Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
4
Свежей веснойВсе озаряющее,Нас опьяняющееЦветом, лучом, новизной, —Слабые стебли для жизни прямой укрепляющее, —Ты, пребывающееС ним, неизвестным, с тобою, любовь, и со мной!
Ты теплое в радостно-грустном Апреле,Когда на зареИграют свирели,Горячее в летней поре,В палящем Июле,Родящем зернистый и сочный приливВ колосьях желтеющих нив,Что в свете лучей утонули.Ты жгучее в Африке, свет твой горитСмертельно, в час полдня, вблизи Пирамид,И в зыбях песчаных Сахары.Ты страшное в нашей России лесной,Когда, воспринявши палящий твой зной,Рокочут лесные пожарыТы в отблесках мертвых, в пределах тех стран,Где белою смертью одет Океан,Что люди зовут Ледовитым, —Где стелются версты и версты водыИ вечно звенят и ломаются льды,Белея под ветром сердитымВ Норвегии бледной – полночное ты,Сияньем полярным глядишь с высоты,Горишь в сочетаньях нежданных.Ты тусклое там, где взрастают лишь мхи,Цепляются в тундрах, глядят как грехи,В краях для тебя нежеланных.Но Солнцу и в тундрах предельности нет,Они получают зловещий твой свет,И, если есть черные страны,Где люди в бреду и в виденьях весь год,Там день есть меж днями, когда небосводМиг правды дает за обманы,И тот, кто томился весь год без лучей,В миг правды богаче избранников дней.
5
Я тебя воспеваю, о, яркое жаркое Солнце,Но хоть знаю, что я и красиво и нежно пою,И хоть струны Поэта звончей золотого червонца,Я не в силах исчерпать всю властность, всючару твою.
Если б я родился не Певцом, истомленным тоскою,Если б был я звенящей блестящей свободнойволной,Я украсил бы берег жемчужиной искрой морскою —Но не знал бы я, сколько сокрыто их всехглубиной.
Если б я родился не стремящимся жадным Поэтом,Я расцвел бы как ландыш, как белый влюбленныйцветок,Но не знал бы я, сколько цветов раскрывается летом,И душистые сны сосчитать я никак бы не мог.
Так, тебя воспевая, о, счастье, о, Солнце святое,Я лишь частию слышу ликующий жизненный смех,Все люблю я в тебе, ты во всем и всегда – молодое,Но сильнее всего то, что в жизни горишь ты —для всех.
6
Люблю в тебе, что ты, согрев Франциска,Воспевшего тебя, как я пою,Ласкаешь тем же светом василиска,Лелеешь нежных птичек и змею.
Меняешь бесконечно сочетаньяЛюдей, зверей, планет, ночей, и дней,И нас ведешь дорогами страданья,Но нас ведешь к Бессмертию Огней.
Люблю, что тот же самый свет могучий,Что нас ведет к немеркнущему Дню,Струить дожди, порвавши сумрак тучи,И приобщает нежных дев к огню.
Но, если, озаряя и целуя,Касаешься ты мыслей, губ, и плеч,В тебе всего сильнее то люблю я,Что можешь ты своим сияньем – сжечь.
Ты явственно на стоны отвечаешь,Что выбор есть меж сумраком и днем,И ты невесту с пламенем венчаешь,Когда в душе горишь своим огнем.
В тот яркий день, когда владыки РимаВ последний раз вступили в Карфаген,Они на пире пламени и дымаРазрушили оплот высоких стен,
Но гордая супруга Газдрубала,Наперекор победному врагу,Взглянув на Солнце, про себя сказала«Еще теперь я победить могу!»
И, окружив себя людьми, конями,Как на престол взошедши на костер,Она слилась с блестящими огнями,И был триумф – несбывшийся позор.
И вспыхнуло не то же ли сияньеДля двух, чья страсть была сильней, чем Мир,В любовниках, чьи жаркие лобзаньяЧерез века почувствовал Шекспир.
Пленительна, как солнечная сила,Та Клеопатра, с пламенем в крови,Пленителен, пред этой Змейкой Нила,Антоний, сжегший ум в огне любви.
Полубогам великого ЗакатаТы вспыхнуло в веках пурпурным днем,Как нам теперь, закатностью богато,Сияешь алым красочным огнем.
Ты их сожгло Но в светлой мгле забвеньяЗемле сказало «Снова жизнь готовь!» —Над их могилой легкий звон мгновенья,Пылают маки, красные, как кровь.
И как в великой грезе МакедонцаЦарил над всей Землею ум один,Так ты одно царишь над Миром, Солнце,О, мировой закатный наш рубин!
И в этот час, когда я в нежном звонеСлагаю песнь высокому Царю,Ты жжешь костры в глубоком небосклоне,И я светло, сжигая жизнь, горю!
7
О, Мироздатель,Жизнеподатель,Солнце, тебя я пою!Ты в полногласнойСказке прекраснойСделало страстнойДушу мою!
Жизни податель,Бог и Создатель,Мудро сжигающий – Свет!Рад я на пиреЗвуком быть в лире, —Лучшего в МиреСчастия нет!
Солнечный луч
Свои мозг пронзил я солнечным лучом.Гляжу на Мир Не помню ни о чем.Я вижу свет, и цветовой туман.Мой дух влюблен. Он упоен. Он пьян.
Как луч горит на пальцах у меня!Как сладко мне присутствие огня!Смешалось все. Людское я забыл.Я в мировом. Я в центре вечных сил.
Как радостно быть жарким и сверкать!Как весело мгновения сжигать!Со светлыми я светом говорю.Я царствую. Блаженствую. Горю.
Сигурд
Когда Сигурд отведал кровиУбитого Фафнира,Весь Мир ему открылся вновь,Узнал он утро МираОн увидал рожденье грома,Проник в язык он птиц,И все, что было так знакомо,Оделось в блеск зарниц.
Певец, что был лицом прекрасен,И был в словах разумен,Узнал, как смысл явлений ясен,Как хор их многошумен.Он был избранником для пира,Прочь то, что нас гневит,Он звал соперником Фафнира,Соперник был убит.
Сигурд, Сигурд, ты был властитель,Возлюбленный Судьбою,Да будет славен победитель,Ты взял добычу с бою.Сигурд, Сигурд, ты звался Чудом,Ты смело в Мире шел,Ты видел Землю изумрудом,И пел тебе орел.
«Возьми», он пел напевом властным,«Запястья золотые,В них день горит, с отливом красным,В них звезды молодые.Налей свой кубок, в блеске пира,Забудь, что было встарь,Тебе открыто утро Мира,И ты в том Мире – Царь».
Что мне нравится
Что мне больше нравится в безднах мировых,И кого отметил я между всех живых?
Альбатроса, коршуна, тигра, и коня,Жаворонка, бабочку, и цветы огня.
Альбатрос мне нравится тем, что он крылат,Тем, что он врезается в грозовой раскат
В коршуне мне нравится то, что он могуч,И, как камень, падает из высоких туч.
В тигре то, что с яростью мягкость сочетал,И не знал раскаянья, Бога не видал.
И в других желанно мне то, что – их вполне,Нравятся отдельностью все созданья мне
Жаворонок – пением, быстротою – конь,Бабочка – воздушностью, красотой – огонь.
Да, огонь красивее всех иных живых,В искрах – ликование духов мировых.
И крылат и властен он, в быстроте могуч,И поет дождями он из громовых туч.
По земле он ластится, жаждет высоты,В красные слагается страстные цветы.
Да, огонь красивее между всех живых,В искрах ликование духов мировых.
В пламени ликующем – самый яркий цвет.В жизни – смерть, и в смерти – жизнь Всем живым —привет!
Мои звери
Мой зверь – не лев, излюбленный толпою,Мне кажется, что он лишь крупный пес.Нет, желтый тигр, с бесшумною стопоюВо мне рождает больше странных грез.
И символ Вакха, – быстрый, сладострастный,Как бы из стали, меткий леопард,Он весь как гений вымысла прекрасный,Отец легенд, зверь-бог, колдун и бард.
Еще люблю я черную пантеру,Когда она глядит перед собойВ какую-то внежизненную сферу,Как страшный Сфинкс в пустыне голубой.
Но, если от Азийских, АфриканскихСвятых пустынь мечту я оторву,Средь наших дней, и плоских, и мещанских,Моей желанной – кошку назову.
Она в себе, в изящной миньятюре,Соединила этих трех зверей.Есть искры у нее в лоснистой шкуре,У ней в крови – бродячий хмель страстей
Она проходит в комнатах бесшумно,Всегда свою преследуя мечту,Влюбляется внезапно и безумно,И любит ведьм и любит темноту.
В ее зрачках непознанная чара,В них фосфор и круги нездешних сфер,Она пленила страшного Эдгара,Ей был пленен трагический Бодлер.
Два гения, влюбленные в мечтанья,Мои два брата в бездне мировой,Где нам даны безмерные страданьяИ беспредельность музыки живой.
Жар-птица
То, что люди называли по наивности любовью,То, чего они искали, мир не раз окрасив кровью,Эту чудную Жар-Птицу я в руках своих держу,Как поймал ее, я знаю, но другим не расскажу.
Что другие, что мне люди! Пусть они идутпо краю,Я за край взглянуть умею и свою бездонность знаю.То, что в пропастях и безднах, мне известнонавсегда,Мне смеется там блаженство, где другим грозит беда.
День мой ярче для земного, ночь моя не ночь людская,Мысль моя дрожит безбрежно, в запредельность убегая.И меня поймут лишь души, что похожи на меня,Люди с волей, люди с кровью, духи страсти и огня!
Узел
