Николай Гумилёв - Сборник стихов (электронное собрание сочинений)
Нежданно пал на наши рощи иней...
Нежданно пал на наши рощи иней,Он не сходил так много, много дней,И полз туман, и делались теснейОт сорных трав просветы пальм и писчий.
Гортани жег пахучий яд глициний,И стыла кровь, и взор глядел тускней,Когда у стен раздался храп коней,Блеснула сталь, пронесся крик Эриний.
Звериный плащ полуспустив с плеча,Запасы стрел не расточа,Как груды скал задумчивы и буры,
Они пришли, губители богов,Соперники летучих облаков,Неистовые воины Ассуры.
Вы пленены игрой цветов и линий...
Вы пленены игрой цветов и линий,У вас в душе и радость, и тоска,Когда весной торжественной и синейТак четко в небе стынут облака.
И рады вы, когда ударом кистиВам удается их сплести в одно,Еще светлей, нежней и золотистейПеренести на ваше полотно.
И грустно вам, что мир неисчерпаем,Что до конца нельзя его пройти,Что из того, что было прежде раем,Теперь идут все новые пути.
Но рок творцов не требует участья,Им незнакома горечь слова – «таль»,И если все слепительнее счастье,Пусть будет все томительней печаль.
Кате Кардовской
Когда вы будете большою,А я негодным стариком,Тогда, согбенный над клюкою,Я вновь увижу ваш альбом,
Который рифмами всех вкусов,Автографами всех имен —Ремизов, Бальмонт, Блок и Брюсов —Давно уж будет освящен.
О, счастлив буду я напомнитьВам время давнее, когдаСтихами я помог наполнитьКартон, нетронутый тогда.
А вы, вы скажете мне бойко:«Я в детстве помню только Бойку».
Отрывок из поэмы
… И взор наклоняя к равнинам,Он лгать не хотел предо мной.– Сеньоры, с одним дворяниномИмели мы спор небольшой…
Warum
Целый вечер в саду рокотал соловей,И скамейка в далекой аллее ждала,И томила весна… Но она не пришла,Не хотела, иль просто пугалась ветвей.
Оттого ли, что было томиться невмочь,Оттого ли, что издали плакал рояль,Было жаль соловья, и аллею, и ночь,И кого-то еще было тягостно жаль.
Не себя – я умею забыться, грустя.Не ее – если хочет, пусть будет такой.– Но за что этот день, как больное дитя,Умирал, не отмеченный божьей рукой?
Молюсь звезде моих побед...
Молюсь звезде моих побед,Алмазу древнего востока,Широкой степи, где мой бред —Езда всегда навстречу рока.
Как неожидан блеск ручьяУ зеленеющих платанов!Звенит душа, звенит струя —Мир снова царство великанов.
И все же темная тоскаНежданно в поле мне явилась,От встречи той прошли векаИ ничего не изменилось.
Кривой клюкой взметая пыль,Ах, верно направляясь к раю,Ребенок мне шепнул: «Не ты ль?»А я ему в ответ; «Не знаю.
Верь!» —И его коснулся губАтласных… Боже! Здесь, на небе ль?Едва ли был я слишком груб,Ведь он был прям, как нежный стебель.
Он руку оттолкнул моюИ отвечал: «Не узнаю!»
Альбом или слон
О, самой нежной из кузинЛегко и надоесть стихами,И мне все снится магазинНа Невском, только со слонами.
Альбом, принадлежащий ей,Любовною рукой моей,Быть может, не к добру наполнен,Он ни к чему… ведь в смене днейМеня ей только слон напомнит.
Мыльные пузыри
Какая скучная заботаПусканье мыльных пузырей!Ну, так и кажется, что кто-тоНам карты сдал без козырей.
В них лучезарное горенье,А в нас тяжелая тоска…Нам без надежды, без волненьяПроигрывать наверняка.
О нет! Из всех возможных счастийМы выбираем лишь одно,Лишь то, что синим углем страстиНас опалить осуждено.
Неизвестность
Замирает дыханье, и ярче становятся взорыПеред странно-волнующим ликом твоим, неизвестностьКак у путника, дерзко вступившего в дикие горыИ смущенного видеть еще неоткрытую местность.
В каждой травке намек на возможность немыслимой встречи,Горизонт – обиталище феи всегда легкокрылой,Миг… и выйдет, атласные руки положит на плечиИ совсем замирающим голосом вымолвит: «Милый!»
У нее есть хранитель, волшебник ревнивый и страшный,Он отметит, он, как сетью, опутает душу печалью,…И поверить нельзя, что здесь, как повсюду, всегдашний,Бродит школьный учитель, томя прописною моралью.
Акростих
Можно увидеть на этой картинкеАнгела, солнце и озеро Чад,Шумного негра в одной пелеринкеИ шарабанчик, где сестры сидят,Нежные, стройные, словно былинки.
А надо всем поднимается солнце,Лютой любовью вдвойне пронзено,Боли и песен открытая дверца:О, для чего даже здесь не даноМне позабыть о мечте иноверца.
В четыре руки
Звуки вьются, звуки тают…То по гладкой белой костиРуки девичьи порхают,Словно сказочные гостьи.
И одни из них так быстры,Рассыпая звуки-искры,А другие величавы,Вызывая грезы славы.
За спиною так ленивоВ вазе нежится сирень,И не грустно, что дождливыйПроплывет неслышно день.
Прогулка
В очень, очень стареньком дырявом шарабане(На котором после будет вышит гобелен)Ехали две девушки, сокровища мечтаний,Сердце, им ненужное, захватывая в плен.
Несмотря на рытвины, я ехал с ними рядом,И домой вернулись мы уже на склоне дня,Но они, веселые, ласкали нежным взглядомНе меня, неловкого, а моего коня.
На кровати, превращенной в тахту
Вот троица странная наша:– Я, жертва своих же затей,На лебедь похожая МашаИ Оля, лисица степей.
Как странно двуспальной кровати,Что к ней, лишь зажгутся огни,Идут не для сна иль объятий,А так, для одной болтовни,
И только о розовых счастьях:«Ах, профиль у Маши так строг…А Оля… в перстнях и запястьях,Она – экзотический бог…»
Как будто затейные пряжиПрядем мы… сегодня, вчера…Пока, разгоняя миражи,Не крикнут: «Чай подан, пора!»
Лиловый цветок
Вечерние тихи заклятья,Печаль голубой темноты.Я вижу не лица, а платья,А, может быть, только цветы.
Так радует серо-зеленый,Живой и стремительный весь,И, может быть, к счастью, влюбленныйВ кого-то чужого… не здесь.
Но душно мне!.. Я зачарован,Ковер подо мной, словно сеть.Хочу быть спокойным – взволнован.Смотрю…– а хочу не смотреть.
Смолкает веселое слово,И ярче пылание щек…– То мучит, то нежит лиловый,Томящий и странный цветок.
Куранты любви
Вы сегодня впервые пропелиЗолотые «Куранты любви».Вы крестились в «любовной купели»,Вы стремились «на зов свирели»,Не скрывая волненья в крови.
Я учил вас, как автор поет их,Но, уча, был так странно-несмел.О, поэзия – не в ритмах, не в нотах,Только в вас. Вы царица в гротах,Где Амура звенит самострел.
Медиумические явления
