Андрей Вознесенский - Тьмать

Русский новейшина

Что там «новорусские»?!В мир, испуг навеявши,входят неворующиерусские новейшие!Очень часто генийна условность харкает,что аборигеныназывают «хакером».Роковые Чацкие,не поймут старейшинырокового, чатскогоюного новейшину!Судьи Калифорнии,чем срока навешивать,постигайте формулурифмы «innovation»…Лишь бы вы, старейшины,талант не угробили…Русскому новейшинеприсудите Нобеля!XXL.

Нынче время – крупных лаж,краж, потерь.Время – extra-extra-large —XXL.Прошлый век нам выдал марку —«СССР».Новый лидер носит майку«Экс-экс-эль».Выше всех на Новом годенаша ель.

Мы живём по страшной моде —XXL.В небе лопаются молнии.Тур Эйфельпримеряет джинсы модныеXXL.Пётр Великий, выдув губкис водкой эль,акселерат, глушил из кубкаXXL.

XXL – НАШ ПУТЬК ПОБЕДАМ.ГРОЗИТЬМЫ БУДЕМ ШBЕДАМ.

Мы – нейтрально элегантнык грязи всей.Мы – нитратные гигантыXXL.У мужчин, как и у женщин,та же цель.Несогласные на меньшее —XXL.Червячок в нас заголился.Злит прогресс.Дразнит антиглобализмомбуквы «S».Ни экс-Маркс и ни экс-Ельцин —наш Устав.Мы желаем, XXL-цы,чтоб стал мир – большое сердце,extra-love.

Сколько пляжных песчинок!Сколько в женщине пор!Внешность с первопричинойЗа Тебя ведут спор.

В каждой поре – песчинка.Сколько времени? Новсе часы – на починке!Время засорено.

Сколько мы засорилив этой жизни с Тобой!Скольких мы озарилизолотой синевой!

Эти брызги сухие —точно искры души.Что кому вы сулили?И кого подожгли?

Но едва опочили —просыпаетесь выв ореоле песчинокзолотой синевы.

Как в восторженном страхевихревого столба,Ты крутилась, вытряхиваяцелый пляж из себя!

Никакие бесчинстватех, кто в Юрмале был,не заменят песчинокювелирную пыль!

Даже в Юрский периодна руке бытиядве песчинки прилипли —и Твоя, и моя.

Помнишь,в Крито-Микенахпроглотила тоска,закружив манекеныиз живого песка?

Что ещё рассказали,сквозь загар не сильны,синячки под глазамизолотой синевы?

Всё окажется лажей.Вновь очутитесь выв белом золоте пляжаи чуть-чуть синевы.

В том тумане не ясно,где и кто ты такой…Я с Тобой обменяюсьзолотою ногой.

Душу парализовалитри кита цивилизации:тоталитаризм,тотализатори тотальное лизание.

Ветергуляет по выставке Фешина.

С петельсрывающиеся повешенные…

Сеттерприлип к потолку,словно тряпка уборщицы.

Ветер свободы,ветер убожества!

В Питерумчалась Ты – я не заметил —

Ветер…

Я в Ригу еду в белых джинсах.Восьмисотлетье в голове.В национальном я меньшинстве.Но в сексуальном большинстве.

Для меня год начался символично. Я летел в Дельфы на Международный день поэзии.

В аэропорту понял, что забыл дома часы. Подошёл к девушке, продавщице часов: «Дайте мне, пожалуйста, самые дешёвые часы, чтобы их потом можно было выбросить». Стоящий рядом незнакомец сказал: «Андрей Вознесенский? У меня есть для вас часы. Я хочу, чтобы моё время было на вашей руке». И подарил мне футляр с часами Картье. Это очень дорогие часы с двумя циферблатами. Они показывают европейское и азиатское время.

Мы познакомились. Звать его Владимир Михайлович Боград. Ему 41 год. Бизнесмен, председатель правления одного из альянсов. Новый русский? Может быть. Но не из тех, о которых рассказывают анекдоты. Я назвал бы его новейшим русским. Говори после этого, что Россия не интересуется поэзией.

Что говорить о шоке, который потряс мир 11 сентября! Я очень люблю Нью-Йорк. Взорванный самолёт вопит о новом сознании. Тысячелетие, увы, началось с этого.

Частная жизнь становится публичностью. То, что было трагедией для художников прошлых столетий – жизнь на экране, муки ада, и т. д., – сейчас становится естественной нормой? Не отсюда ли интерес к передаче «За стеклом»?

В начале сентября на Новодевичьем наконец был сооружён памятник на могиле моих родителей. Памятник создан по моему архитектурному проекту. Идея проста – трёхтонный шар серого гранита находится на наклонной плоскости. Его удерживает от падения небольшой крест. Из меди с глазурью. Освящение памятника провёл отец Валентин.

Проект мой был с удивительной бережностью и тщательностью выполнен в мастерской Зураба Церетели. Спасибо Зурабу, поклон резчикам Давиду, Важе и разнорабочим, которые на руках, без крана, установили шар.

Вчера этот беспощадный шар поглотил новую жертву – сибирского страдальца за всех нас, за Россию – Виктора Петровича Астафьева.

Ночь. Рок-н-ролл. Жарко.У музыки одна корысть:толпа вздымает зажигалки,давая небу прикурить!

Прикрыла душу наготанедолговечной стеклотарой.Как хорошо, что никогдая не увижу Тебя старой.Усталой – да, орущей – да,и непричёсанной, пожалуй…Но, слава Богу, никогдая не увижу Тебя старой!Не подойдёшь среди автографовмеж взбудораженной толпы —ручонкой сухонькой потрогав,не назовёшь меня на ты.От этой нежности страшенной,разбухшей, как пиковый туз,своё узнавши отраженье,я в ужасе не отшатнусь.Дай, Господи, мне проворонить,вовек трусливо не узнатьТвой Божий свет потустороннийв единственно родных глазах.

Из нас любой – полубезумен.Век гуманизма отшумел.Мы думали, что время – Шуман.Оно – кровавый шоумен.

Восхищается толпау Иванова столпа:«Нас красивый силуэтизнасилует!»

В. М. Бограду

Мне незнакомец на границевручил, похожий на врача,два циферблата, как глазницы, —часы сыча, часы сыча.

Двухчашечные, как весы,двойное время сообща,идут на мне часы, часыЧАСЫЧАСЫЧАСЫЧА.

Четыре в Бруклине сейчас,двенадцать – время Киржача.Живём, от счастья осерчавили – от горя хохоча?

Где время верное, Куратор? —спрошу, в затылке почесав —На государственных курантахиль в человеческих часах?

С ожогом не бегу в санчасть —мне бабка говорит: «Поссы…»Народ бывает прав подчас,а после – Господи, спаси!

В Нью-Йорке ночь, в России день.Геополитика смешна.Джинсу надетую – раздень.Не совпадают времена.

Я пойман временем двойным —не от сыча, не от Картье —моим – несчастным, и Твоимот счастия накоротке.

Что, милая, налить тебе?Шампанского или сырца?На ОРТ и НТВчасы сыча, часы сыча.

Над Балчугом и Цинциннатив рубахах чёрной чесучигорят двойные циферблатыСЫЧАСЫЧАСЫЧАСЫ.

Двойные времена болят.Но в подсознании моёместь некий Третий Циферблати время верное – на нём.

Безветренна наша площадь.Зачем же перед Кремлёмподставили маршалу лошадь,виляющую хвостом?

Но ветер, крутя, как штопор,в невидимый ток облёкту Тоцкую, адскую топку…(Учения. Код «Снежок».)

Овца тепловыми столбикамикружилась. Спаси нас, Бог!Водитель запомнил только:«Как по спине утюжок…»

Всё глуше народный ропот.А маршалу за спинойВсё чудится медный штопорзавинченною виной.

Одиннадцатого сен-тября,сен-Тибра и сен-тепла?Сен-табора, сен-базара,соседского сенбернара,влюблённого в сен-Тебя?И птичьи сен-караваны,несущиеся, трубя…Сен-Библии, сен-Корана,сен-Торы и сен-террора?След стибренного урана?И в небе зрачком обзоразастывшие ястреба.Одиннадцатого сентябряпила ты из кружки этой,два башенных силуэтав «11» соберя.Трейд-центрещё не был сен-центром.Мы жили по старым сентенциямлюбви и морали для(и мира не переделя).От ужаса можно сдвинуться!И я сентября одиннадцатого:одиннадцатого сентябряпроснулся в чужой гостиницеот крика нетопыря.И прошлого века фразыуносятся к Богу в рай:«We must love each otheror die».Меж ужаса центробежногоответил новый Сент-Бёв:«Поскольку смерть неизбежна,любите любовь».И третий, ушедший в светопись,сказал, сухой, как самум:«Мораль – не любовь,не ненависть – а ум…»Пошло мозгов расчленение.И кружка разбилась, бля…ШЛО НОВОЕ ЛЕТОСЧИСЛЕНИЕС 11 СЕНТЯБРЯ

Декабрь – дебаркадер.