Эдуард Асадов - Судьбы и сердца

БЕНГАЛЬСКИЙ ТИГР

Весь жар отдавая бегу,В залитый солнцем мирПрыжками мчался по снегуГромадный бенгальский тигр.

Сзади — пальба, погоня,Шум станционных путей,Сбитая дверь вагона,Паника сторожей…

Клыки обнажились грозно,Сужен колючий взгляд.Поздно, слышите, поздно!Не будет пути назад!

Жгла память его, как угли,И часто ночами, в плену,Он видел родные джунгли,Аистов и луну.

Стада антилоп осторожных,Важных слонов у реки, —И было дышать невозможноОт горечи и тоски!

Так месяцы шли и годы.Но вышла оплошность — и вот,Едва почуяв свободу,Он тело метнул вперед!

Промчал полосатой птицейСквозь крики, пальбу и страх.И вот только снег дымитсяДа ветер свистит в ушах!

В сердце восторг, не злоба!Сосны, кусты, завал…Проваливаясь в сугробы,Он все бежал, бежал…

Бежал, хоть уже по жиламХолодный катил озноб,Все крепче лапы сводило,И все тяжелее былоБрать каждый новый сугроб.

Чувствовал: коченеет.А может, назад, где ждут?Там встретят его, согреют,Согреют и вновь запрут…

Все дальше следы уходятВ морозную тишину.Видно, смерть на свободеЛучше, чем жизнь в плену?!

Следы через все преградыУпрямо идут вперед.Не ждите его. Не надо.Обратно он не придет.

БЫЧОК

(Шутка)

Топая упругими ногами,Шел бычок тропинкой луговой,Дергал клевер мягкими губамиИ листву щипал над головой.

Черный, гладкий, с белыми боками,Шел он, раздвигая лбом кусты,И смотрел на птиц и на цветыГлупо-удивленными глазами.

Он без дела усидеть не мог:Опрокинул носом кадку с пойломИ ушел из маминого стойлаПо одной из множества дорог.

Шел бычок свободно и легкоИ не знал, что солнце уже низкоИ что если мама далеко,То опасность ходит очень близко!

Да, в лесу не может быть иначе.И когда услышал за спинойЖадный и протяжный волчий вой,Замерла в груди душа телячья!

Он помчался, в ужасе мыча,Черный хвостик изогнув колечком.На краю обрыва, возле речки,Он остановился сгоряча.

Увидал, что смерть его близка:Сзади — волки, впереди — река,И, в последний миг найдя спасенье,Он шагнул… в мое стихотворенье!

ДАЧНИКИ

Брызгая лужами у ворот,Ветер мчит босиком по улице.Пригорок, как выгнувший спину кот,Под солнцем в сонной дремоте щурится.

Радость взрослых и детворы!Долой все задачи и все задачники!Да здравствуют лодки, грибы, костры!И вот из города, из жарыС шумом и грохотом едут дачники!

Родители любят своих ребят.И, чтобы глаза малышей блестели,Дарят им кошек, птенцов, щенят,Пускай заботятся и растят.Хорошему учатся с колыбели!

И тащат щенята с ранней зариС хозяев маленьких одеяла.Весь день раздается: — Служи! Замри! —Нет, право же, что там ни говори,А добрых людей на земле немало!

Ветер колючий листву сечетИ, по-разбойничьи воя, кружит.Хлопья седые швыряет в лужиИ превращает их в ломкий лед.

Сады, нахохлившись, засыпают,В тучи закутался небосклон.С грохотом дачники уезжают,Машины, простудно сопя, чихаютИ рвутся выбраться на бетон.

И слышат только седые тучиДа с крыш галдящее воронье,Как жалобно воет, скулит, мяучитНа дачах брошенное зверье…

Откуда им, кинутым, нынче знать,Что в час, когда месяц блеснет в окошке(Должны же ведь дети спокойно спать!),Родители будут бесстыдно лгатьО славной судьбе их щенка иль кошки…

Что ж, поиграли — и с глаз долой!Кончилось лето, и, кончились чувства.Бездумно меняться вот так душой —Непостижимейшее искусство!

А впрочем, «звери» и не поймут.Сердца их все с тою же верой бьются.Они на крылечках сидят и ждут,И верят, глупые, что дождутся…

И падает, падает до зари,Как саван, снежное покрывало…Конечно же, что там ни говори,А «добрых» людей на земле немало!..

БАЛЛАДА О БУЛАНОМ ПЕНСИОНЕРЕ

Среди пахучей луговой травыНедвижный он стоит, как изваянье,Стоит, не подымая головы,Сквозь дрему слыша птичье щебетанье,

Цветы, ручьи… Ему-то что за дело!Он слишком стар, чтоб радоваться им:Облезла грива, морда поседела,Губа отвисла, взгляд подернул дым…

Трудился он, покуда были силы,Пока однажды, посреди дороги,Не подкачали старческие жилы,Не подвели натруженные ноги.

Тогда решили люди: — «Хватит, милый!Ты хлеб возил и веялки крутил.Теперь ты — конь без лошадиной силы,Но ты свой отдых честно заслужил!»

Он был на фронте боевым конем,Конем рабочим слыл для всех примером,Теперь каким-то добрым шутникомОн прозван был в селе — Пенсионером,

Пускай зовут! Ему-то что за дело?!Он чуток только к недугам своим:Облезла грива, морда поседела,Губа отвисла, взгляд подернул дым…

Стоит и дремлет конь среди ромашек.А сны плывут и рвутся без конца…Быть может, под седлом сейчас он пляшетПод грохот мин на берегу Донца.

«Марш! Марш!» — сквозь дым доваторский бросок!Но чует конь, пластаясь на скаку,Как старшина схватился за луку,С коротким стоном выронив клинок…

И верный конь не выдал старшины,Он друга спас, он в ночь ушел карьером!Теперь он стар… Он часто видит сны.Его зовут в селе Пенсионером…

Дни что возы: они ползут во мгле…Вкус притупился, клевер — как бумага.И, кажется, ничто уж на землеНе оживит и не встряхнет конягу.

Но как-то раз, округу пробуждая,В рассветный час раздался стук и звон.То по шоссе, маневры совершая,Входил в деревню конный эскадрон.

И над садами, над уснувшим плесом,Где в камышах бормочет коростель,Рассыпалась трубы медноголосойГорячая раскатистая трель.

Как от удара, вздрогнул старый конь!Он разом встрепенулся, задрожал,По сонным жилам пробежал огонь,И он вдруг, вскинув голову, заржал!

Потом пошел. Нет, нет, он поскакал!Нет, полетел! Под ним земля качалась,Подковами он пламень высекал!По крайней мере, так ему казалось…

Взглянул и вскинул брови эскадронный:Стараясь строго соблюдать равненье,Шел конь без седока и снаряженья,Пристроившись в хвосте его колонны.

И молвил он: — А толк ведь есть в коне!Как видно, он знаком с военным строем! —И, старика похлопав по спине,Он весело сказал: — Привет героям!

Четыре дня в селе стоял отряд.Пенсионер то навещал обозы,То с важным видом обходил наряд,То шел на стрельбы, то на рубку лозы.

Он сразу словно весь помолодел:Стоял ровнее, шел — не спотыкался,Как будто шкуру новую надел,В живой воде как будто искупался!

В вечерний час, когда закат вставал,Трубы пронесся серебристый звон:То навсегда деревню покидал,Пыля проселком, конный эскадрон.

«Марш! Марш!» И только холодок в груди,Да ветра свист, да бешеный карьер!И разом все осталось позади:Дома, сады и конь Пенсионер.

Горел камыш, закатом обагренный,Упругий шлях подковами звенел.Взглянул назад веселый эскадронный,Взглянул назад — и тотчас потемнел!

С холма, следя за бешеным аллюром,На фоне догорающего дняТемнела одинокая фигураВдруг снова постаревшего коня…

ВЕЧНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ