Н. Денисов - Стезя

* * *

Среди полей, где мир и тишина,Где даже гром грохочет с неохотой,Лежит моя крестьянская странаСо всей своей нелегкою заботой.

Там ждут апреля ранние цветы,На теплой зорьке лопаются почки.И мать хлопочет утром у плитыВ простой домашней ситцевой сорочке.

И так светлы в заснеженную стыньУшедших лет сомненья и печали.Там деревенька с именем простым –В других краях о ней и не слыхали.

И по ночам все тот же свет в окне,И люди в каждый светлый праздник мая,Наверно, вспоминают обо мне,Когда застолью песни не хватает.

* * *

Вижу, первым лучом обогрето,Словно чей-то вдали силуэт,Все стоит посредине рассветаМое детство двенадцати лет.

Все хохочет, ударив в ладоши,Словно тайно опять и опятьУбежал я по первой порошеОтзвеневшее эхо искать.

И стоит, будто в горле иголка,Все, что выпало в детстве любить.И не может никак перепелкаЭту память мою усыпить.

Занятой дед

Этот домик горбатыйИ поныне стоит?Жил там чудаковатыйОдинокий старик.Век был занят работой,Он работу любил,Все дела да заботы,Даже сон позабыл.Покосится крылечко,Прохудится ли сеть,Дед не может на печкеПолчаса усидеть.То не чинена сбруя,То колодец пустой.– Дед, садись, потолкуем!– Не могу, занятой!Так и годы промчались,Ах, какие притом!Смерть пришла, постучалась.Пропустил ее в дом.Свечку под образамиДеловито зажег.– Чем ты, дедушка, занят?– Помираю, сынок...

* * *

Ночью над крышами вызвездит,Заиндевеют дымы...Вот и прожил я безвыездноДвадцать четыре зимы.

Падали вьюги пушистыеНа ледяной косогор.Не покосился и выстоялНаш деревенский забор.

Там, под еловыми лапами,Спали снега до весны.Белой метелью оплаканыЧистые детские сны.

Глянь, уже вербочки спелые,Елочка – точно свеч!?Зайцы, вчера еще белые,В сером дают стрекача.

О печальной любви

На службе моей незвонкой,У северных флотских скал,Я тоже одной девчонкеСчастливые письма слал.

На маршах – в колоннах строгихВрастал я в шинель бойца.Однажды мои дорогиСошлись у ее крыльца.

Плыл вечер в такой знакомый,В сиреневый майский дым...Тогда, на побывке дома,Я встретил ее с другим.

Ну что ж?! Я прошел беспечно,Бодрясь, не подал руки.«Ничто на земле не вечно!» –Дробились ее шаги.

Не вечно! Я брел осенне...Не вечно! Не надо слов...Я вскоре стрелял в мишени,Как в личных своих врагов.

Промашки не дал... А ныне,В сумятице трезвых дней,Сдается, от той гордыни –Ни легче ни мне, ни ей...

Приезд домой

Уже кричал на стадо зычноПастух у крайнего плетня.Я шел, шурша плащом столичным,В кармане мелочью звеня.

В конторе фермы пахло квасом.Не продохнуть от папирос.И бригадир, сержант запаса,Писал наряд па сенокос.

Уже крыльца скрипели плахи,Где мужики встречали день,Заправив чистые рубахи,Как гимнастерки, под ремень.

Им, как всегда, в луга с рассветом,Где слышен кос напев простой.Им невдомек, что кто-то где-тоСкорбит: деревни нету той...

Трещал «пускач» неумолимо.Я сам был грустно поражен:Вот бригадир проводит мимоСвой поредевший батальон.

Проводит с гордостью, но все жеПонимаю между тем:Ему сейчас узнать дороже –Я в гости или насовсем?

* * *

Где-то в домнах плавится железоДля войны: на бомбы и штыки.У соседа длинные протезыЩелкают на сгибах, как курки.

И отец не спит от раны жгучей,Хоть твердят о сне перепела.И хранится соль на всякий случай,Что в войну бесценною была.

Подарок судьбы

Эти взоры – мурашки по коже!В клуб-столовой сидели зекаИ восторженно били в ладоши,Если в цель попадала строка.

Полчаса па стихи «отпыхтели»,Но поэты – не тот интерес.В мини-юбочки радостно целя,Вызывали на «бис» поэтесс.

Вновь цвела и светлела эстрада.И с восторгом – подарок судьбы!Будто луны, из дальнего рядаПоднимались обритые лбы.

Поднимались, как «родные братья»,Что судьба им еще посулит?Беспокоясь за мероприятье,Напряженно сидел замполит.

Он сидел, как на углях-иголках,На посту на своем боевом,И запястье в давнишних наколкахЗабывал прикрывать рукавом.

* * *

Отболела душа, опустела,Дальше некуда больше пустеть.Остается рассудку и телуГде-нибудь в Винзилях околеть.Или вовсе, влачась без заботы.Как иной, притворяясь живым,Обжираться до рвоты, икотыПо банкетным столам даровым.Всюду рабская удаль да пьянство.Вижу Русь колдовскую во мгле.И душа выбирает пространство.Нет пристанища ей на земле.Может быть, и не худшее дело –Вознеслась, упорхнула в зенит,Поразмыслить над тем, что болело,И над тем, что еще кровенит.

* * *

Торопи меня, торопи,Моя молодость, не проспи –Эти реки мои и пашни,Звезды, улицы и поля,И родные до ветки каждойОкуневские тополя.Летом – зайцу,Зимою – лосю,В марте первой капели рад.Но люблю я особенно осеньЗа веселый ее наряд.За прощальные крики птицы,Отправляющейся в полет,И за светлую грусть на лицах,Когда Зыкина запоет.В чистом поле я слышу весны,В чистом поле я не один.Кумачовый огонь расплесканПо околкам моих осин.Торопи меня, торопи,Моя молодость, не проспи –Эти реки мои и пашни,Звезды, улицы, тополя,Где, глаза распахнув однажды,Удивилась душа моя.

Дождь

Прошел веселым, говорливым,Легко подковками звеня!Хлопот-то сколько привалило:Запруду строит ребятня!

Дождинок тоненькие лескиДрожат над речкой – на весу.Совсем доволен житель сельский,На палец пробует косу.

* * *

Ну зачем ты посмелаПостучать в мою дверь?Что со мною на беломБудет свете теперь?Ни худого, ни злогоЯ ж не делал вовек.Был я, честное слово,Неплохой человек.А теперь среди ночиЗа тобою лечу.Жил я правильно очень,А теперь не хочу.Эй, троллейбус звенящий,Ты меня обгони,Я сегодня пропащийДля жены, для родни.Но любовь поневолеНикому не слышна.Хоть бы грянула, что ли,Проливная весна,Чтоб счастливую ношуДонести поскорейДо потухших окошек,До закрытых дверей.

Русь

О Русь, малиновое поле...

Русь былинная – даль без пределаСнежный дым у столбов верстовых!Как на сивках и бурках сумелаДоскакать ты до окон моих?

Растеряв по дорогам подковы,Понастроив церквей – в облака,Ты на поле полей – КуликовоВыходила, чтоб встать на века!

Вот и нынче по осени свежей,Над равнинами зябких полейПодняла ты с родных побережийНестареющий клин журавлей.

Что еще там? Мелькнул полушалок,Да упала звезда впереди:Это дух переводишь усталоТы в своей богатырской груди!

Прошли года...