Лев Маляков - Заряна-печальница
«На моей ромашковой стороне…»
На моей ромашковой сторонеПрокатилось солнышко по стерне,Зацепилось, ласковое, за стогаИ упалоВ скошенные луга.
Не певучи сумерки в сентябре.Догорают ясени на бугре.Затаились чуткие камыши.И на всем-то озере —Ни души.
Не пойму, где небо,А где вода.Звездные заметаны невода:В неводах тех месяц, словно линь,Золотым хвостом волнует синь!..
Мне давно бы к берегу пора,Только сам попался я в невода:Словно околдованный,До утраСлушаю, как дышит сонная вода.
У костра
Деревья совсем одичали,Последние сбросив листы.И негде приткнуться печалиСреди городской суеты.
Уеду отпраздновать осеньТуда,Где и вовсе не ждут.Вечерние тени, как лоси,Тихонько к костру подойдут.
В лесу у озерного плёсаВсю ночь промолчу под сосной.Прогрохают гулко колесаПо тряской дороге лесной.
Ничем тишины не нарушу —Один на один у огня.Лишь сосны в открытую душуГлядятИ врачуют меня.
А угли мерцают,Мигают,По углям змеятся огни.Мне думать они помогают,Забыться помогут они.
РАДУГИ МОРЯ
Краски моря
Я гляжу на мореИ свечусьТеплой переменчивостью света:На прибрежье катит,Катит грусть,Желтым жаром осени согрета.
А в просторах —Рыже-зелена,Поднялась и будто бы застыла,Исподволь накапливает силуГлубиныЛенивая волна.
Горизонт подернут синевой,Горизонт — задумчиво-седой.Море это,Небо ль? —Разберись!Смотришь —Будто сам взмываешь ввысь.
До чего же переменчивы цвета, —Радугой меня околдовали,Словно нет душе другой печали!Всё иное —Тлен и суета.
Кавказия
Отныне я — «дикарь»:Навес над головойПод виноградным пологом упрятан,Три кипариса, как солдаты,Оберегают мой покой.Мне солнце и водаСегодня — Муза,Их власть я принимаю целиком.Вот-вот сольюсь я с морем,Как медуза,Пошлепаю по волнам босиком.
ВодаТо сизая,То голубого тона,То цвета золотистого вина,Смотри хоть вверх,Хоть вниз —Она бездонна,В ней искра каждая видна.
И пусть со мнойЗаигрывают рыбы,Несут дельфины,Словно скакуны.Загадки мнеИ дороги, и любыКавказии —Неведомой страны!
«Пальмы трепетные листья…»
Пальмы трепетные листьяТрогают,Как пальцы,Небо.Дотянуться этак мне быДо рассветной чистой выси.
Дотянуться и понять бы:Почему грустят закаты,Почему приливов свадьбыБелым пламенем объяты?
На приморской благодатиПочему я помню север?Видится с какой-то статиВ росной измороси клевер.
И осина,Словно пальма,В легком трепете сгорает…И до слез чего-то жаль мне,А чего —И сам не знаю.Слышу:Рожь шумит, как море,Ластится под стать прибою…И какого черта спорюБесконечно сам с собою?
«Кто на море не бывал…»
Кто на море не бывал —Тот и горя не видал.Я гулял на море —Знал не только горе!
В волнах плещут зори,Как дельфины,Гребни желтым жаром опалив.Тяжкую о береге кручину,Будто камень,В море утопи.Цепкую взамен возьми походку,Что велит зыбучая вода.Под веслом упругим будет кроткоПениться крученая беда.
В рифовой опасности проливаВолны зеленей и вороней —Будешь их сноровисто за гривыБрать,Как необъезженных коней.
Ох как пригодится эта хватка:Ныне зыбки,Зябки берега.В мае, как веселая солдатка,Хохотом заходится вьюга!
Доброта моря
Я с морем бывал,Будто с полем,На «ты».Я принялСоленой его доброты.Случалось —Ложилась кругом тишина,И в поле меня уносила волна…
А ныне и поле, как море,ОпятьНа кручи кидает меня.И хочешь не хочешь —Приходится внятьВелению страдного дня!
Приемлю расплату.За беды твоиБез хлеба оставь, без воды!Лишь в сердце обиды слепой не таи,Чтоб вновь не случилось беды.
Позволь хоть однаждыХозяином быть —И море не мог я вполсилы любить!Гривастое море —Морщины у рта —О как пригодилась твоя доброта!
Цыганка
Цыганка не гадала —Торговала,На рынке продавала виноград,С ее плечаКосынка черно-алаТекла на белыйФорменный халат.
Не картыПальцы ловко тасовали —Перебирали гроздьяЦелый день.О незабытомПальцы тосковали,И густоПод глаза ложилась тень.
Хотя шутить цыганка не устала,Грустят о чем-тоЧерные глаза.И на прилавок ягода упала,Как светлая,Нежданная слеза.
На юге
Разукрашена, будто на свадьбу,Свет-земля в дорогие дары.Землякам эту яркость видать бы,Эту зеленьОсенней поры!
В черноморской октябрьской теплыниУслыхать бы им скрипки цикад!..У моей северянки-ПсковщиныДогорает теперь листопад.
В поле лужица,Ямка любаяЗастеклела,Закована в лед.А на юге вода голубаяИскрит радуги,Песни поет.
По-над морем светлынь —И в июлеСеверянке не снилось такой!Но меня в этом блескеИ в гулеПриласкало нежданной тоской.
В дальний путь поезда провожая,Шлю всё чаще на север поклон…Ни к чему мнеНевеста чужая, —Я метелью навек полонён!
Письмо деду Егорию
Я лежу у синя моря —Пообжарился слегка.Вот бы, дедушка Егорий,И тебе погреть бока.
Полежать бы в белой пене,На песке, как на полку,В небо выставив колени,Словно в баньке к потолку.
Окунуться бы для пробыВ моря Черного теплынь,Может, давние хворобыСмыла б ласковая синь.
Только где тебе, трудяге…Пишешь мне:Не те лета.Да к тому жБез старой тягиНаше поле — сирота.
Прописали деду ванныС давних порУ тех болот,Где и за полдень туманыЖарким солнцем не проймет.
Но Егорий не в обиде,Лишь бы я писал ему.Он с письмом к соседу выйдет,Растолкует,Что к чему.
Словно сам на синем мореГрел ребрастые бока…Ты прости меня, Егорий,Не считай за чудака.
«Опять заладили дожди…»
