Александр Блок - Русь моя, жизнь моя…
В голосе Ее просыпается земная страсть.
Незнакомка
Ты хочешь меня обнять?
Голубой
Я коснуться не смею тебя.
Незнакомка
Ты можешь коснуться уст.
Плащ Голубого колеблется, исчезая под снегом.
Незнакомка
Ты знаешь ли страсть?
Голубой (тихо)
Кровь молчалива моя.
Незнакомка
Ты знаешь вино?
Голубой (еще тише)
Звездный напиток – слаще вина.
Незнакомка
Ты любишь меня?
Голубой молчит.
Незнакомка
Кровь запевает во мне.
Тишина.
Незнакомка
Ядом исполнено сердце.Я стройнее всех ваших дев.Я красивее ваших дам.Я страстнее ваших невест.
Голубой дремлет, весь осыпанный снегом.
Как сладко у вас на земле!
Голубого больше нет. Закружился голубоватый снежный столб, и кажется, на этом месте и не было никого. Зато рядом с Незнакомкой проходящий господин приподнимает котелок.
Господин
Вы с кем-то беседу вели?Но здесь не видать никого.
Прелестный ваш голос звучалВ пространстве пустом…
Незнакомка
Где он?
Господин
О, да, без сомнения, выКого-то ждали сейчас!Позвольте – нескромный вопрос…Кто был ваш незримый друг?
Незнакомка
Он был красив. В голубом плаще.
Господин
О, романтика женской души!И на улице видите выМужчин в голубых плащах!Но как же звали его?
Незнакомка
Он назвал себя: поэт.
Господин
Я тоже поэт! я тоже поэт!По крайней мере, смотряВ прекрасные ваши глаза,Я мог бы спеть вам куплет:«Ах, как ты хороша!»
Незнакомка
Ты хочешь любить меня?
Господин
О, да! И очень не прочь.
Незнакомка
Ты можешь обнять меня?
Господин
Хотел бы знать, почемуНе могу я тебя обнять?
Незнакомка
И, уст касаясь моих,Ты будешь ласкать меня?
Господин
Пойдем, красотка моя!«Исполню все, что велишь»,Как сказал старичок Шекспир…Ты видишь теперь, что и яПоэзии очень не чужд!
Незнакомка покорно дает ему руку.
Господин
Как имя твое?
Незнакомка
Постой.Дай вспомнить. В небе, средь звезд,Не носила имени я…Но здесь, на синей земле,Мне нравится имя Мария…Мария – зови меня.
Господин
Как хочешь, красотка моя.Ведь мне лишь только бы знать,Что ночью тебе шептать.
Уводит Незнакомку под руку. След их заметает голубой снег. Звездочет снова на мосту. Он – в тоске. Простирает руки в небо. Поднял взоры.
Звездочет
Нет больше прекрасной звезды!Синяя бездна пуста!Я ритмы утратилАстральных песен моих!Отныне режут мне слухДребезжащие песни светил!Сегодня в башне моейСкорбной рукой занесуВ длинные свитки моиВесть о паденьи светлейшей звезды…И тихо ее назовуИменем дальним,Именем, нежащим слух:Мария – да будет имя ее.В желтых свиткахНачертано будетМоей одинокой рукой:«Пала Мария – звезда.Больше не будет смотреть мне в глаза.Звездочет остался один!»
Тихо плачет. Поэт поднимается на мост из аллеи.
Поэт
О, заклинаю вас всем святым!Вашей тоской!Вашей невестой, когдаЕсть невеста у вас!Скажите, была ли здесьВысокая женщина в черном?
Звездочет
Грубые люди! Оставьте меня.Я женщин не вижу с тех пор,Как пала моя звезда.
Поэт
Понятна мне ваша скорбь.Я так же, как вы, одинок.Вы, верно, как я, – поэт.Случайно не видели ль выНезнакомку в снегах голубых?
Звездочет
Не помню. Здесь многие шли,И очень прискорбно мне,Что вашей не мог я узнать…
Поэт
О, если б видели вы, —Забыли б свою звезду!
Звездочет
Не вам говорить о звездах;Чересчур легкомысленны вы,И я попросил бы васВ мою профессию нос не совать.
Поэт
Все ваши обиды снесу!Поверьте, унижен яНичуть не меньше, чем вы…О, если б я не был пьян,Я шел бы следом за ней!Но двое тащили меня,Когда я заметил ее…Потом я упал в сугроб,Они, ругаясь, ушли,Решившись бросить меня…Не помню, долго ль я спал…Проснувшись, вспомнил, что снегЗамел ее нежный след!
Звездочет
Я смутно припомнить могуПечальную вещь для вас;Действительно, вас вели,Вам давали толчки и пинки,И был неуверен ваш шаг…Потом я помню сквозь сон,Как на мост дама взошла,И к ней подошел голубой господин…
Поэт
О, нет!.. Голубой господин…
Звездочет
Не знаю, о чем говорили они.Я больше на них не смотрел.Потом они, верно, ушли…Я так был занят своим…
Поэт
И снег замел их следы!..Мне больше не встретить Ее!Встречи такиеБывают в жизни лишь раз…
Оба плачут под голубым снегом.
Звездочет
Стоит ли плакать об этом?Гораздо глубже горе мое:Я утратил астральный ритм!
Поэт
Я ритм души потерял.Надеюсь, это – важней!
Звездочет
Скорбь занесет в мои свитки:«Пала звезда – Мария!»
Поэт
Прекрасное имя: Мария!Я буду писать в стихах:«Где ты, Мария?Не вижу зари я».
Звездочет
Ну, ваше горе пройдет!Вам надо только стихиКак можно длинней сочинять!О чем же плакать тогда?
Поэт
А вам, господин звездочет,Довольно в свитки своиНа пользу студентам вписать:«Пала Мария – Звезда!»
Оба грустят под голубым снегом. Пропадают в нем. И снег грустит. Он запорошил уже и мост, и корабли. Он построил белые стены на канве деревьев, вдоль стен домов, на телеграфных проволоках. И даль земная, и даль речная поднялись белыми стенами, так что все бело, кроме сигнальных огней на кораблях и освещенных окон домов. Снежные стены уплотняются. Они кажутся близкими одна к другой. Понемногу открывается —
Третье видение
большая гостиная комната с белыми стенами, на которых ярко горят электрические лампы. Дверь в переднюю открыта. Тоненький звонок часто извещает о приходе гостей. На диванах, креслах и стульях уже сидят хозяева и гости; хозяйка дома – пожилая дама, как бы проглотившая аршин; перед нею – корзинка с бисквитами, ваза с фруктами и чашка дымящегося чаю; против нее – глухой старик с глупым лицом жует и хлебает. Молодые люди, в безукоризненных смокингах, частью разговаривают с другими дамами, частью толпятся стадами в углах. Общий гул бессмысленных разговоров. Хозяин дома встречает гостей в передней и каждому сначала деревянным голосом кричит: «А-а-а!», а потом говорит пошлость. В настоящий момент он занят тем же.
Хозяин дома (в передней)
A-a-a! Ну и закутались же вы, батюшка!
Голос гостя
И холод же, доложу я вам! В шубе – и то замерз.
Гость сморкается. Так как разговор в гостиной почему-то исчерпался, слышно, как хозяин конфиденциально говорит гостю:
Хозяин
А где шили?
Гость
У Шевалье.
Из двери торчат фалды хозяйского сюртука. Хозяин рассматривает шубу.
Хозяин
А сколько платили?
Гость
Тысячу.
Хозяйка, стараясь замять разговор, кричит:
Хозяйка
Cher[29] Иван Павлович! Идите скорее! Только вас и ждали! Вот, Аркадий Романович обещался нам сегодня спеть!
Аркадий Романович, подходя к хозяйке, делает различные жесты, долженствующие показать, что он невысокого о себе мнения. Хозяйка жестами же старается показать ему обратное.
Молодой человек Жорж
Совершенная дура твоя Серпантини, Миша. Так танцевать, как она вчера, значит – не иметь никакого стыда.
Молодой человек Миша
Ты, Жорж, ровно ничего не понимаешь! Я совершенно влюблен. Это – для немногих. Вспомни, у нее совсем классическая фигура – руки, ноги…
Жорж
Я пошел туда затем, чтобы наслаждаться искусством. На ножки я могу смотреть и в другом месте.
Хозяйка
О чем это вы там, Георгий Николаевич? Ах, о Серпантини! Какой ужас, не правда ли? Во-первых, – интерпретировать музыку – это уж одно – наглость. Я так страстно люблю музыку и ни за что, ни за что не допущу, чтоб над ней надругались. Потом – танцевать без костюма – это… это я не знаю что! Я увела мою дочь.
Жорж
Я совершенно согласен с вами. А вот Михаил Иванович – другого мнения…
