Владимир Васильев - Корона сонетов "Мир"

И вы, быть может, встретитесь со мною.

Но вряд ли вы сумеете узнать

В обломках мира откровенья знак,

Которой я пред смертью вам оставил:

Не черепа бессмысленный оскал,

А свет улыбки беззащитной тайны

Моей души из-под веков песка.

4.2

Моей души из-под веков песка,

Которым стали времени вершины,

Не извлекут ни руки, ни машины,

Ни речи рек, ни пантомима скал.

Меня поймет, кто дна тоски искал,

Чтоб, оттолкнувшись, превратиться в длинный

Прыжок… И слету лбом раздвинуть льдины,

В которых мир зажат был, как в тисках.

И лишь тому удастся воскрешенье,

В ком зазвучит мое стихотворенье,

Как сердце, пробуждая пульс в висках.

Тому лишь, кто меня в себе отыщет…

Но надо мною смерч забвенья свищет -

Шанс на удачу – тоньше волоска.

4.3

Шанс на удачу – тоньше волоска,

Но с каждым днем все выше мира стены.

О, нет, не стены – выше мира темы,

И вое слышнее грозовой раскат:

Как будто кто-то клавши ласкал -

И вдруг душа набата захотела,

И тишины стремительное тело

Внезапно в точку сжалось для броска.

Падите, очистительные ливни!

Нужна, душе прозрачность ваших линий

И сопричастность небу и земле.

Взбодрите корни, освежите кроны!

Но, заскорузнув в прахе и золе,

Лишь ищущему вход душа откроет.

4.4

Лишь ищущему вход душа откроет

В своих святынь бессмертный лабиринт

И дверь за ним неслышно затворит,

Чтоб он и мир – и ни частицы кроме..

Не оттого, что мир излишне скромен,

А чтоб возможно было говорить,

Забыв, что жизнь – арена либо ринг,

И не играть давно постылой роли.

Смелей, друзья, вперед – на дальний свет!

В моей душе безвыходности нет,

И лабиринт не будет вам норою.

Навстречу труден только первый шаг,

И мной он сделан – друг я или враг?

Пусть поиск вам покажется игрою.

4.5

Пусть поиск вам покажется игрою -

Излишня серьезность, как пузырь,

Хранящий важность лишь до первых дыр…

В чем разница меж грохотом и громом?

Не кровный брат ли крокодилу кролик?

И не супруги ль пустошь и пустырь?

И что за повод ищет поводырь?

С какого края крале кротость кроят?

И кто – босяк босее или босс?

В чем самый вопросительный вопрос?

И что смешней снежного под луною?

Игра не даст заметить, сколь узка

Тропа, во тьме мне бывшая струною.

Но всякий поиск – тайная тоска.

4.6

Но всякий поиск – тайная тоска:

Тоска не мрак – она стремленье к свету,

Тоска – предощущение ответа

На тот вопрос, что не рожден пока.

Ищу идею – нахожу приказ,

Ищу людей, а нахожу портреты,

Ищу шедевры – нахожу буклеты,

Ищу младенца – вижу старика.

Иду, ищу и не боюсь падений -

Не бесконечна цепь несовпадений.

Жить – это значит до конца искать.

Ищу тоски незримые истоки,

Как по земле блуждающие токи,

А суть тоски Поэзии близка.

4.7

А суть тоски Поэзии близка

Тревогою, клокочущей в покое,

Как тайный смысл, владеющий строкою,

В спокойных буквах видимый слегка.

Невыразимость, словно цвирк сверчка,

Пронзает мир. Он до поры покорен.

Она искусно бьет его под корень,

Но он стоит – ему стоять века.

Ни кистью, ни резцом, ни музыкой, ни словом

Невыразимый мир я выражаю снова -

И все живее мира этажи:

Живу в них первой жизнью и второю,

И чуть заметно брезжит третья жизнь -

Их даже трудно различить порою.

4.8

Их даже трудно различить порою -

Мир, что во мне, и мир, что вне меня.

Хотя у них различны времена.

Пространства разные – пока не взял перо я.

Но если мир в работе, если вровень

Мой дух и разум завтрашнего дня,

То двойственность миров – не западня,

А двуединство поезда с перроном.

Увы, пока гармония редка,

Как над пустыней жаркой облака.

И я в дороге меж двумя мирами.

Я верю всем ветрам и светлячкам,

Но, даже увлекаясь миражами,

Я никогда не верил бодрячкам.

4.9

Я никогда не верил бодрячкам -

Как правило, они хитры и лживы,

С вулканной мощью в них клокочет живость,

И с целеустремленностью волчка.

Но иногда, сыграв «под дурачка»,

При чуть заметном запахе наживы,

По-волчьи, быстро, бодро, но игриво

Сожрут вас до последнего клочка.

Нет, я совсем не против оптимизма,

Пока его не превращают в бизнес,

Пока не скрыт в нем хищной зуб крючка.

Пусть бодрячки выламывают двери -

Их пыл своим сомнением проверю,

Хотя у них «победа по очкам».

4.10

Хотя у них «победа по очкам».

У тех, кто в жизни успевает всюду,

Кто видит мир громадным плоским блюдом

На трех китах в орнаменте лучка,

Я не спешу с восторгом новичка

Собой дополнить сытую их груду.

Пустъ я всю жизнь полуголодным буду,

Чем клюну вдруг на экстра-червячка.

И все ж, всегда их осуждая строго,

Клюю и насыщаюсь понемногу -

Чтоб выжить, мы по мере сил хитрим..

Пойти на абсолютный голод трушу,

Уподобляясь недругам своим,

Хотя они, смеясь, мой мир разрушат.

4.11

Хотя они, смеясь, мой мир разрушат.

Он не умрет, а будет лишь забыт.

И лягут жертвы повседневных битв

Поверх него бесчувственною тушей,

Что пламя вдохновения потушит

И бытие преобразует в быт.

Как гвоздь, по шляпку буду в будни вбит

И заштрихую память серой тушью.

Но в точку сколлапсировавший мир

Снаружи только воплощенье тьмы,

А изнутри, как звездный взрыв, огромен.

И не извне искать, а изнутри -

Там, где душа безмерная горит

Я вас прошу, кто вновь мой мир откроет

4.12

Я вас прошу, кто вновь мой мир откроет,

Не снисхожденья к сущности моей,

А чтобы вы светиться дали ей,

Удвоив силу поиска, утроив…

Когда постигнешь таинство пароля,

И станет мрак неведенья светлей,

Усталость, как порог, преодолей,

Мой археолог, мудрый и суровый -

Тогда и превратится в пламень свет,

И с мира пеплом облетит навет,

И океан страстей шагнет на сушу.

Но чтоб восстановилась связь времен,

Необходимо выполнить закон:

Не имя восстанавливать, а душу.

4.13

Не имя восстанавливать, а душу,

Но если только душу, право, жаль,

Как если бы я друга провожал

И слов его прощания не слушал.

Пир безымянный и безлик, и скушен,

Как без скульптуры мощный пьедестал.

И не узнать, кто прежде там стоял,

И был ли пьедестал зачем-то нужен.

Цветы – прекрасны, ценны – семена,

Лишь внешний слой явлений – имена.

Единый Разум из глубин устроен.

Погиб ли город, мир или страна,

Не внешний вид, идея их важна -

Сдувайте пыль с ее строений стройных.

4.14

Сдувайте пыль с ее строений стройных,

С руин несуществующей страны.

О, как ее развалины стройны

И времени объятьям непокорны!

Я, как Сизиф, с вершины камень стронув,

Слежу, как никнут к склону валуны.

Они не мной сюда занесены.

Кто до меня толкал их вверх по склону?

К подножью! Чтобы сызнова начать.

Мир был, мир будет. Некогда скучать -

Вселенная не мертвый астероид:

Она умрет когда-нибудь и все ж,

Идя к финалу, продолженья ждешь.

Я строю! Вы откалывайте Трою.

5. ВТОРОЙ ЭТАЖ

5.1

Сдувайте пылъ с ее строений стройных -

За труд вас не представят к орденам,

Покуда на осях координат и точки мир души не удостоен.

Невидим, многомерен, многослоен -

Он рад бы в жизнь, да перед ним стена.

Которая покоем рождена,

Чтоб мог он оставаться впредь покоем.

Но мир покоя покрывает пыль,

В которой глохнет песнь и гаснет пыл,

И стиснуты ус талос тыо уста.

Не приговора жду от вас – решенья,

Не возвышенья жду, а очищенья -

Созвучны красота и чистота.

5.2

Созвучны красота и чистота.

В стихе и в мире рифмы неслучайны -

Случайно мы их только замечаем

На целине и жизни, и листа.

До точки жизнь мою перелистав,

Ее верните к букве изначальной,

Чтоб на вопросы ваши отвечая,

Я снова счастье страсти испытал

Ужель быть может красота бесстрастной?

Ужель быть может чистота лишь ясной?

Ужель ось духа – только высота?

Не оттого ль, что нам вопросы снятся,

Не для того ль, чтоб в мире разобраться,