Владимир Набоков - Горний путь
Январь 1919
УТРО
Как светлозарно день взошел!Ну, не улыбка ли Господня?Вот лапки согнутые поднялнежно-зеленый богомол.
Ведь небеса и для него…Гляжу я, кроткий и счастливый…Над нами — солнечное диво,одно и то же Божество!
1 февраля 1919
“На ярком облаке покоясь…”
На ярком облаке покоясь,ты проплываешь надо мной.Под липами, в траве сыройЯ отыскал твой узкий пояс.Он ослепляет серебром…Я удаляюсь… В песне четкойя расскажу дриаде кроткойоб одиночестве моем…Под липами — ручей певучий,темнеют быстрые струи…Подкидывают соловьицветные шарики созвучий…Вот и янтарная луна.В луче вечернем, чародейном,ты дуновеньем легковейнымна небеса унесена…
СКИФ
Ночь расплелась над Римом сытым,и голубела глубь амфор,и трепетал в окне раскрытоммеж олеандров звезд узор.
Как бы струя ночной лазури,плыл отдаленной лиры звон.Я задремал на львиной шкуресредь обнаженных, сонных жен.
И сон мучительный, летучийиграл и реял надо мной.Я плакал: чудились мне тучии степи Скифии родной!
“Я был в стране Воспоминанья…”
Я был в стране Воспоминанья,где величаво, средь сияньяНебес и золота песков,проходят призраки вековпо пирамидам смугло-голым,где вечность, медленным глаголомвникая в сумерки души,волнует путника — в тишипред сфинксом мудрым и тяжелым.Ключ неразгаданных чудесим человечеству завещан…О, глаз таинственный разрез!
На глыбе голубой, средь трещин,застыл божественный Рамзесв движенье тонко-угловатом…Изиды близится закат;и пальмы жестко шелестят,и туч — над Нилом розоватым —чернеют узкие струи…
Там — на песке сыром, прибрежном,я отыскал следы твои…Там, в полудымке, в блеске нежном,пять тысяч лет тому назад,прошла ты легкими шагамии пела, глядя на закатбольшими, влажными глазами…
17 февраля 1919
“О, встречи дивное волненье…”
О, встречи дивное волненье!Взгляд заревой… Крылатый крик…Ты осязаемо, виденье!К тебе я трепетно приник…
Я по морям туманным плавал,томился в пасмурной стране,и скучный бог и скучный дьяволбесцельно спорили во мне.
И на полночных перепутьяхСтрасть появлялась предо мной —босая, в огненных лоскутьях,с закинутою головой…
Но не просил я ласок ложных,я тосковал в садах земных…Среди сомнительных и сложныхискал я верных и простых.
О достиженье, крылья, зори!Мечта оправдана вполне!С алмазной песнею во взореты наклоняешься ко мне…
ПЧЕЛА
По ночам, во мгле лазурной,вспоминаю жизнь мою;поцелуев мед пурпурныйв сотах памяти таю.
На заре, в тени росистой,о грядущем сны мои,о цветах — в траве душистойпо краям путей любви.
А уж в полдень полновластный —в ту весеннюю странуприлечу пчелою краснойи к твоим устам прильну!
2 марта 1919
ПЕТР В ГОЛЛАНДИИ
Из Московии суровойон сюда перешагнул.Полюбил он моря гул,городок наш изразцовый
и бродил вдоль берегов,загорелый, грубый, юный.Ветер. Пепельные дюны.Стук далеких топоров.
Разноцветные заплатыпарусов над рябью вод.Стая чаек. Небосвод,как фаянс, зеленоватый.
Были мудры вечера.Кружки. Сонные соседи.Думы голосом победызвали плотника — Пeтpa.
У стола мечтал он важно.Четко тикали часы.Помню: жесткие усы,взор жестокий и отважный,
тень локтей и головы,полки в маленькой таверне,а на печке — блеск вечернийи квадраты синевы.
17 марта 1919
РОССИЯ
Не все ли равно мне, рабой ли, наемницей иль просто безумной тебя назовут?Ты светишь… Взгляну — и мне счастие вспомнится. Да, эти лучи не зайдут.
Ты в страсти моей и в страданьях торжественных, и в женском медлительном взгляде была.В полях озаренных, холодных и девственных, цветком голубым ты цвела.
Ты осень водила по рощам заплаканным, весной целовала ресницы мои.Ты в душных церквах повторяла за дьяконом слепые слова ектеньи.
Ты летом за нивой звенела зарницами, в день зимний я в инее видел твой лик.Ты ночью склонялась со мной над страницами властительных, песенных книг.
Была ты и будешь. Таинственно создан я из блеска и дымки твоих облаков.Когда надо мною ночь плещется звездная, я слышу твой реющий зов.
Ты — в сердце, Россия. Ты — цепь и подножие, ты — в ропоте крови, в смятенье мечты.И мне ли плутать в этот век бездорожия? Мне светишь по-прежнему ты.
5 марта 1919
Крым
“Эту жизнь я люблю исступленной любовью…”
Эту жизнь я люблю исступленной любовью… По заре выхожу на крыльцо.Из-за моря багряною пламенной кровью солнце буйно мне плещет в лицо.
Дуновенья весны, как незримые девы, с ярким смехом целуют меня.Многозвучная жизнь! Лепестки и напевы, и на всем — паутина огня!
И когда все уйдет, и томиться я буду у безмолвного Бога в плену,о, клянусь, ничего, ничего не забуду и на мир отдаленный взгляну.
С сожаленьем безмерным и с завистью чудной оглянусь — и замру я, следя,как пылает и катится шар изумрудный в полосе огневого дождя!
И я вспомню о солнце, о солнце победном, и о счастии каждого дня.Вдохновенье я вспомню, и ангелам бледным я скажу: отпустите меня!
Я не ваш. Я сияньем горю беззаконным в белой дымке бестрепетных крыл,и мечтами я там, где ребенком влюбленным и ликующим богом я был!
9 марта 1919
КИПАРИСЫ
Склонясь над чашею прозрачной —над чашей озера жемчужной,три кипариса чудно-мрачношумят в лазури ночи южной.
Как будто черные монахи,вокруг сияющей святыни,в смятенье вещем, в смутном страхе,поют молитвы по-латыни.
22 марта 1919
“Еще безмолвствую и крепну я в тиши…”
Еще безмолвствую и крепну я в тиши.Созданий будущих заоблачные граниеще скрываются во мгле моей души,как выси горные в предутреннем тумане.
Приветствую тебя, мой неизбежный день.Все шире, шире даль, светлей, разнообразней,и на звенящую на первую ступеньвсхожу, исполненный блаженства и боязни.
23 марта 1919
