Новая любовь, новая жизнь - Иоганн Вольфганг Гёте

Этой женственностью милой

Пленено до гроба ты.

И возможна ли измена?

Как бежать, уйти из плена,

Волю, крылья обрести?

К ней приводят все пути.

Ах, смотрите, ах, спасите,

Вкруг плутовки сам не свой,

На чудесной, тонкой нити

Я пляшу, едва живой.

Жить в плену, в волшебной клетке,

Быть под башмачком кокетки,

Как такой позор снести?

Ах, пусти, любовь, пусти!

Белинде

О, зачем влечешь меня в веселье,

В роскошь людных зал?

Я ли в скромной юношеской келье

Радостей не знал?

Как любил я лунными ночами

В мирной тишине,

Грезить под скользящими лучами,

Точно в полусне!

Сном о счастье, чистом и глубоком,

Были все мечты.

И во тьме пред умиленным оком

Возникала ты.

Я ли тот, кто в шуме света вздорном,

С чуждою толпой,

Рад сидеть хоть за столом игорным,

Лишь бы быть с тобой!

Нет, весна не в блеске небосвода,

Не в полях она.

Там, где ты, мой ангел, там природа,

Там, где ты, – весна.

На озере

И жизнь, и бодрость, и покой

Дыханьем вольным пью.

Природа, сладко быть с тобой,

Упасть на грудь твою!

Колышась плавно, в лад веслу,

Несет ладью вода.

Ушла в заоблачную мглу

Зубчатых скал гряда.

Взор мой, взор! Иль видишь снова

Золотые сны былого?

Сердце, сбрось былого власть,

Вновь приходит жизнь и страсть.

Пьет туман рассветный

Островерхие дали.

Зыбью огнецветной

Волны вдруг засверкали.

Ветер налетевший

Будит зеркало вод,

И, почти созревший,

К влаге клонится плод.

Первое веймарское десятилетие

Осеннее чувство

Тучней зеленейте,

Виноградные лозы,

Взбирайтесь к окну моему!

Полней наливайтесь,

Густые гроздья, и зрейте

Быстрее, пышнее!

Вас греет,

Как лоно матери,

Прощальный взор солнца;

Вас обвевает

Плодотворящая ласка

Благого неба;

Вас освежает

Дружественный месяц;

Вас орошают

Из этих глаз

Крупные слезы.

Надежда

Молюсь споспешнице Надежде:

Присутствуй при трудах моих!

Не дай мне утомиться прежде,

Пока я не окончу их!

Так! Верю я, что оправдится

Твой утешительный глагол:

Терпенье лишь – труд наградится;

Безветренный отсадок гол

Даст некогда плоды и листьям осенится.

Легенда

В пустыне, спасаясь, жил некий монах.

Он встретил фавна на козьих ногах,

И тот, к его удивленью, сказал:

«Хочу я вкушать блаженство в раю,

Молись за меня и мою семью,

Чтоб нас Всевышний на небо взял».

На это муж святой сказал:

«То, что ты просишь, весьма опасно,

И даже молиться о том напрасно.

Тебя не пустят за райский порог,

Когда увидят, что ты козлоног».

И фавн ответил на это ему:

«Пусть я козлоног, – что с того, не пойму!

Иных, я знаю, с ослиной башкой —

И то впускают в небесный покой».

Epiphanias

Три святых короля на звезду глядят

И пьют и едят, а платить не хотят.

Охотно пьют, охотно едят,

И пьют и едят, но платить не хотят.

Мы три святых короля, смотри!

Нас не четыре, а ровно три,

И если прибавить четвертого к трем,

То станет больше одним королем.

«Я первый, и бел и красив, на меня

Надо смотреть при свете дня.

Но зелья мне, увы, невпрок!

Девицу прельстить на свету я не мог».

«А я долговязый и смуглый, друзья,

И с песней и с женщиной запросто я.

Я золото вместо зелий даю,

И все меня любят за щедрость мою».

«Я, наконец, и черен и мал,

Но весел и первый среди запевал.

Охотно ем, охотно пью,

Благодарю, когда ем и пью»,

Три короля святых, не шутя,

Ищут повсюду, где мать и дитя

И где Иосиф, святой старичок,

Где, на соломе, осел да бычок.

Вот мирро вам, вот золото вам.

Всегда фимиам в почете у дам.

У нас и добрые вина есть,

Мы пьем втроем, как другие шесть.

Но тут все знатные господа,

Осла да бычка не найдешь и следа.

Ей-ей, заплутались мы все втроем.

Пойдем-ка отсюда своим путем.

Ильменау

Привет отчизне юности моей!

О тихий дол, зеленая дуброва!

Раскройте мне свои объятья снова,

Примите в сень раскидистых ветвей!

Пролейте в грудь бальзам веселья и любви.

Да закипит целебный ключ в крови!

Не раз, гора, к твоим стопам могучим

Влеком бывал я жребием летучим.

Сегодня вновь мой новый юный рай

На склонах мягких обрести мне дай!

Как вы, холмы, Эдема я достоин:

Как ваш простор, мой каждый день спокоен.

И пусть забуду, что и здесь, как там,

Обречены живущие цепям,

Что сеет селянин в песок зерно свое

И строит притеснителю жилье,

Что тяжек труд голодный горняка,

Что слабых душит сильная рука.

Приют желанный, обнови мне кровь,

И пусть сегодня жить начну я вновь.

Мне любо здесь! Былые сны мне снятся,

И в сердце рифмы прежние теснятся.