Александр Городницкий - Песни

Воробей

Было трудно мне первое времяПережить свой позор и испуг,Став евреем среди неевреев,Не таким, как другие вокруг,

Отлучённым капризом природыОт ровесников шумной среды.Помню, в Омске в военные годыВоробьёв называли «жиды»…

Позабыты великие битвы,Голодающих беженцев быт, —Ничего до сих пор не забытоИз мальчишеских первых обид.

И когда вспоминаю со страхомНевесёлое это житьё,С бесприютною рыжею птахойЯ родство ощущаю своё,

Под чужую забившийся кровлю,В ожидании новых угроз.Не орёл, что питается кровью,Не владыка морей альбатрос,

Не павлин, что устал от ужимок,И не филин, полуночный тать,Не гусак, заплывающий жиром,Потерявший способность летать.

Только он мне единственный дорог,Представитель пернатых жидов,Что, чирикая, пляшет «семь сорок»На асфальте чужих городов.

Вперёдсмотрящий

Маяк далёкий в темноте погас.Ползёт туман, и близок шквал летящий.Не отводи от горизонта глаз,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.Не отводи от горизонта глаз,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.

Ты вспоминаешь серые глаза,Ты хвалишься любовью настоящей, —Смотри вперёд и не смотри назад,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.Смотри вперёд и не смотри назад,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.

Нам бьют в лицо холодные дожди,И ветер обжигает нас слепящий.Скажи же нам, что ждёт нас впереди,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.Скажи же нам, что ждёт нас впереди,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.

Избавлен ты от тысячи забот,Ночей бессонных и тоски щемящей, —Ведь должен ты всегда смотреть вперёд,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.Ведь должен ты всегда смотреть вперёд,Вперёдсмотрящий, вперёдсмотрящий.

Все, что будет со мной…

Все, что будет со мной, знаю я наперед,Не ищу я себе провожатых.А на Чистых прудах лебедь белый плывет,Отвлекая вагоновожатых.

На бульварных скамейках галдит малышня,На бульварных скамейках — разлуки.Ты забудь про меня, ты забудь про меня,Не заламывай тонкие руки.

Я смеюсь пузырем на осеннем дожде,Надо мной — городское движенье.Все круги по воде, все круги по водеРазгоняют мое отраженье.

Все, чем стал я на этой земле знаменит, —Темень губ твоих, горестно сжатых…А на Чистых прудах лед коньками звенит,Отвлекая вагоновожатых.

Вспоминая Фейхтвангера

По-весеннему солнышко греетНа вокзалах больших городов.Из Германии едут евреиВ середине тридцатых годов.Поезд звонко и весело мчитсяПо стране, безмятежной и чистой.В воды доброго старого РейнаСмотрят путники благоговейно.

Соплеменники, кто помудрее,Удивляются шумно: «Куда вы?Процветали извечно евреиПод защитой разумной державы.Ах, старинная кельнская площадь!Ах, саксонские светлые рощи!Без земли мы не можем немецкой,Нам в иных государствах — не место!»

Жизнь людская — билет в лотерее,Предсказанья — не стоят трудов.Из Германии едут евреиВ середине тридцатых годов.От Германии, родины милой,Покидая родные могилы,Уезжают евреи в печали.Их друзья пожимают плечами.

Гадание по ладони

Погадай мне по ладони, погадай,Расскажи мне про минувшие года,Расскажи мне всё что знаешь про меня,Кто, откуда я и где моя родня.

Погадай мне по ладони, погадай.Скачет полем хан татарский, угадай,От него через полдневный вязкий жарУлепётывает предок мой хазар.

Погадай мне по ладони, погадай,Расскажи мне про грядущие года,Ты открой мне неразгаданный секрет —Будем вместе мы с тобою или нет.

Погадай мне по ладони, погадай,Расскажи, куда уеду и когда,Где найдёт меня последняя гроза,Кто закроет мне усталые глаза.

Погадай мне по ладони, погадай,Мне не следует расчитывать на рай,Но пока в твоей руке моя рука,Жизни линия не рвётся коротка.

Но пока в твоей руке моя рука,Жизни линия не рвётся коротка,Хоть и близко подошла она на край,Погадай мне по ладони, погадай.

Галатея

В летней Греции полдень горяч,Пахнут мёдом высокие травы…Только в доме у скульптора — плач,Только в доме у скульптора — траур.

Причитанья и слёзы вокруг,Хоть богов выносите из дому.— Что с тобою случилось, мой друг?— Галатея уходит к другому!

Позабыв про еду и питье,Он ваял её нежно и грубо.Стали тёплыми бёдра её,Стали алыми белые губы.

Над собою не видя беды,Жизнь он отдал созданью родному.Пропадают напрасно труды —Галатея уходит к другому!

Не сиди же, печаль на челе,Принимайся, художник, за дело:Много мрамора есть на земле,Много женского жаркого тела.

Но пустынно в его мастерской,Ничего не втолкуешь дурному,Он на все отвечает с тоской:— Галатея уходит к другому!

А у храма растёт виноград,Красотой поражает природа,И опять на Олимпе доклад,Что искусство — оно для народа.

Бродят греки весёлой толпой,Над Афинами песни и гомон…А у скульптора — мёртвый запой:Галатея уходит к другому!

Галилей

Владимиру Высоцкому в роли Галилея

Отрекись, Галилей, отрекисьОт науки ради науки!Нечем взять художнику кисть,Если гады отрубят руки,

Нечем гладить бокал с виномИ подруги бедро крутое.А заслугу признать винойДля тебя ничего не стоит.

Пусть потомки тебя бранятЗа невинную эту подлость, —Тяжелей не видеть закат,Чем под актом поставить подпись,

Тяжелей не слышать реки,Чем испачкать в пыли колено.Отрекись, Галилей, отрекись, —Что изменится во Вселенной?

Ах, поэты и мудрецы,Мы моральный несем убытокВ час, когда святые отцыВолокут нас к станкам для пыток.

Отрекись глупцам вопреки, —Кто из умных тебя осудит?Отрекись, Галилей, отрекись, —Мне от этого легче будет.

Гамлет

Владимиру Высоцкому в роли Гамлета

Нищета по всей землеИ тщета, —Почему при королеНет шута?В небе птиц кружится стая,Но вакансия пустаяВ штате датского двора,Как вчера.

Шут бы Гамлета отвлек,Рассмешил, —Тот бы браться за клинокНе спешил,Не лежал бы Гамлет в яме,А смеялся бы с друзьями,И забыли бы про теньВ тот же день.

Окрик стражника во мгле,Звон щита…Почему при короле нет шута?Меж камней ржавеют латы,Спотыкаются солдатыИ качаются вдалиКорабли.

Был король совсем инойСтарый Лир,Что себя своей землейОбделил:В полновластии, в беде лиБыл король он в самом деле, —Шут и вечером, и днемБыл при нем.

…Каркнул ворон на скале:Власть не та, —Почему при королеНет шута?В стороне, где нету смеха,Только крик разносит эхо,Только лязганье мечейПалачей.

Нищета по всей землеИ тщета, —Почему при королеНет шута?Нищета по всей землеИ тщета…

Гвардейский вальсок