Песни для Таны - Борис Валерьевич Башутин
нового дня
***
Еще горчит молоко
в любимой и нежной груди
Гибкий тростник на ветру
В городе – белые сны
спокойные словно смерть
ясные словно первая боль
Безудержные и удивительные
В теплой ладони – соль
Живая вода
Приют
от хвори и скользких бед
Пусть ищет меня вода
пусть ищет во мне ответ.
Кровав и просторен сон -
дорога меж трех дождей
Влажные стены
диким плющом
обласканы
Горькая тень
на хрупких ветвях тополей
на молитвах из трав и вина
Благодарение Богу -
сердце мое из стекла
Руки – созревший хлеб
стройный, открытый, живой
Благодарное лето у ног
тихонько играет со мной
***
Мы вышли из скорбных мест
Путь наш по острым камням
Мы вышли из топких болот
Вернувшись к священным корням
Блаженные словно иней
ранним утром в святом феврале
простые и бесконечные
Мы пришли к затонувшей ладье
***
Погляди,
вся земля источает
запах дождей и печали
запах огня и солнца
запах вина и стали
Чтобы ты спал спокойно,
уставший от состязаний
чтобы ты стал мудрее -
белым в цветной эмали
***
Семь долгих лет у моря
в травах соленых и горьких
в каменном жернове мельниц
тихонько сидели,
молчали
лишь изредка говорили
о чудесах повседневных
о ветре – холсте непрочном,
забрызганном краской и вербой
***
Может быть, я заблудился
Корень с лозою слился
По полу церкви бродят
предков живые тени.
Венок из крапивы свился
Лег на чело бесстрастно
В сердце моем – спокойно
В пальцах моих – ненастно.
Может быть, я оступился
жидким свинцом умылся
Вышел на берег утром,
горькой воды напился
И на ладони солнца
тоненький как былинка
Я от жары свернулся
и с тишиною слился.
***
Ищи меня
в полуденном веселье
прозрачных птиц и золотой хвои
в словах молитв простых и сокровенных
в камнях и травах
в трепете листвы
Ищи меня
в полуночном раздумье
в пригубленном вине
в руках отца
Ищи меня
в дожде,
весеннем
первом
и в покаянном плаче
подлеца…
***
Пахну землей и ветром
Теперь я, наверное, знаю
волчьи повадки
законы
зимней голодной стаи
запахи снега и крови
дома и человека
холодного голого поля,
вкус воспаленного бега
по насту
по руслу речному,
уставшему от ожиданья
новой весны
и звезды -
свет золотого молчанья.
***
Новый день в садах из камней
Благодарение Богу за сестру нашу – смерть.
***
Сердца оттаяли
в желании молитв
Сухие губы просят покаянья
Проходят дни бездарно
и печально
И черный хлеб
на каменном столе
***
Ее проворные руки живые
ее внезапная боль
ее непослушная боль
ее слезы скупые
ее медленный взгляд -
взгляд с иконы
ее искренность -
холод февральский.
Ее тайные мысли,
опутанные цепями
Легли на дно моей
древней реки
и все стало проще.
Дороги ушли
Ты теперь везде и во всем
Наши ночи -
из сладкого яда безумства
Ночи, окрашенные луною
Ночи, когда нагота становилась
безбрежной и новой
И мы,
засыпая,
Ждали,
Как утром постучат
в наши слабые двери
и громко промолвят:
«Война!»
***
Как тесна наша комната,
Когда мы возводим стены,
что пронзают сердца,
разрывают хрупкую ткань
Кровь густа,
необычно густа,
Мы непослушны,
капризны и так одиноки
Я пью чай
Ты пьешь воду
День выпивает ночь.
***
Солнце мягче
Прозрачнее дни
За старым стеклом
тает снег не спеша
Тени немые все необычней
Камень встречает землю
Воздух – деревья.
Губы твои смелы и умелы
В руках твоих ночь,
звездная ночь -
без движения страсть
Слово без мысли
Радость без сожаленья,
долгая радость.
***
Даже когда ты рядом
тоска моя неугасима
Спящие губы твои вспоминаю
и неистовость тела
задумчивость глаз
и бездонность
и крою себе странное платье
без лицемерья
без лжи
без печали
платье надежды
***
Стараясь забыть
те руки и губы чужие,
что когда-то тебя ласкали,
пытались любить
стелили постель
открывая первые двери
хрупких движений
и неизбежных желаний
Я лег на пороге
декабрьского озаренья,
в бессонность ночей
опустил свои руки,
в вечность молитв
опустил свои пальцы,
стал шелковой нитью
в блеске и ужасе
ясных и бережных глаз
твоих удивленных глаз
А ты отвечала -
Им – безразличною лаской
мне желаньем родить ребенка
***
На ветвях твоих почки набухли
мои листья проснулись
прикоснулись к полынному солнцу
солнце красками тронуло
стены нагие,
где нам жить,
и смеяться
и плакать
Стены нагие,
(дома напротив)
серый цемент,
отрешенный от мира
ненадежный и хрупкий
Я твой запах едва различаю
Он с моим неразлучен навеки
Глаза твои стали моими
Что нам осталось?
Состариться вместе,
укрыв свою жизнь
созерцаньем
икон и деревьев
воды и блаженного камня
на дне ледяного ручья
ручья у корней липких сосен
***
Мечтаю о свежей земле -
неистовой и простой
Дождь – поседевший монах
На ощупь руками – нагой
Ночь чище
И день длиннее
беспомощно-хрупкий день
Наполнены влагой глаза
влагой осенних дождей.
***
Зажав бескорыстный июнь
в промытых ладонях,
задержав его ласку в зрачках
Я спустился к реке
только вода оживляет
только вода изгоняет страх.
***
Небо открылось внезапно
И стало легко
Руки
Чуткие руки
протерли стекло
Утро – уютный вагон на Восток
В бережных пальцах
уснул терпкий сок
Краски в воду упали -
Цветная вода
Ты оступилась
(А может быть я?!)
Ты замолчала
И стало светло
Время ужалило в губы
Время прикрыло окно
***
Водой наполнила кувшин
из красной глины
без глазури,
раскрасив новые холсты
небесной краской
Шелк свернули
две оробевшие руки
Два древних и глубоких глаза
глядят из мутной пустоты
Их блеск – сияние алмаза
их веки – золотая нить
Земные зеркала устали
Рассыпались песочные часы
под взглядом преисполненным печали
И черствый хлеб на каменном столе
добыча птиц,
сердца -
добыча страсти
Прошу тебя, вина мне принеси,
стань кровом страннику в ненастье.
Водой наполнила кувшин,
перекрестив дорогу под ногами
Не бойся змей -
они лишь голос тьмы
Тебя укроют Ангелы крылами
***
Июня набухшая грудь
во влажной ладони земли
Сорви сокровенную песню
с тяжелой и пыльной сохи,
сорви мне скрижали златые
с глубоких податливых вод,
Сорви нам иконы простые
с ранимых ветвей и сот…
***
