Всеволод Емелин - Песни аутсайдера
Смерть Ваххабита
(из цикла «Смерти героев»)
Как святой ШариатПравоверным велит,Уходил на ДжихадМолодой ваххабит.
В небе клекот орла,Дальний грома раскат,Уходил АбдуллаНа святой Газават.
От тоски еле жив,Оставлял он гаремИ садился в свой джип,Зарядив АКМ.
Обещал: — Я вернусь,Как придёт Рамадан,Вы для пленных урусПриготовьте зиндан.
Занимался рассвет,И старик-аксакалЕму долго воследВсё папахой махал.
Где у сумрачных скалБурный Терек кипит,Там в засаду попалМолодой Ваххабит.
Налетели гурьбой,С трёх сторон обложив,Вспыхнул яростный бой,Поцарапали джип,
Самого Абдуллу,Отобравши ключи,Привязали к стволуМолодой алычи.
Начинали допрос,Приступил к нему поп.Он иконы принёс,Поклоняться им чтоб.
«Ваххабит удалой,Бедна сакля твоя,Поселковым главойМы назначим тебя.
Будешь жить, как султан,Новый выдадим джип,Ко святым образамТы хоть раз приложись».
Благодать в образахОтрицал янычар,Лишь Акбар да АллахОн в ответ прорычал.
Хитрый, словно шакал,Подходил политрук,Стакан водки давалПить из собственных рук.
Говорил замполит:«Мы скостим тебе срок,Будешь вольный джигит,Пригуби хоть глоток».
Но в ответ басурманВсё — «Аллах да Акбар!»И с размаху в стаканПолный водки плевал.
Не фильтрует базар,Что с ним делать? Хоть плачь.Но сказал комиссар:«Ты достал нас, басмач».
И под небом ночным,Соблюдая черёд,Надругался над нимВесь спецназовский взвод.
Как прошло это делоЗнает только луна,Волосатого телаВсем досталось сполна.
В позе локте-коленной, —Так уж создал Господь, —Любит русский военныйМоджахедскую плоть.
А как по блиндажамРазошлась солдатня,Труп остывший лежалВ свете робкого дня.
В первых солнца лучахЛишь сержант-некрофилЕго, громко крича,Ещё долго любил...
Слух идёт по горам —Умер юный шахидЗа священный исламИ за веру убит.
Но убитым в боюВечной гибели нет,Среди гурий в раюОн вкушает шербет.
Как он бился с урусНе забудут вовек.По нём плачет Эльбрус,По нём плачет Казбек.
Плачут горькие ивы,Наклонившись к земле,А проходят талибы —Салют Абдулле!
В небе плачет навзрыдКараван птичьих стай,А в гареме лежитВся в слезах Гюльчатай.
И защитников правПлач стоит над Москвой,Тихо плачет в рукавКонстантин Боровой.
Плачьте, братцы, дружней,Плачьте в десять ручьёв,Плачь Бабицкий Андрей,Плачь Сергей Ковалёв.
Нет, не зря, околев,Он лежит на росе,Ведь за это РФИсключат из ПАСЕ.
Лето олигарха
— Еврей в России больше чем еврей, —И сразу став, как будто, выше ростом,Он так сказал и вышел из дверей;Вдали маячил призрак Холокоста.
Но на раввина поднялся раввин,Разодралась священная завеса.Он бросил взгляд вниз по теченью спинИ хлопнул дверцей мерседеса.
Вослед ему неслося слово «Вор»,Шуршал священный свиток Торы,И дело шил швейцарский прокурор,И наезжали кредиторы.
В Кремле бесчинствовал полковник КГБ,Тобой посаженный на троне,Но закрутил он вентиль на трубеИ гласность с демократией хоронит.
Застыла нефть густа, как криминал,В глухом урочище Сибири,И тихо гаснет НТВ-канал,Сказавший правду в скорбном мире.
Всё перепуталось: Рублёво, Гибралтар,Чечня, Женева, Дума, Ассамблея,На телебашне знаковый пожар...Россия, лето, два еврея.
Баллада о большой любви
В центре Москвы историческомВетер рыдает навзрыд.Вуз непрестижный, техническийТам в переулке стоит.
Рядом стоит общежитие,В окнах негаснущий свет.И его местные жителиОбходят за километр.
Вобщем, на горе АмерикеИ познакомились тамСоня Гольдфинкель из ЖмеринкиИ иорданец Хасан.
Преодолевши различияНаций, религий, полов,Вспыхнула, как электричество,Сразу меж ними любовь.
Сын бедуинского племениБыл благороден и мил,Ей на динары последниеДжинсы в «Берёзке» купил.
Каждой ненастною полночью,Словно Шекспира герой,Он к своей девушке в форточкуЛез водосточной трубой.
Утром дремали на лекциях,Белого снега бледней.Нет такой сильной эрекцииУ пьющих русских парней.
Крик не заглушишь подушкою,Губы и ногти в крови.Всё общежитие слушалоМузыку ихней любви.
Фрикции, эякуляцииРаз по семнадцать подряд.Вдруг среди ночи ворвался к нимВ комнату оперотряд.
Если кто не жил при Брежневе,Тот никогда не поймётВремя проклятое прежнее,Полное горя, невзгод.
Как описать их страдания,Как разбирали, глумясь,На комсомольском собранииИх аморальную связь.
Шли выступления, прения,Всё, как положено встарь.Подали их к отчислению,Джинсы унёс секретарь.
Вышел Хасан, как оплёванный,Горем разлуки убит,Но он за кайф свой поломанныйОх, как ещё отомстит.
И когда армия КраснаяДвинулась в Афганистан,«Стингером», пулей, фугасамиТам её встретил Хасан.
Русских валил он немереноВ первой чеченской войне,Чтобы к возлюбленной в ЖмеринкуВъехать на белом коне.
Сколько он глаз перевыколол,Сколько отрезал голов,Чтоб сделать яркой и выпуклойЭту большую любовь.
В поисках Сони по жизниПеревернул он весь мир,Бил он неверных в Алжире,В Косово, в штате Кашмир.
Так и метался по свету бы,А результатов-то — хрен.Дело ему посоветовалСам Усама бен Ладен.
В царстве безбожья и хаоса,Где торжествует разврат,Два призматических фаллосаВ низкое небо стоят.
Там её злобные брокерыСпрятали, слово в тюрьму,Но в эти сакли высокиеХода нема никому.
Так и зачахнет красавица,Если влюблённый джигитС тёмною силой не справится,Её не освободит.
Ёкнуло сердце Хасаново,Хитрый придумал он планИ в путь отправился заново,Взяв с собой только Коран.
Ну, а в далёкой АмерикеТужит лет десять ужеСоня на грани истерикиНа сто втором этаже.
Пусть уже больше ста тысячЕё доход годовой.Пальчиком в клавиши тычет,Грудь её полна тоской.
Счастье её, на востоке ты,Степи, берёзы, простор...Здесь только жадные брокерыПялят глаза в монитор.
Горькая жизнь, невесёлая.Близится старость и мрак.Знай запивай Кока-Колой,Осточертевший Биг-Мак.
Вдруг задрожало всё здание,Кинулись к окнам, а там —Нос самолёта оскаленный,А за штурвалом — Хасан.
Каждый, готовый на подвиги,Может поспорить с судьбой.Вот он влетает на «Боинге»В офис своей дорогой.
«Здравствуй, любимая!» — В ухо ейКрикнул он, выбив стекло.Оба термитника рухнули,Эхо весь свет потрясло.
Встречу последнюю вымолив,Мир бессердечный кляня,За руки взялись любимые,Бросились в море огня.
Как вас схоронят, любимые?Нету от тел ни куска.Только в цепочки незримыСплавились их ДНК.
Мы же помянем, как водится,Сгинувших в этот кошмар.Господу Богу помолимся,И да Аллаху Акбар!
Песня об 11 сентября
