Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения

Месть Солнца

Некогда солнечный Ра,Из золотого чертога,Праведно правил людьми.

Но остудилась играКрови горячего бога, –Это сказанье пойми.

В лете стихает перо,Море синеет в покое,Ра утомился от бурь.

Кости его – серебро,Тело его – золотое,Волосы – камень лазурь.

Люди узнали про то,Люди его поносили,В мыслях погасла свеча.

Только не ведал никто,Как и в притихнувшей силеХватка огней горяча.

Ра созывает богов,К богу воззвал Океана,В бездне откликнулся Нун.

Старший, основа основ,Знал он, как утро румяно,Ра в Океане был гон.

Солнце, когда-то дитя,В Нуне качалось туманном,Солнце возникло из вод.

Море, волной шелестя,Гулом гудя необманным,Слышит, коль кто позовет.

«Старший, Владыка морей,Боги, окружные ныне,Вот моя жалоба к вам.

Люди суть слезы очей,Люди – песчинки пустыни,Люди – прибавка к мирам.

Создал их оком моим,Люди на Солнце возстали,Что же мне сделать с людьми?»

Нун, он всегда нелюдим,В пенной воскликнул печали:«Солнце, совет мой прими!

Сын мой, ты выше Отца,Жаркий пребудь на престоле,Людям же око пошли!»

Сделалось! Зной – без конца.Люди от жара и боли,Вьются как черви в пыли.

Из городов, деревень,Люди бежали в пустыни,Око догонит везде.

Где хоть малейшая тень?Зной не смягчается нынеИ при Вечерней звезде.

Око, покинувши Ра,Стало горячей богиней,Стадо красивой Гатор.

Ждать ли сожженным добра,Тронутым молнией синей,Знающим пламенный взор?

Чувствует Ра в полумгле,Солнцу Гатор – благовестье,Око вернулось назад.

«Я – Красота на Земле,Огненный суд для бесчестья,Я – сожигающий взгляд!»

Солнце увидело месть,Целый Египет – как жатва,Люди кругом сожжены.

Жертв обгоревших не счесть.Мыслит: «да кончится клятва,Жатва красивой жены!»

Пьянственный сок ячменяВыжать велел изобильно,В сок тот прибавить гранат.

К утру горячего дня,Всюду, где было так пыльно,Красный забил водопад.

Всюду, – на вид, – на поляхКровь на четыре сажени,Новый Египту убор.

С жаждой в зажженных очах,В жажде живых наслажденийПьет и пьянеет Гатор.

Так налилась красотаЭтого призрака крови,Что позабыла людей.

Спит. И светла высота.В сердце есть дали и нови.В мире есть свежесть дождей.

Все же ушел от Земли,И навсегда – в отдаленьи,Жгущий и греющий Ра.

Повести Солнца внемли.Солнцу молись в песнопеньи.Помни, что было вчера.

Строитель

…Но будет час, и светлый Зодчий,

  Раскрыв любовь.

Мое чело рукою отчей

  Поднимет вновь.

Атлантида потонула,Тайно спрятала концы.Только рыбы в час разгулаЗаплывут в ее дворцы.

Проплывают изумленноВ залах призрачных палат.Рыбий шабаш водят сонноИ спешат к себе назад.

Лишь светящееся чудо,Рыба черный солнцестрел,От сестер своих оттудаВ вышний ринется предел.

Это странное созданьеХочет с дна морей донестьСокровенное преданье,Об атлантах спящих весть.

Но как только в зыби внидетсВ чуде – чуда больше нет,Чуть верховный мир увидит,Гаснет водный самоцвет.

Выплывает диво-рыба,В ней мертвеет бирюза,Тело – странного изгиба,Тусклы мертвые глаза.

И когда такое чудоВ море выловит рыбак,Он в руке горенье зудаБудет знать как вещий знак.

И до смерти будет сказкуМалым детям возвещать,Чтобы ведали опаску,Видя красную печать.

Детям – смех, ему – обида.Так в сто лет бывает раз.Ибо хочет АтлантидаБыть сокрытою от нас.

Я долго строил башню Вавилона.Воздвиг ее, как бы маяк морской.Один в ночах, по свиткам небосклона,Прочел строку за светлою строкой.

Мне Зодиак явил сплетенье смысла,Что скрыт от спящих, там внизу, людей.Алмазные внеся в таблицы числа,Я магом был, звезда меж звезд, Халдей.

Упился тайной, властвуя царями,Народы на народы посылал.И были царства мне в ночах кострами,И выпил я пурпуровый фиал.

Когда же царь один хотел быть выше,Нем я, кем все держалися цари,Почаровал с высот я в лунной нише,И царь надменный умер до зари.

Другой же, не поняв, что переменаВластей – в уме того, кто звездочет,Возмнил себя скотом, и ел он сено,А я смотрел, как Млечный Путь течет.

Но вот, но вот, хоть всех я был сильнееИ тайну тайн качал в моих ночах,Не полюбила вещего ХалдеяИстар земли с вселенною в очах.

И, как горит блестящая денницаНе солнцу, а себе или луне,Как к белой птице белая льнет птица,Лишь труп ее был чарой предан мне.

Под месяцем, ущербно-наклоненнымИ заострившим в смертный бой рога,С отчаяньем, с восторгом исступленным,Я внял, что Вечность бьется в берега.

Но я-то был бездонный и безбрежный,Лишь Я ночное было мой закон, –И я ласкал тот труп немой и нежный,И, взяв свое, я проклял Вавилон.

Я произвел смешение языков,Людей внизу в зверей я превратил,И пала башня в слитном гуле кликов,И падал в вышнем небе дождь светил.

Мой Вавилон, с висячими садами,Мой Вавилон, в венце блестящих звезд,Несытый, хоть пресыщенный страстями, –Ты пал, – река бежит, – но сорван мост.

Я красивее проснулся, выйдя снова из могил,По желанью Озириса, там, где свежий дышит Нил.Я в веселые охоты устремил свой юный дух,Мне служили бегемоты, чада творческих Старух.

Полюбив, как бога, солнце, жизнь приняв как все – мое,Я метал в вождей враждебных меткострельное копье.И от севера до юга, от морей до жарких стран,Улыбалась мне подруга, изгибая стройный стан,

Строя пышные гробницы, так я пляску полюбил,Что и в смерти мне плясуньи говорят о пляске сил.От земного скарабея я узнал, как строить дом,Я от сокола разведал, мне идти каким путем.

Я искусству жаркой схватки научился у быка,И в любви ли или в битве жизнь казалась мне легка.И пред тем как снизойду я вместе с милой в верный гроб,Я помчусь за быстрым стадом легконогих антилоп.

Так сказал я, – так и сделал. Верен в слове фараон.Сыну солнца светит солнце. Тот, кто любит, счастлив он.Нары мумий служат миру. Смерть – до Жизни свет стремит.В вещей думе спит пустыня. Весть идет от пирамид.

Ибис верный улетел к истокам рек,Изменен пожаром мыслей человек,Но повсюду, где он бродит без конца,В самой смерти сын находит лик отца.

И смиренный, с умилением припавК черным глыбам, что дают нам зелень трав,Ты услышишь – слышьте, братья, мой завет, –Все услышат весть земли, что смерти нет.

Лишь любите, полюбите сказку дня,Полюбите, хоть случайность, хоть меня,В глуби глянув, я вам правду говорю,Ночь всегда ведет румяную зарю.

До Египта наши ласточки летят,А весной опять их встретит ждущий взгляд,Наши жизни – это игры в честь творца,Сыну солнца светит солнце без конца.

Средь ликов