Владимир Васильев - Корона сонетов "Мир"
Стремится стать им рифмой простота?
5.3
Стремится стать им рифмой простота
Им – величайшим измерениям духа,
Чтоб разбудить в нем музыкальность слуха.
Мир многошумен – музыка чиста.
Та простота, что гонит ложь с холста
Та, без которой мысли зданье рухнет,
Та – голос чей не слушают вполуха,
Та простота, что вовсе не проста.
Цель простоты – незримому дать зримость,
В неповторимом видеть повторимость
И бесконечность в рамки обрамлять,
Бесформенности форму дать… Бесспорно
Есть в простоте и смысл, и благодать,
Но, может быть, она их недостойна?
5.4
Но, может быть, она их недостойна:
Чувств простота – высоких вечных слов,
Как Золушка хрустальных башмаков?
Простушке нужно что-нибудь простое?
Мир без поэта, как актер в простое,
Сыграть себя перед собой готов,
Но пьеса где? Где режиссера зов?
Зевки забот, знобящие застолья…
Я вам оставил мира черновик -
Еще не прибран дух его и лик,
Еще в трудах мирских его мадонна.
Он прост снаружи, странен изнутри?
Так в точке умещаются миры -
Ведь сложность мироздания бездонна.
5.5
Ведь сложность мироздания бездонна.
Иль смертным не дано увидеть дна?
Так за горою вновь гора видна
С чуть видимой петлей тропы бездомной.
Тропа течет то вверх, то вниз по склону
Как пряжа вдоль оси веретена.
Какие там – за кручей времена?
Какому богу бьют они поклоны?
Нет! Образ вял – мала трехмерность гор,
Чтоб описать невидимый простор,
Неочевидных измерений мира.
Сколь мысли лава до строки густа,
Сколь небо-паращют до дыр застиран,
Как показать на плоскости листа?
5.6
Как показать на плоскости листа
Мгновенный срез всех мировых событий,
Еще не происшедших и забытых?
Бумага – не магический кристалл.
Она, – всетерпеливый пьедестал,
Куда мы водружаем эхо быта.
Все творчество – с бессильем духа битва.
Тот смертен, кто в свой бой вступать не стал.
Я строю мир, а червь сомненья гложет:
А если труд бессмыслен, глуп и ложен,
Как жития служителей креста?
И все же я попробую, посмею
Вам показать, как вижу, как умею -
Сколъ многомерна мира красота.
5.7
Сколь многомерна мира красота
Я ощущаю, двигаясь на ощупь.
В пространстве духа зримо то, что площе.
Что глубже – нужно разумом достать.
Но разум – не умение считать
Свои доходы и жилую площадь,
Он – сила ежедневно, еженощно
Быть миром, чтоб мерилом мира стать.
Так разъедаем разум мой гордыня -
Он бредит неким разумом единым,
К которому так медленно бредет
Не по шоссе из твердого бетона,
А по стезе, где в глине спрятан лед…
Не от тщеты ль поэзия бессонна?
5.8
Не от тщеты ль поэзия бессонна?
Строкой, строфой, поэмой мир спасти?!
Ну, что он монет – этот хрупкий стих
Перед толпою многомиллионной?
Мелькнуть вдруг ликом в зеркале оконном?
Зашевелиться светлячком в горсти?
Стать светом грусти? В рифму погрустить
Приятно и поэтам, и влюбленным.
Не тянет стих на колокольный звон:
Когда стих слишком звонок, он смешон,
Когда стих слишком громок, он неслышим.
Дух оглушает грохот немоты.
Откуда он, пока живем и дышим?
Быть может, от духовной пустоты?
5.9
Бытъ может, от духовной пустоты
Роздается в нас ненависть и злоба?
Хотя не может ненавидеть робот -
Души нет в дебрях схем его густых.
В века уходят мерзости пласты -
Духовного ничтожества микробы,
Как мириады мух на месте лобном,
С которого забыли кровь смести.
Гнильцою заполняются пустоты -
Пустые души и пустые годы
Бесцветна жизнь без света доброты.
Мы ищем счастья с самого рожденья.
Познав элементарность наслажденья,
Стремимся мы в объятья простоты.
5.10
Стремимся мы в объятья простоты,
Устав от мировых хитросплетений.
Так нас толкает ад цехов литейных
К холодному глотку простой воды.
Из Хаоса гармонии черты
Мы вычленяем с тщанием предельным.
У нас достанет скальпелей идейных,
Чтоб упростить свой мир без суеты.
И будет результат красив и вечен,
Но Хаос жизни будет искалечен -
Зажат в тисках доступной красоты.
Не оттого ли мы под небом синим
Пред мирозданием стоим, разинув рты -
Не от могущества ума, а от бессилья?
5.11
Не от могущества ума, а от бессилья
Мы попираем то, что выше нас.
Что зуб неймет и что не видит глаз,
Что недоступно нам – невыносимо.
Мы пожалеем и больных, и сирых,
Нам ни хвала, ни окрик не указ,
Нас не пугает собственная грязь -
Она нам втайне кажется красивой.
Но намекните нам на высший суд!
Чья задрожит, а чья взорвется суть.
Спокойные не будут равнодушны,
Свой высший суд в себе найти хочу,
Но грязь моя меня с улыбкой душит -
Всесилъна грязь, которую топчу.
5.12
Всесильна грязь, которую топчу
Из тайных выскребая закоулков.
О, сколько их – объедков и окурков!
В них жизнь? В них тлен? Живу или влачу?
Подобная свистящему бичу,
Над жертвою стреляющему гулко,
Грязь вдалбливает в нас свою науку.
Пока творю, я возразить ей тщусь.
И строю мир, где места нет для грязи,
Где чистота и честность в каждой фразе,
Как жизни свет в родившейся листве.
Но грязи необузданная сила
Слепа в своем нахальном естестве -
И потому всегда меня бесила.
5.13
И потому всегда меня бесила
Любая еле видимая спесь,
Что подлостью она способна цвесть
И скармливать мне то, что наплодила.
Пусть не бывает в мире рек без ила,
Пустъ порождает зло слепую месть -
Есть родники и доброта в нас есть,
Чтоб душу грязь в себе не утолила.
Липка и многолика духа грязь -
Она умеет жечь, душить и красть,
Еще она умеет быть полезной.
Покорность ей ведет к параличу.
Я чую приближение болезни -
Вгрызайтесь в грязь, пока не закричу!
5.14
Вгрызайтесь в грязь, пока не закричу.
А закричу, так поддержите словом:
Пока я слышу слово – я не сломан.
Живу – пока шепчу, кричу, рычу.
Себе твержу я: – мир в себе корчуй!
Постигни страсть и мудрость бурелома…
Предчувствую, что в линии излома
Свой новый мир я с болью различу.
Но будущее слито с настоящим.
Во мне тревожен мой далекий пращур,
Что тоже строил мир, но где же он?
Не надо механизмов землеройных -
Душа осуществляет связь времен.
Сдувайте пыль с ее строений стройных.
6. ТРЕТИЙ ЭТАЖ
6.1
Вгрызайтесь в грязь, пока не закричу,
Испытывайте на предел терпенья,
Пока сквозь крики не прорвется пенье,
Пока стихи сквозь хрип не прошепчу.
Чтоб честно пелось, сам себя линчуй
За каждое пред честью преступленье.
Ты сам себе судья, палач и пленник,
И, может быть, толпа совсем чуть-чуть.
Так мудрости себя я обучаю,
Не замечая, что совсем дичаю,
Уподобляясь алчущим меня.
Но чувствую, что ни за что б ни выплыл,
Когда б не доставали ноги дна -
Сверх меры мрази на меня налипло.
6.2
Сверх меры мрази на меня налипло,
Хотя в душе, мне кажется, я чист,
Как вмазанный в дорогу желтый лист,
Который в грязь осенним ветром сшибло.
Ветра конец мне предвещают сипло.
Ме даже мил их похоронный свист,
Я даже бормочу, моля: – Явись,
Мой первый снег, ко мне слепящей, сыпью!
Чтоб заживо в бессмыслье не истлеть,
Морозом должен дух переболеть,
Как тело – свинкой, корью или гриппом.
Но не оставьте одного в бреду,
Дороги к вам сквозь холод не найду -
Врастая в грязь, вас умоляю хрипло.
6.3
Врастая в грязь, вас умолят хрипло
Над горизонтом высветить звезду,
Чтоб я в своем истоптанном аду
Не в марше полз – шел во вселенском ритме
По гололеду бесконечных рытвин
Уверенных, что скоро упаду.
Была б звезда! Я как-нибудь дойду -
Пусть даже будет узок путь, как бритва.
Увы, по части звезд себе я лгу:
Лишь я для вас зажечь звезду могу,
Вам остается свет ее заметить.
Вам не по силам разделить мой груз,
Но с очищеньем можете не медлить -
Сдирайте с кожей! Чистоте учусь.
6.4
Сдирайте с кожей! Чистоте учусь,
