Эдуард Лимонов - Атилло длиннозубое
* * *
Ф.
Выходит дама молодаяВ окрестностях шести утраИ, сапогами снег сминая,Пересекает даль двора.Я из окна смотрю, тяжелый,Как эта женщина моя,Объект еще недавно голый,Взрезает волны бытия.Японка? Или парижанка?Не обернулась на окно.Ну что же ты, взгляни, беглянка!Как я стою, в руке виноЗажато, красное, в бокале.Стою я, старый самурай.Идешь ты, дама, по спирали,Уносишь раскаленный рай —Твой треугольник разозленный,Одетый в нежные трусы,Зубастый, перенапряженныйИ чуть колючий, как усы…
Тост
Ну что ж, за девок и детей!За пламенных вождей!За смерть, засевшую в углу,За гильзы на полу!За «телочку», в зубах трусы,За женских туфелек носы,За белый зад, за темный взгляд.Пусть «Очи черные» гремят…И стонут пусть бойцы,Что жизни порваны концы,Но их хирург связал, еврей,За спасших нас людей!За устриц, что дрожат во рту!За «выйти из тюрьмы»-мечту!За автоматный дробный стук!За внутренности сук!Я подымаю свой стакан,Известный старый хулиган.Да здравствует! Да здра…Великий Солнце, Ра!
Два трактора
Ну что ж, весна! День темный и мохнатый,Без женщины, ее тяжелых век…Вне ног ее (прекрасные канаты!)Под юбкой две дыры, входы аптек…День темный, удивительно тревожный.Ах, лечь бы спать, но невозможно спать,Чтоб ночь пришла,черна, как крем сапожный,Чтоб ночь пришла, мне нужная, опять!Без женщины, столь нервных окончаний,Ее всегда катящихся шаров,Пластичных рук, шершавых сочетаний,Без нежных шей, без пламенных узлов…Два трактора в окне прилежно роют,По желтой глине ползают босы…Своим жужжаньем острым беспокоят,Вертя в грязи колеса-колбасы…Чего же ты, день темный и мохнатый,Меня прижал у мокрого окна,И я теку, столь плотно к вам прижатый?!К двум тракторам. Без женщины. Весна…
* * *
Я люблю твое детское нижнее белье,И то, как ты заикаешься,Люблю твои черные волосы —Гриву кобылки,Ты ведь маленькая кобыла, Фифи,Разве не так?Ну разве не так?
Берроуз
Сухопарую желчность Берроуза ВиллиВы уже смаковали? Уже Вы вкусили?С шоколадной коробкой сухого морфинаНи за чем человеку его половина…Продавцом без изъянов готового платьяНе готов его скромную руку пожать я.Убивает жену, уезжает в Танжер,Наркоман, джентльмен, сатанист, voyager,Сухопарый, дощатый, худой, в плоской шляпе,На диване, в кровати, и в кресле-канапе.Вилли! Вилли! Вставайте! Не спите, не спите!Вам пора, электрический стул посетите!У Берроуза старого стиля ботинок,Нет шнурков, вместо нихтолько жабры резинок.Boys бегут с оглушительным криком «Ура!»,И мачете, ножи, лезвия топора…И мачете, мачете, мачете стальные,Эти boys, эти юноши ледяныеПодъязычной таблеткой, уколом у локтяКак и следом глубоким горящего когтя,Вилли глазом вращает, зрачок, как юла,И жена, распростертая подле стола.
* * *
Феллахи свергли фараона.Каира темные сыныСреди туристского сезона,Как будто дети сатаны,Стащили с трона Мубарака.Зоологических богов(Там Бог-шакал и Бог-собака)Они не тронули, однако,Не отвинтили им голов.Феллахи поступили мудро,Им надоел их фараон.И вот, главу посыпав пудрой,От власти отрешился он.Найдут другого ФараонаКаира темные сыны,Тутмоса или Эхнатона…Из чувства мести и вины…
* * *
Как иногда приятно естьПростую колбасу на хлебе,И ожидать благую весть,Не в Интернете, но на небе…Бокал простейшего винаНад Ленинским проспектом… В дáли…Мне длань Создателя виднаВсе ее дактило-деталиВообразим, что некто худ,И смугл лицом, и бел главоюНа нас обрушит груду чуд,Тебе и мне кивнув чалмою…
* * *
Тушеобразен и свиноподобен —Вот бизнесмен российский словно Робин,Не Робин Good, но грузный Робин Bad,В лэндроуэре едет на обед.Вот его друг – заморская свинья.Вот его девка в коконе тряпья,А вот его охранники-дебилы.Что Ельцин с Горбачевым натворилы…
* * *
Менты снуют в автомобилях,Уже над городом рассвет,И никого из близких нетУже мне в этих Фермофилях,Теснинах, то есть, городских…Вот фонари погасли разом,Гляжу вооруженным глазомНа панораму бед людских.Двуногим смятая природаЗабита в камень и асфальтМенты как грязная погодаМентов апофеоз, гештальт…
* * *
– Вам надо отдохнуть… – Мне надо отдохнуть?В полях замученных пролечь мой должен путь.Прогулок по лесам, которых не хватает,Я должен совершить, где паучок летает…Прогулок по земле, пропитанной бензином,Иду я Бог-отцом на встречу с Богом-сыном.А йодистый раствор, что воздухом зовется,Болезнетворных спор от тяжести трясется…Я, у кого из вен и брать не нужно сгустки,Иду как гобелен и лаю по-французски,Лежу как минерал на фоне Подмосковья.Эй, Эдвард, генерал! Здоровья Вам! Здоровья!
* * *
Конец апреля. Новый майМне дышит в спину глоткой свежейДо боли девку продирайВ ее межножести промежий.Конец апреля. ХолодныНожи и вилки на балконе,А на поверхности луныВидны усы, как на иконе.И борода его. Он худ,Спаситель землю озирает,На всех балконах съезд Иуд,Спаситель видит их и знает…
* * *
Сколько отправилось на тот светОчень серьезных людей.Нет Слободана со мной рядом, нет,Переловили сербских вождей.В холле гостиницы «Континенталь»Рухнул мой друг Аркан,В гневе черкает свой календарьШешель в тюрьме-капкан.Я знал всех крупных bad boys, ну да…А кого знаете Вы?Ваши друзья? Ну таких стада…А мои друзья мертвы…
* * *
Пейзажа глубина была, —Кустов мохнатых беспорядок.Ты рядом школьницею шла,Неся и книжек, и тетрадок.Гудели пчелы тяжело,И лепестки к ногам летели.…Твои сандалики в апреле,Когда немыслимо тепло…Вся Украина в маргаринеИ в масле плавала… Прошло?Нет, не прошло, но в прорезинеИдет кобылка всем назло…Не школьница, но грациозна.Она подпрыгивает и…На круп ее и пах серьезноВзглянули мрачные вожди.
* * *
Пока ты молод и здоровТы держишь девку и собаку,Гуляешь с ними средь кустов.Нередко затеваешь драку.Но попадая девке в пах,Вдруг ощущаешь перемену:«Ну как же дикий зверь запах!Рывком сейчас тебя разденуНе как Прекрасную Елену,Но шлюху как на трех гробах!»Перекрестились два пути,Два существа дрожат согласноСобаке должно в дверь скрести,Тебе – подмахивать мне, ясно?Я, коль не молод, хоть здоров.Приходит девка по субботам,Ты к ней бросаешься багровИ предаешься тем работам,От коих твой пылает хвост.И чудодейственная силаВдруг поднимает твой нарост,И лучше всех сейчас нам было!
Блик-папка
Я садился моим деткам в волосенки,Я их ласково и нежно целовал.Поливал медовым цветом их глазенки,Я им утром их реснички щекотал…Путешественник внимательных флотилий,В моем мире и бесплотном, но густом,Я хотел, чтоб мои детки ощутили,Это я – тепло на лобике крутом…Сквозь пространстводревних лет от Гильгамеша,Через булькающих сотни языков,Через Индию, сквозь штат Уттар-Прадеша,Прилетал к вам вечный папка в пене снов…
* * *
Все твои страсти, девка, – три кишки.Могло быть шесть, могло быть и побольше,Куда вставляют трости мужикиИ где тот пан, у кого трость как в Польше.Все твои страсти, девка, – предъявлятьТвой розовый отверстие для входа,Что мамка завещала охранятьОт всякого прохожего народа…От этого ты лезешь на рожон,Тебя до слез мужчина вдохновляет,Измята вся и выжата, твой стон,Однако еще большего желает…
* * *
Ряд печальных расхожденийМежду духом приключенийИ способностью их жить.Вот что может наступить,Если возраст стал тяжелым.Потому ты торопись!К девкам страстным, девкам голымУгрожающе тянись…
* * *
Небес от виртуальных, черных,Пронзенных взорами ученых,Мыслителей, святых пророков,С тяжелым лбом владивостоков,От этих пожилых небесВдруг отделился с ревом бес,Крылами черными захлопав,Обрушился он на холопов.Через небес пергамент старыйДругих вселенных видны пары,И тройки, и большие ямы(Бледнейте в гробах, мандельштамы!).Кричит парнокопытный бес,На самый свод небес залез.Клюет разгневанного Бога,И туч сгущается берлога…На самом деле в черных дырахЗрел отрицательный заряд,Нам (Стивен Хоукинг!) говорятОб этих дырах как вампирах,Хрустят вселенные в зубах,И не успеешь даже «Ах!».
* * *
