Иннокентий Анненский - Стихотворения, не вошедшие в авторские сборники
ТОСКА МИРАЖА
Погасла последняя краска,Как шепот в полночной мольбе…Что надо, безумная сказка,От этого сердца тебе?
Мои ли без счета и мерыПо снегу не тяжки концы?Мне ль дали пустые не серы?Не тускло звенят бубенцы?
Но ты-то зачем так глубокоДвоишься, о сердце мое?Я знаю — она далеко,И чувствую близость ее.
Уж вот они, снежные дымы,-С них глаз я свести не могу:Сейчас разминуться должны мыНа белом, но мертвом снегу.
Сейчас кто-то сани нам сцепитИ снова расцепит без слов.На миг, но томительный лепетСольется для нас бубенцов…
................................
Он слился… Но больше друг другаМы в тусклую ночь не найдем…В тоске безысходного кругаВлачусь я постылым путем…
................................
Погасла последняя краска,Как шепот в полночной мольбе…Что надо, безумная сказка,От этого сердца тебе?
Л. И. МИКУЛИЧ
Там на портретах строги лица,И тонок там туман седой,Великолепье небылицыТам нежно веет резедой.Там нимфа с таицкой водой,Водой, которой не разлиться,Там стала лебедем ФелицаИ бронзой Пушкин молодой.
Там воды зыблются светло,И гордо царствуют березы,Там были розы, были розы,Пускай в поток их унесло.
Там все, что навсегда ушло,Чтоб навевать сиреням грезы.....................................
Скажите: «Царское Село», — И улыбнемся мы сквозь слезы.
«Я думал, что сердце из камня…»
Я думал, что сердце из камня,Что пусто оно и мертво:Пусть в сердце огонь языкамиПоходит — ему ничего.
И точно: мне было не больно,А больно, так разве чуть-чуть,И все-таки лучше довольно,Задуй, пока можно задуть…
На сердце темно, как в могиле,Я знал, что пожар я уйму…Ну вот… и огонь потушили,А я умираю в дыму.
В ЗАЦВЕТАЮЩИХ СИРЕНЯХ
Покуда душный день томится, догорая,Не отрывая глаз от розового края…Побудь со мной грустна, побудь со мной одна:Я не допил еще тоски твоей до дна…Мне надо струн твоих: они дрожат печальнейИ слаще, чем листы на той березе дальней…Чего боишься ты? Я призрак, я ничей…О, не вноси ко мне пылающих свечей…Я знаю: бабочки дрожащими крыламиНе в силах потушить мучительное пламя,И знаю, кем огонь тот траурный раздут,С которого они сожженные падут…Мне страшно, что с огнем не спят воспоминанья,И мертвых бабочек мне страшно трепетанье.
МИНУТА
Узорние ткани так зыбки,Горячая пыль так бела,-Не надо ни слов, ни улыбки:Останься такой, как была;
Останься неясной, тоскливой,Осеннего утра бледнейПод этой поникшею ивой,На сетчатом фоне теней…
Минута — и ветер, метнувшись,В узорах развеет листы,Минута — и сердце, проснувшись,Увидит, что это — не ты…
Побудь же без слов, без улыбки,Побудь точно призрак, покаУзорные тени так зыбкиИ белая пыль так чутка…
АМЕТИСТЫ
Глаза забыли синеву,Им солнца пыль не золотиста,Но весь одним я сном живу,Что между граней аметиста.
Затем, что там пьяней весныИ беспокойней, чем идея,Огни лиловые должныПереливаться, холодея.
И сердцу, где лишь стыд да страх,Нет грезы ласково обманней,Чем стать кристаллом при свечахВ лиловом холоде мерцаний.
«Только мыслей и слов…»
Только мыслей и словПостигая красу, —Жить в сосновом лесуМежду красных стволов.
Быть как он, быть как все:И любить, и сгорать…Жить, но в чуткой красе,Где листам умирать.
ОСЕННЯЯ ЭМАЛЬ
Сад туманен. Сад мой донятБелым холодом низин.Равнодушно он уронитСвой венец из георгин.
Сад погиб… А что мне в этом.Если в полдень глянешь тыХоть эмалевым приветомСквозь последние листы?..
СВЕРКАНИЕ
Если любишь — гори! Забываешь — забудь!Заметает снегами мой путь. Буду день до зари Меж волнистых полян От сверканий сегодня я пьян.
Сколько есть их по льдам Там стеклинок — я дам,Каждой дам я себя опьянить… Лишь не смолкла бы медь, Только ей онеметь, Только меди нельзя не звонить.
Потому что порыв Там рождает призыв,Потому что порыв — это ты… Потому что один Этих мертвых долин Я боюсь белоснежной мечты.
У СВ. СТЕФАНА
Обряд похоронный там шел,Там свечи пылали и плыли,И крался дыханьем фенолВ дыханья левкоев и лилий.
По «первому классу бюро»Там были и фраки, и платья,Там было само сереброС патентом — на новом распятье.
Но крепа, и пальм, и кадилЯ портил, должно быть, декорум,И агент бюро подходилВ калошах ко мне и с укором.
заключение
Все это похоже на ложь —Так тусклы слова гробовые.
...............................
Но смотрят загибы калошС тех пор на меня как живые.
ПОСЛЕДНИЕ СИРЕНИ
Заглох и замер сад. На сердце все мутнейОт живости обид и горечи ошибок…А ты что сберегла от голубых огней,И золотистых кос, и розовых улыбок?
Под своды душные за тенью входит тень,И неизбежней все толпа их нарастает…Чу… ветер прошумел — и белая сиреньНад головой твоей, качаясь, облетает.
...............................................
Пусть завтра не сойду я с тинистого дна,Дождя осеннего тоскливей и туманней,Сегодня грудь моя желания полна,Как туча, полная и грома, и сверканий.
Но малодушием не заслоняй порыв,И в этот странный час сольешься ты с поэтом;Глубины жаркие словам его открыв,Ты миру явишь их пророческим рассветом.
СУМРАЧНЫЕ СЛОВА
За ветхой сторою мы рано затаились,И полночь нас мечтой немножко подразнила,Но утру мы глазами повинились, И утро хмурое простило…
А небо дымное так низко нависало,Все мельче сеял дождь, но глуше и туманней,И чья-то бледная рука уже писала Святую ложь воспоминаний.
Все, все с собой возьмем. Гляди, как стали четкиИ путь меж елями, бегущий и тоскливый,И глянцевитый верх манящей нас пролетки, И финн измокший, терпеливый.
Но ты, о жаркий луч! Ты опоздал. ОшибкойТы заглянул сюда — иным златися людям!Лишь сумрачным словам отныне мы улыбкой Одною улыбаться будем!
СТАРЫЕ ЭСТОНКИ
Из стихов кошмарной совести
Если ночи тюремны и глухи,Если сны паутинны и тонки,Так и знай, что уж близко старухи,Из-под Ревеля близко эстонки.
Вот вошли — приседают так строго,Не уйти мне от долгого плена,Их одежда темна и убога,И в котомке у каждой полено.
Знаю, завтра от тягостной жутиБуду сам на себя непохожим…Сколько раз я просил их: «Забудьте…»И читал их немое: «Не можем».
Как земля, эти лица не скажут,Что в сердцах похоронено веры…Не глядят на меня — только вяжутСвой чулок бесконечный и серый.
Но учтивы — столпились в сторонке…Да не бойся: присядь на кровати…Только тут не ошибка ль, эстонки?Есть куда же меня виноватей.
Но пришли, так давайте калякать,Не часы ж, не умеем мы тикать.Может быть, вы хотели б поплакать?Так тихонько, неслышно… похныкать?
Иль от ветру глаза ваши пухлы,Точки почки берез на могилах…Вы молчите, печальные куклы,Сыновей ваших… я ж не казнил их…
Я, напротив, я очень жалел их,Прочитав в сердобольных газетах,Про себя я молился за смелых,И священник был в ярких глазетах.
Затрясли головами эстонки.«Ты жалел их… На что ж твоя жалость,Если пальцы руки твоей тонкиИ ни разу она не сжималась?
Спите крепко, палач с палачихой!Улыбайтесь друг другу любовней!Ты ж, о нежный, ты кроткий, ты тихий,В целом мире тебя нет виновней!
Добродетель… Твою добродетельМы ослепли вязавши, а вяжем…Погоди — вот накопится петель,Так словечко придумаем, скажем…»
.....................................
Сон всегда отпускался мне скупо,И мои паутины так тонки…Но как это печально… и глупо…Неотвязные эти чухонки…
«Но для меня свершился выдел…»
