Борис Пастернак - Стихотворения и поэмы

Победитель

Вы помните еще ту сухость в горле,Когда, бряцая голой силой зла,Навстречу нам горланили и перлиИ осень шагом испытаний шла?Но правота была такой оградой,Которой уступал любой доспех.Все воплотила участь Ленинграда.Стеной стоял он на глазах у всех.И вот пришло заветное мгновенье:Он разорвал осадное кольцо.И целый мир, столпившись в отдаленьи,В восторге смотрит на его лицо.Как он велик! Какой бессмертный жребий!Как входит в цепь легенд его звено!Все, что возможно на земле и небе,Им вынесено и совершено.Весна

Все нынешней весной особое.Живее воробьев шумиха.Я даже выразить не пробую,Как на душе светло и тихо.Иначе думается, пишется,И громкою октавой в хореЗемной могучий голос слышитсяОсвобожденных территорий.Весеннее дыханье родиныСмывает след зимы с пространстваИ черные от слез обводиныС заплаканных очей славянства.

Везде трава готова вылезти,И улицы старинной ПрагиМолчат, одна другой извилистей,Но заиграют, как овраги.

Сказанья Чехии, МоравииИ Сербии с весенней негой,Сорвавши пелену бесправия,Цветами выйдут из-под снега.

Все дымкой сказочной подернется,Подобно завиткам по стенамВ боярской золоченой горницеИ на Василии Блаженном.

Мечтателю и полуночникуМосква милей всего на свете.Он дома, у первоисточникаВсего, чем будет цвесть столетье.

Из цикла "Стихи из романа"

(1946 – 1953)

Март

Солнце греет до седьмого пота,И бушует, одурев, овраг.Как у дюжей скотницы работа,Дело у весны кипит в руках.Чахнет снег и болен малокровьемВ веточках бессильно синих жил.Но дымится жизнь в хлеву коровьем,И здоровьем пышут зубья вил.Эти ночи, эти дни и ночи!Дробь капелей к середине дня,Кровельных сосулек худосочье,Ручейков бессонных болтовня!Настежь все конюшня и коровник.Голуби в снегу клюют овес,И всего живитель и виновник,Пахнет свежим воздухом навоз.

Белая ночь

Мне далекое время мерещится,Дом на стороне петербургской.Дочь степной небогатой помещицы,Ты на курсах, ты родом из Курска.Ты мила, у тебя есть поклонники.Этой белою ночью мы оба,Примостясь на твоем подоконнике,Смотрим вниз с твоего небоскреба.Фонари, точно бабочки газовые,Утро тронуло первою дрожью.То, что тихо тебе я рассказываю, али похоже!Мы охвачены тою же самоюОробелою верностью тайне,Как раскинувшийся панорамоюПетербург за Невою бескрайней.

Там вдали, по дремучим урочищам,Этой ночью весеннею белойСоловьи славословьем грохочущимОглашают лесные пределы.

Ошалелое щелканье катится.Голос маленькой птички лядащейПробуждает восторг и сумятицуВ глубине очарованной чащи.

В те места босоногою странницейПробирается ночь вдоль забора,И за ней с подоконника тянетсяСлед подслушанного разговора.

В отголосках беседы услышаннойПо садам, огороженным тесом,Ветви яблоновые и вишенныеОдеваются цветом белесым.

И деревья, как призраки, белыеВысыпают толпой на дорогу,Точно знаки прощальные делаяБелой ночи, видавшей так много.Весенняя распутица

Огни заката догорали.Распутицей в бору глухомВ далекий хутор на УралеТащился человек верхом.

Болтала лошадь селезенкой,И звону шлепавших подковДорогой вторила вдогонкуВода в воронках родников.

Когда же опускал поводьяИ шагом ехал верховой,Прокатывало половодьеВблизи весь гул и грохот свой.

Смеялся кто-то, плакал кто-то,Крошились камни о кремни,И падали в водоворотыС корнями вырванные пни.

А на пожарище заката,В далекой прочерни ветвей,Как гулкий колокол набата,Неистовствовал соловей.

Где ива вдовий свой повойникКлонила, свесивши в овраг,Как древний соловей-разбойник,Свистал он на семи дубах.Какой беде, какой зазнобеПредназначался этот пыл?В кого ружейной крупной дробьюОн по чащобе запустил?Казалось, вот он выйдет лешимС привала беглых каторжанНавстречу конным или пешимЗаставам здешних партизан.Земля и небо, лес и полеЛовили этот редкий звук,Размеренные эти долиБезумья, боли, счастья, мук.

Объяснение

Жизнь вернулась так же беспричинно,Как когда-то странно прервалась.Я на той же улице старинной,Как тогда, в тот летний день и час.Те же люди, и заботы те же,И пожар заката не остыл,Как его тогда к стене манежаВечер смерти наспех пригвоздил.Женщины в дешевом затрапезеТак же ночью топчут башмаки.Их потом на кровельном железеТак же распинают чердаки.Вот она походкою усталойМедленно выходит на порогИ, поднявшись из полуподвала,Переходит двор наискосок.Я опять готовлю отговорки,И опять все безразлично мне.И соседка, обогнув задворки,Оставляет нас наедине.Не плачь, не морщь опухших губ,Не собирай их в складки.Разбередишь присохший струпВесенней лихорадки.

Сними ладонь с моей груди,Мы провода под током.Друг к другу вновь, того гляди,Нас бросит ненароком.

Пройдут года, ты вступишь в брак,Забудешь неустройства.Быть женщиной великий шаг,Сводить с ума геройство.

А я пред чудом женских рук,Спины, и плеч, и шеиИ так с привязанностью слугВесь век благоговею.

Но как не сковывает ночьМеня кольцом тоскливым,Сильней на свете тяга прочьИ манит страсть к разрывам.

Лето в городе

Разговоры вполголоса,И с поспешностью пылкойКверху собраны волосыВсей копною с затылка.

Из-под гребня тяжелогоСмотрит женщина в шлеме,Запрокинувши головуВместе с косами всеми.

А на улице жаркаяНочь сулит непогоду,И расходятся, шаркая,По домам пешеходы.

Гром отрывистый слышится,Отдающийся резко,И от ветра колышетсяНа окне занавеска.

Наступает безмолвие,Но по-прежнему парит,И по-прежнему молнииВ небе шарят и шарят.

А когда светозарноеУтро знойное сноваСушит лужи бульварныеПосле ливня ночного,

Смотрят хмуро по случаюСвоего недосыпаВековые, пахучиеНеотцветшие липы.Ветер

Я кончился, а ты жива.И ветер, жалуясь и плача,Раскачивает лес и дачу.Не каждую сосну отдельно,А полностью все дереваСо всею далью беспредельной,Как парусников кузоваНа глади бухты корабельной.И это не из удальстваИли из ярости бесцельной,А чтоб в тоске найти словаТебе для песни колыбельной.Хмель

Под ракитой, обвитой плющом,От ненастья мы ищем защиты.Наши плечи покрыты плащом,Вкруг тебя мои руки обвиты.Я ошибся. Кусты этих чащНе плющом перевиты, а хмелем.Ну, так лучше давай этот плащВ ширину под собою расстелим.

Бабье лето

Лист смородины груб и матерчат.В доме хохот и стекла звенят,В нем шинкуют, и квасят, и перчат,И гвоздики кладут в маринад.Лес забрасывает, как насмешник,Этот шум на обрывистый склон,Где сгоревший на солнце орешникСловно жаром костра опален.Здесь дорога спускается в балку,Здесь и высохших старых коряг,И лоскутницы осени жалко,Все сметающей в этот овраг.И того, что вселенная проще,Чем иной полагает хитрец,Что как в воду опущена роща,Что приходит всему свой конец.

Что глазами бессмысленно хлопать,Когда все пред тобой сожженоИ осенняя белая копотьПаутиною тянет в окно.

Ход из сада в заборе проломанИ теряется в березняке.В доме смех и хозяйственный гомон,Тот же гомон и смех вдалеке.

Свадьба