду — дома ли, в Варшаве, в Византии —      Я  помнила лишь выгоды  России —      И  знамя то держала высоко.Хоть  не у вас я свет увидела впервые, —Вам громко за меня твердят мои дела:      Я больше  русская была,Чем многие цари, по крови вам родные!      Но время  шло, печальные следы      Вокруг себя невольно оставляя…Качалася на мне корона золотая,И ржавели  в руках державные бразды…Когда случится вам, питомцы Мельпомены,Творенье гения со славой разыграть      И вами созданные сценыЗаставят зрителя смеяться иль рыдать,      Тогда — скажите, ради Бога! —Ужель вам не простят правдивые сердцаНеловкость выхода, неровности конца      И даже скуку эпилога?"

Тут гул по площади пошел со всех сторон,Гремели небеса, людскому хору вторя;И  был сначала я, как будто ревом моря,      Народным воплем оглушен.Потом все голоса слилися воедино,И  ясно слышал я из говора того:      "Живи, живи, Екатерина,      В  бессмертной памяти народа твоего!"

1871

"ДЕРЕВЕНСКИЕ ОЧЕРКИ"

1. ПОСВЯЩЕНИЕ

Еще свежа твоя могила,Еще и вьюга с высотыНи разу снегом не покрылаЕе поблекшие цветы;Но  я устал от жизни этой,И безотрадной и тупой,Твоим дыханьем не согретой,С твоими днями  не слитой.

Увы! ребенок ослепленный,Иного я от жизни ждал:В тумане берег отдаленныйМне так приветливо сиял.Я думал: счастья, страсти шумнойМне  много будет на пути…И, Боже! как хотел, безумный,Я в дверь закрытую  войти!

И  я поплыл… Но что я виделНа  том желанном берегу,Как  запылал, возненавидел, —Пересказать я не могу.И  вот, с разбитою душою,Мечту  отбросивши свою,Я  перед дверью роковоюВ  недоумении стою.Остановлюсь  ли у дороги,С  пустой смешаюсь ли толпой,Иль, не стерпев души тревоги,Отважно  кинусь я на бой?В борьбе неравной юный воин,В боях неопытный боец, —Как ты, я буду ль тверд, спокоен,Как ты, паду ли наконец?

О, где б твой дух, для нас незримый,Теперь счастливый ни витал,Услышь  мой стих, мой труд любимый:Я их от сердца оторвал!А если нет тебя… О, Боже!К кому ж  идти? Я здесь чужой…Ты  и теперь мне всех дорожеВ могиле темной и немой.

13 августа 1859

2. В ПОЛДЕНЬ

Как стелется по ветру рожь золотая        Широкой  волной,Как пыль  поднимается, путь застилая        Густою стеной!

Как грудь моя ноет тоской безымянной,        Мученьем  былым…О, если бы встретить мне друга нежданно        И  плакать бы с ним!

Но  горькие слезы я лью только с вами,        Пустые  поля…Сама ты горька и полита слезами,        Родная  земля!

27 июня 1859

3. ПРОСЕЛОК

По Руси  великой, без конца, без края,Тянется дорожка, узкая, кривая,Чрез леса да реки, по степям, по нивам,Все бежит куда-то шагом торопливым,И  чудес, хоть мало встретишь той дорогой,Но мне  мил и близок вид ее убогой.Утро ли  займется на небе румяном —Вся она росою блещет под туманом;Ветерок разносит из поляны соннойСкошенного  сена запах благовонный;Все молчит, все дремлет, — в утреннем покоеТолько  ржи мелькает море золотое,Да куда  ни глянешь освеженным взором,Отовсюду  веет тишью и простором.На гору  ль въезжаешь — за горой селеньеС  церковью зеленой видно в отдаленьи.Вот и деревенька, барский дом повыше…Покосились  набок сломанные крыши.Ни  садов, ни речки; в роще невысокойЛипа  да орешник разрослись широко,А  вдали, над прудом, высится плотина…Бедная  картина! Милая картина!..Уж  с серпами в поле шумно идут жницы,Между   лип немолчно распевают птицы,За клячонкой  жалкой мужичок  шагает,С  диким воплем стадо путь перебегает.Жарко… День, краснея, всходит понемногу…Скоро  на большую выедем дорогу.Там  скрипят обозы, там стоят ракиты.Из  краев заморских к нам тропой пробитойТам  идет крикливо всякая новинка…Там  ты и заглохнешь, русская тропинка!По  Руси великой, без конца, без края,Тянется дорожка, узкая, кривая.На  большую  съехал — впереди застава,Сзади  пыль да версты… Смотришь, а направоСнова  вьется путь мой лентою узорной —Тот же  прихотливый, тот же непокорный!

6 июля 1858

4. ПЕСНИ

Май  на дворе… Началися посевы,    Пахарь  поет за сохой…Снова  внемлю вам, родные напевы,    С  той же глубокой тоской!

Но  не одно гореванье тупое —    Плод  бесконечных скорбей, —Мне  уже слышится  что-то иное    В  песнях отчизны моей.

Льются  смелей заунывные звуки,    Полные  сил молодых.Многих  годов пережитые муки    Грозно скопилися в них…

Так вот и кажется, с первым призывом    Грянут оне из оковК вольным  степям, к нескончаемым нивам,    В глубь необъятных лесов.

Пусть тебя, Русь, одолели невзгоды,    Пусть  ты — унынья  страна…Нет, я не верю, что песня свободы    Этим  полям не дана!

10 мая 1858