Не отрекаются любя. Полное собрание стихотворений - Вероника Михайловна Тушнова
И лежу.
И отплываю в небо.
В небе тучек перистых косяк.
Их березы ловят, ловят в невод,
а они не ловятся никак.
Ускользают, уплывают тучки.
Пахнет сеном.
Около виска
серебрятся пряжею паучьей
два колючих, сизых колоска.
Иногда уже привычный рокот,
грохот, рев на части воздух рвет.
Колесницею Ильи-пророка
небо прорезает самолет.
Косокрылый ТУ летит к столице.
Встряхнута земля, оглушена.
Но минута-две – и устоится
взбаламученная тишина.
Только слаще станет и бездонней,
только синь синей над головой…
И опять, опять твои ладони,
сны, заполоненные тобой.
«Над скалистой серой кручей…»
Над скалистой серой кручей
плавал сокол величаво,
в чаще ржавой и колючей
что-то сонно верещало.
Под румяною рябиной
ты не звал меня любимой,
целовал, в глаза не глядя,
прядей спутанных не гладя.
Но, сказать тебе по чести,
я ничуть не огорчалась, –
так легко нам было вместе,
так волшебно тень качалась,
так светло скользили блики,
так вода в камнях сверкала…
Уж такой ли грех великий,
чтобы нам такая кара?
День беспечный, быстротечный.
Так ли мы виновны были,
чтоб друг к другу нас навечно
за него приговорили?
«Просторный лес листвой перемело…»
Просторный лес листвой перемело,
на наших лицах – отсвет бледной бронзы.
Струит костер стеклянное тепло,
раскачивает голые березы.
Ни зяблика, ни славки, ни грача,
беззвучен лес, метелям обреченный.
Лесной костер грызет сушняк, урча,
и ластится, как хищник прирученный.
Припал к земле, к траве сухой прилег,
ползет, хитрит… лизнуть нам руки тщится…
Еще одно мгновенье – и прыжок!
И вырвется на волю, и помчится…
Украдено от вечного огня,
ликует пламя, жарко и багрово…
Невесело ты смотришь на меня,
и я не говорю тебе ни слова.
Как много раз ты от меня бежал.
Как много раз я от тебя бежала.
…На сотни верст гудит лесной пожар.
Не поздно ли спасаться от пожара?
«И сам ты не знаешь…»
И сам ты не знаешь,
сам ты не знаешь,
какую открыл
светоносную залежь,
какое великое
дал мне богатство…
За это тебе
сторицей воздастся!
А то, что ничем отдать
не смогла я, –
ну что же, ну что же,
не я, так другая.
А то, что мне трудно, –
ну что же, ну что же.
Дается труднее –
стоит дороже!
Меня ты не встретишь,
письма не напишешь,
но только не смей забывать меня,
слышишь?
Хочу, чтоб глаза твои
так же светились,
как в полночь,
когда мы у двери простились,
хочу, чтобы сердце
так же стучало,
как там, над рекою,
в начале начала…
Чтоб сердце твое,
как в начале начала,
всегда мое имя
улыбкой встречало.
Сводка погоды
Где-то в громе и блеске
пролетает гроза.
Раскрывают пролески
голубые глаза.
Ты идешь по дороге,
а она далека,
и слетают под ноги
тебе облака.
Ты плечом отряхаешь
с веток перлы дождя,
ты по небу ступаешь,
синевы не щадя,
ты кидаешь окурки
посреди облаков,
ты – в распахнутой куртке,
потемневшей, намокшей,
с головой непокрытой,
идешь, мой хороший,
идешь, мой любимый
на веки веков.
Голубые пролески!
Погляди, погляди!
Никому не известно,
что у нас впереди.
…
Я недели считаю,
я в газетах читаю:
«…на Смоленщине – грозы,
на Кубани – дожди…»
«Ты помнишь…»
Ты помнишь, –
только ели
размеренно шумели…
Ты помнишь, –
только славка
насвистывала сладко…
Свистела, как умела,
лесная невеличка,
порою за горою
гремела электричка,
и снова все стихало,
и снова все молчало…
Ты помнишь, –
только сердце
стучало,
стучало…
И мы молчали оба
в медовом зное лета.
Ты помнишь?
Мне-то
это
не позабыть до гроба.
«Я глаза открываю…»
Я глаза открываю
и снова поспешно их жмурю –
сны хочу поглядеть,
не хочу расставаться с тобой…
Сквозь дремоту я слышу
шальную февральскую бурю,
громыхание грома,
кипящего снега прибой…
Признаюсь откровенно –
мне действует это на нервы,
гул зениток всегда
нам казался похожим на гром.
До сих пор не забыла.
И не позабуду, наверно.
Да пора позабыть,
не окончится это добром!
Пусть под ливнем упругим
ликует в лугах разнотравье,
гром веселый и круглый
гремит, в облаках колеся…
Нет и речи о том,
что о прошлом забыть мы
не вправе,
есть короткое слово,
железное слово:
нельзя.
Если ты человек –
ты делами земли озабочен,
и живется тебе неспокойно и трудно
тогда.
Без труда вырастают
одни лопухи у обочин,
да и то это нам представляется,
что без труда.
Метеорит
Невзрачный камень на траве лежал,
лежало нечто, очень дорогое…
Обнюхал пес его
и убежал.
Мальчишка проходил
и пнул ногою…
Ученый взял и положил на стол.
Все думал и курил,
курил и думал,
кружил, бродил в потемках,
и набрел,
и, как всевышний,
душу в камень вдунул.
Обломок задышал, заговорил,
и замер человек, ушам не веря:
совсем не камнем этот камень был,
он был обломком жизни
в
