Михаил Лермонтов - Демон
Советские текстологи (Б. М. Эйхенбаум и др.) пошли по правильному пути, печатая «Демона» по первому карлсруйскому изданию. Из второго карлсруйского издания они брали диалог «Зачем мне знать твои печали», удаленный Лермонтовым из последней редакции. Диалог включался вследствие его идейной ценности, несмотря на некоторое противоречие его с новым контекстом.
Поэма «Демон» является плодом многолетней поэтической работы Лермонтова, его философских раздумий. Начав поэму еще мальчиком, в Благородном пансионе при Московском университете, неоднократно перерабатывая ее в зрелом возрасте, поэт окончательно отшлифовал ее лишь за несколько месяцев до смерти, уже будучи автором «Сказки для детей», где он простился с демонизмом, назвав его «безумным, страстным, детским бредом».
I редакция «Демона» (1829 года) состоит из стихотворных набросков и двух прозаических записей сюжета. Несмотря на фрагментарность, в ней уже дается характеристика Демона, начало его диалога с героиней. Первый стих («Печальный Демон, дух изгнанья») и стихотворный размер поэмы сохраняются во всех редакциях поэмы, за исключением IV. В том же (1829) году Лермонтов пишет стихотворение «Мой демон», которое позднее, в 1830–1831 годах, перерабатывает. Оно возникло под влиянием стихотворения Пушкина «Демон» (1823 г.), напечатанного в «Мнемозине» в 1824 году под заглавием «Мой демон».
Во II редакции (начала 1830 года) делается попытка раскрыть образ героини, сообщаются сведения о ее прошлом, есть намек на место действия (монахиня сидит с испанской лютнею в руках).
Тетрадь XI (ИРЛИ, oп.1, № 11) на л. 18 об. содержит любопытную запись Лермонтова 1831 года: «Memor: написать длинную сатирическую поэму: приключения демона». Эта запись, предшествующая черновым наброскам третьей редакции «Демона» в той же тетради (на л. 30 об.), свидетельствует, что, приступая к очередной переработке поэмы, поэт хотел дать новую трактовку образа Демона (этот замысел был осуществлен много позднее, в «Сказке для детей», где тема Демона разработана иронически, на основе реального материала петербургской жизни).
В Ш редакции (1831 года) история героини якобы извлекается из пыльного пергамена, найденного каким-то странником, вводится «Песнь монахини», впервые дается диалог «Зачем мне знать твои печали», исключенный поэтом только из текста последней редакции. Тексту поэмы предшествует посвящение («Прими мой дар, моя мадона!») и эпиграф из драматической мистерии Байрона «Каин».
Одновременно поэт разрабатывает демоническую тему в поэмах «Азраил» и «Ангел смерти».
В том же 1831 году Лермонтов набрасывает семь строф IV редакции «Демона», изменив стихотворный размер (четырехстопный ямб заменяется пятистопным). Эта редакция остается незавершенной. В приписке к ней поэт выражает чувство неудовлетворенности своими поэтическими пробами: «Я хотел писать эту поэму в стихах: но нет. – В прозе лучше». В конце этого года или же в 1832 году Лермонтов принимается за большой социально-исторический роман в прозе из эпохи пугачевского восстания с демонической личностью главного героя – горбуна Вадима.
К 1832 году относится запись сюжета, не осуществленного, впрочем, Лермонтовым:
«Демон. Сюжет. Во время пленения евреев в Вавилоне (из Библии). Еврейка; отец слепой; он в первый раз видит ее спящую. Потом она поет отцу про старину и про близость ангела; и проч. как прежде. Евреи возвращаются на родину – ее могила остается на чужбине».
В 1833–1834 годах Лермонтов возвращается к III редакции «Демона», отбрасывает эпиграф и посвящение, углубляет характеристику своего героя и дополняет пейзажные зарисовки. Это была V редакция поэмы.
Наиболее основательной, капитальной переработке подверглась поэма по возвращении поэта из первой ссылки. Общение с кавказской природой, знакомство с поэтическим миром кавказских народных преданий помогают ему внести реалистические элементы в старый романтический замысел. Появляется VI редакция поэмы (так называемая первая кавказская редакция), датированная 8 сентября 1838 года. Если в ранних редакциях действие происходит вне определенного места и времени, в нереальной обстановке (можно только догадываться, что где-то на юге, на берегу моря), то теперь события развиваются на Кавказе; яркими красками обрисовываются феодальный быт Грузии, ее природа; бледная фигура безымянной монахини заменяется страстным, мятежным образом грузинской княжны Тамары. Под влиянием грузинской народной легенды о любви горного духа к земной девушке изменяется и сюжет: соперником Демона является не Ангел, а жених Тамары, молодой князь, «властитель Синодала» (см.: Ираклий Андроников. Лермонтов. Изд. «Советский писатель», М., 1951, стр. 122–129, 138–139, 176–179). Поэма сопровождается посвящением («Я кончил – и в груди невольное сомненье…»).
Потерпев неудачу с печатанием драмы «Маскарад», поэт сознавал, насколько трудно будет провести через цензуру его вольнолюбивую поэму. В том же году (вероятно, по совету А. Н. Муравьева) он подвергает ее новой переработке. Так появляется VII редакция (4 декабря 1838 года). Во вторую часть поэмы вводится клятва Демона, знаменующая стремление его к добру, к примирению с небом. Переделке подверглось изображение мертвой Тамары, причем был исключен смелый стих, особенно пленявший Белинского: «…с небом гордая вражда». Однако в этой, VII, редакции Тамара после смерти всё еще остается во власти Демона. Так как поэма готовилась к печати, то посвящение, носившее интимный характер, было снято. Произведение получило подзаголовок: «Восточная повесть».
В этих двух редакциях 1838 года Лермонтов читает свою поэму друзьям. С нею знакомится В. А. Жуковский, отметивший в своем дневнике 24 октября 1839 года: «Поездка в Петербург с Вьельгорским по железной дороге. Дорогою чтение „Демона“«(Дневники В. А. Жуковского. СПб., 1903, стр. 508).
Несмотря на изменения, сделанные по цензурным соображениям, поэт не надеялся добиться напечатания поэмы полностью и хотел ограничиться опубликованием в «Отеч. записках» отрывков из нее. Это видно из письма А. А. Краевского к И. И. Панаеву от 10 октября 1839 года: «Лермонтов отдал бабам читать своего „Демона“, из которого хотел напечатать отрывки, и бабы чорт знает куда дели его; а у него уж разумеется нет чернового; таков мальчик уродился!» (И. И. Панаев. Литературные воспоминания. Изд. «Academia», М—Л., 1928, стр. 310).
Дуэль с Барантом и последовавшая затем ссылка помешали Лермонтову осуществить свое намерение. В последний приезд в Петербург в начале 1841 года его надежды на печатание поэмы снова ожили в связи с чтением «Демона» при дворе наследника (см.: «Лит. наследство», т. 45–46, 1948, стр. 681). Прежде чем изготовить список для этого чтения, поэт еще раз переработал поэму. Был выпущен диалог «Зачем мне знать твои печали», который явился бы камнем преткновения для цензуры, и изменена концовка. В этой редакции поэма завершается спасением души Тамары; побежденный Демон проклинает «мечты безумные свои». Однако Демон попрежнему остается дерзким, мятежным и надменным врагом неба. Это была последняя, по счету VIII, редакция поэмы.
Вследствие неблагоприятных обстоятельств, сложившихся к концу пребывания Лермонтова в Петербурге, он решил отложить печатание «Демона» до более удобного момента. Перед отъездом на Кавказ поэт передал автограф поэмы на хранение А. П. Шан-Гирею, сказав ему: «А» Демона» мы печатать погодим, оставь его пока у себя» (А. П. Шан-Гирей. М. Ю. Лермонтов. Приложение к «Запискам» Е. А. Сушковой. Изд. «Academia». Л., 1928, стр. 388). Этот автограф по смерти Лермонтова был передан Шан-Гиреем Д. А. Столыпину, брату А. А. Столыпина-Монго. Так называемый «придворный» список остался в личной библиотеке наследника. В 1856 году обе рукописи оказались в распоряжении первого издателя полного текста «Демона», А. И. Философова (см. выше).
Лермонтов, несомненно, был хорошо знаком с обработками легенд о дьяволе в творчестве Мильтона, Байрона, Мура, Гёте, А. де-Виньи и других, однако история создания этой поэмы свидетельствует о том, что она возникла как произведение самобытное, связанное самым тесным образом с русской общественной жизнью того времени. В поэме «Демон» Лермонтов выразил не только свои личные настроения, но и протестующие настроения своего поколения, – поколения нарождавшейся русской революционно-демократической интеллигенции, возглавлявшейся Белинским. Поэтому неудивительно, что «драма, развивающаяся в поэме между мифическими существами, имела для Белинского совершенно реальное содержание как биография или мотив из жизни действительного лица» (П. В. Анненков. Литературные воспоминания. Изд. «Academia», Л., 1928, стр. 249).
Еще при жизни Лермонтова, в начале 1841 года (в статье о «Стихотворениях М. Лермонтова»), Белинский дает восторженный отзыв о «Демоне»: «Как жаль, что не напечатана другая поэма Лермонтова, действие которой совершается тоже на Кавказе и которая в рукописи ходит в публике, как некогда ходило „Горе от ума“: мы говорим о „Демоне“. Мысль этой поэмы глубже и несравненно зрелее, чем мысль „Мцыри“, и хотя исполнение ее отзывается некоторою незрелостию, но роскошь картин, богатство поэтического одушевления, превосходные стихи, высокость мыслей, обаятельная прелесть образов ставят ее несравненно выше „Мцыри“ и превосходят всё, что можно сказать в ее похвалу» (Белинский, т. 6, стр. 60).
