Александр Полежаев - Стихотворения и поэмы

102. Иман-козел

В одной деревне, недалёкоОт Триполи иль от Марокко —Не помню я, — жил человекПо имени Абдул-Мелек.Не только хижины и мулаНе заводилось у Абдула,Но даже верного кускаПод час иной у беднякаВ запасной сумке не случалось.Он пил и ел, где удавалось,Ложился спать, где бог привел,И, словом, жизнь так точно вел,Как независимые птицыИли поклонники царицы,Котору вольностью зовут,Или как нищие ведут.С утра до вечера с клюкоюИ упрошающей рукоюБродя под окнами домовПророка ревностных сынов,Он ждал святого подаянья,Молил за чувства состраданьяС слезой притворной небеса,Потом осушивал глазаСвоим изодранным кафтаномИ шел другим магометанамОдно и то же повторять.Так жил Абдул лет двадцать пять,А может быть, еще и боле,Как вдруг однажды, сидя в полеИ роя палкою песок,Нашел он кожаный мешок.Абдул узлы на нем срывает,Нетерпеливо открывает,Глядит, и что ж? О Магомет!Он полон золотых монет.«Что вижу я! Ужель возможно?Алла, не сон ли это ложный? —Воскликнул радостный бедняк.—Нет, я не сонный! Точно так…Червонцы… цехины без счету…Абдул! Покинь свою заботуО пище скудной и дневной:Теперь ты тот же, да другой».Схватил Абдул свою находку,Как воин пленную красотку,Бежит, не зная сам куда,Именью рад — и с ним беда!Бежит что сил есть, без оглядки,Лишь воздух рассекают пятки.Земли не видит под собой.И вот лесок пред ним густой.Вбежал, взглянул, остановилсяИ на мешок свой повалился.

«Ну, слава богу! — говорит.—Теперь он мне принадлежит.Червонцы всё, да как прелестны:Круглы, блестящи, полновесны!Какая чистая резьба!О, презавидная судьбаВладеть подобною монетой!Я не видал милее этой.И можно ль статься — я одинТеперь ей полный властелин.Я… я… Абдул презренный, нищий,Который для насущной пищиДва дни лохмотья собиралИ их девать куда не знал,Я — бездомовный, я — бродяга……………………………………………………Блажен скупой, блажен стократЗарывший первый в землю клад!Так, так! На лоно сладострастья,На лоно выспреннего счастья,В объятья гурий молодых,К горам червонцев золотых,На крыльях ветра ангел рокаТебя, по манию пророка,Душа святая, принесет —Там, там тебя награда ждет».………………………………………………………………………………………………И снова радостный АбдулНа груду золота взглянул,Вертел мешок перед собою,Ласкал дрожащею рукоюЕго пленявшие кружкиИ весил, сколь они легки,И прикасался к ним устами,И пожирал их все глазами,И быстро в землю зарывал,И снова, вырывши, считал.

Так обезьяна у КрыловаНадеть очки была готоваХотя бы на уши свои,Того не зная, что ониДаны глазам в употребленье.

И вот дивится всё селенье,В котором жил Абдул-Мелек.«Откуда этот человек,Из самых бедных, как известно,—Заговорили повсеместно,—Откуда деньги получил?Ну, так ли прежде он ходил?Какой наряд, какое платье!Ему ли, нищенской ли братьеНосить такие епанчи?»(А он оделся уж в парчи.)«Давно ли мы из состраданьяЕму давали подаяньяИ он смиренно у дверейВ чалме изодранной своей,Босой и голый, ради неба,Просил у нас кусочка хлеба,—И вдруг богат стал! Отчего?..»

«Готов и дом уж у него!» —Другой сказал с недоуменьем,И все объяты удивленьем:«И дом готов! Нельзя понять,А как изволит отвечать,Коль намекнешь ему об этом.Ну — заклинай хоть Магометом,А он одно тебе в ответ:„Мне бог послал“. — Ни да, ни нет.Что хочешь говори — ни слова.Ты подойдешь: „Абдул, здорово!Откуда денег ты достал?“А он, проклятый: „Бог послал“.Такой ответ — на что похоже!»— «Да, да! И мне твердит всё то же,—Шептал завистливый иман,—Но я открою сей обман.Конечно, много может вера!Однако ж не было примера,Чтоб за хорошие делаДавал червонцы нам Алла.Люби его всю жизнь усердно,А всё умрешь так точно бедно,Каким родила мать тебя,Когда не любишь сам себяИ там прохлопаешь глазами,Где должно действовать руками.Пой эти песни простакамИ легковерным, а не нам.Я сорок лет уже иманом,И если с денежным карманом,То оттого, что мало сплюИ кой-что грешное люблю.И как, мой друг, ни лицемеришь,Меня ничем не разуверишь:Нашел ты, верно, добрый клад.Проспорить голову я рад…» —И углубился в размышленье,Каким бы образом именьеСебе Абдулово достать.Пронырством истину узнать —Старанье тщетное — не можно:Себя ведет он осторожно.Прокрасться в дом к нему тайкомИ деньги вынудить ножом —Успех неверный и опасный;Просить на бедных — труд напрасный;Взаймы — не даст, украсть — нельзя…Иман выходит из себя:Нет средства обмануть Абдула.Гадал, гадал, и вдруг мелькнулаЕму идея сатаны:Пришельцем адской стороныИль просто дьяволом с когтями,В козлиной шкуре и с рогамиАбдула ночью попугатьИ деньги дьяволом отнять.«Прекрасно, чудно, несравненно! —Кричал стократно, восхищенныйСвоею выдумкой, иман.—Как дважды два мой верен план!»Сказал — и разом всё готово.Козла здорового, большогоВ хлеву поспешно ободрал,На палках шерсть его распял;Сперва рукой, потом другою,Потом совсем и с головоюВ него с усилием он влез —И стал прямой козел и бес.

«Как, как! Иман в козлиной шкуре?Не может быть того в натуре,—Кричат пятнадцать голосов,—Не может быть людей-козлов!»

Друзья мои! Пустое дело:Могу уверить очень смелоИ вас, и прочих молодых,Людей неопытных таких,Что в сто иль тысячу раз болеИскусств таинственное полеОткрыто глупым дикарям,Чем нашим важным хвастунам,Всезнайкам гордым и надменным,Полуневеждам просвещенным.Поверьте: множество вещей(Прочтите «Тысячу ночей»),Которых мы не понимаемИ нагло вздором называем,Враньем, несбыточной мечтой,В степях Аравии святой,За Индостанскими горами,За неоткрытыми морямиНе выдумки и не мечты,А так известны, так просты,Как наше древнее преданьеОб очень чудном наказаньеЦарицей Ольгою древлян,Как всякий рыцарский роман,Как предречение кометы,Как Фонтенели и Боннеты…В козла запрятался иман,Как русский прячется в кафтан.В козлины лапы всунул ноги,На голове — явились роги,С когтями, бородой, хвостом —И, словом, сделался козлом.

Коль говорить вам правду надо,Я не видал сего наряда,Но будь на месте я — не я,Когда хоть каплю от себяВ моем рассказе я прибавил:Мне это сведенье доставилОдин приехавший арап,По имени Врилги-хап-хап.Он человек весьма приятный,И что важнее: вероятный —Не лжет ни слова — и он самСвидетель этим был делам.

Спустилась ночи колесница;Небес лазоревых царица,Блеснула бледная луна;Умолкло всё, и тишинаПростерлась в дремлющем селеньеСвершив обряды омовенья,Облобызавши Алкоран,Семейства мирных мусульманПредались сладкому покою.Один, с преступною душою,В одежде беса и козла,Забыв, что бодрствует АллаИ видят всё пророка очи,—Один лишь ты во мраке ночи,Иман-чудовище, не спишь,Как тень нечистая скользишь,Как дух, по улице безмолвной,Корысти гнусной, злобы полный —Ты не иман, а Вельзевул.

И вдруг встревоженный Абдул —К нему стучится кто-то, слышит,И за дверьми ужасно дышит,И дико воет, и скрипит,И хриплым гласом говорит:«Абдул, Абдул! Вставай скорее,Покинь твой страх, будь веселее:Твой гость пришел, твой друг и брат.Отдай назад, отдай мой клад;Узнай во мне — Адрамелеха!» —И снова грозный голос смеха,И визг, и скрежет раздались;Крючки на двери потряслись,Трещит она, вали́тся с гулом,И пред трепещущим АбдуломКозел рыкающий предстал…«Отдай мой клад! — он закричал.—Отдай! — взгремел громоподобно.—Мне было дать его угодно —И отниму его я вновь.Где, гнусный червь, твоя любовьИ благодарность за услугуМне, избавителю и другу?…………………………………………Кому, о дерзостный! КомуДерзал ты жаркие моленьяВ пылу восторга и забвеньяЗа тайный дар мой приносить?…………………………………………………Куда, Адамов сын презренный,Моей рукой обогащенный,Златые груды ты сорил?Меня ли тратой их почтил?Познал ли ты мирское счастье:Забавы, роскошь, сладострастье,Веселье буйное пировИ плен заманчивых грехов?Ты не искал моей защиты;Пророк угрюмый и сердитыйТебе приятнее меня —Тебе не нужен боле я!Итак, свершись предназначенье —Впади, как прежде, в униженье!Отдай мой дар, отдай мой клад —И будь готов за мною в ад!»— «О сильный дух, о дух жестокой! —Вскричал Абдул в тоске глубокой.—Постой, постой! Возьми твой клад,Но страшен мне, ужасен ад…»………………………………………………………………………………………………Иман, схватив скорей мешок,Лихим козлом из дому — скок;Ему как пух златое бремя,Как Архимед в старинно время,«Нашел!» — он радостно кричитИ без души домой бежит.Примчался, кинул деньги в сеноИ стал из дьявольского пленаСвой грешный труп освобождать,И так и сяк — тянуть и рватьБесов лукавых облаченье,—Нет… ни искусство, ни уменье,Ничто нимало не берет —Козлина шерсть с него нейдет;Вертится, бесится, кружится,Потеет, душится, бранится,Пытает снять с себя козла —Нет силы… кожа приросла.

Что делать? Бедный ты невежда!Исчезла вся твоя надежда:Сырое липнет на сухом —А ты не слыхивал о том!Когда б ты знал хотя немного,Что запрещается престрогоОт европейских докторов(От самых сведущих голов)Не только в шкуры кровяныеИ не совсем еще сухиеВлезать, как ты изволил влезть,Но даже стать на них иль сесть —Чему есть многие причины(Которых, впрочем, без латыниТебе не можно рассказать),То, верно б, шкуру надеватьТебе не вздумалось сырую;Теперь же плачь и во́пи: векую!

Реви, завистливый иман,Кляни себя и свой обман,Терзайся, лей рекою слезы,Твое лукавство и угрозыУвлечь ограбленного в адТеперь тебя лишь тяготят;И шерсть козлиная с тобоюПребудет ввек, как с сатаною,Который с радостию злойТеперь летает над тобой.«Иман, иман! — тебе на ухоШипит ужасный голос духа,Как шорох листьев иль змеи.—Приятны ль цехины мои?»Напрасно, мучимый тоскою,Окован мощною рукою,Бежишь в обитель спящих жен;Они невинны: легкий сонСмыкает сладостно их очи,Для них отрадны тени ночи,В душе их царствует покой.Напрасно с просьбой и мольбойТы ожидаешь состраданья;Твой гнусный вид, твои рыданья,Твои слова: «Я ваш супруг!» —Как громом их сразили вдруг.Испуга пагубного жертвы,Они упали полумертвыПри этих горестных словах.«Не муж явился к нам в рогахС брадой и шерстию козлиной,Но дух подземный, нечестивый,Приняв козла живого вид,Его устами говорит».И крик детей, и жен смятенье,И в доме страшное волненье,И визг, и вой: «Алла, Алла!»,И быстролетная молва,И речи, сказки об иманеИ о смешном его кафтанеВ селенье быстро разнеслись.«Где, где он? — вопли раздались.—Кажите нам сего урода!»И сонмы буйные народаК нему нахлынули на двор.«Вот дух нечистый, вот мой вор! —Кричал с горящими глазамиИ угрожая кулакамиИ вне себя Абдул-Мелек.—Отдай, презренный человек,Сейчас мешок мой с золотымиИли я в ад тебя за ними,Исчадье адово, пошлю;Отдай мне собственность мою!»

«Абдул, Абдул! — сказал несчастный.—Теперь я вижу, что напрасноНе чтил Аллу я моего:Правдиво мщение его!Возьми твой клад — мне бес лукавыйВдохнул поступок мой неправый».

«Теперь он боле не иман;Его на петлю, на аркан! —Кричал народ ожесточенный.—Пускай во все концы вселеннойПройдет правдивая молва,Что так за гнусные делаУ нас карают всех злодеев».……………………………………………«Ура! — раздался общий крик.—Пророк божественный велик!Пред ним не скрыты преступленья,И грозен час его отмщенья!Покинь, Абдул, покинь твой страх,Иман и клад в твоих руках».«Так награждаются обманыИ козлоногие иманы!» —Абдул безжалостно твердилИ по селу его водилС веревкой длинною на шее.«Сюда скорей, сюда скорее!» —Кричали зрители вокруг;И хилый дедушка, и внук,И стар, и молод собирались,Козлу смешному удивлялисьИ тайно думали: «Алла!Не дай нам образа козла!»

               _____

Уже то время миновало;Имана бедного не стало,Покрыла гроб его ковыль;Но неизгла́димая быльЖивет в преданьях и рассказах,И об имановых проказахТам и доселе говорятИ детям маленьким твердят:«Дитя мое! Не делай злогоИ не желай себе чужого,Когда не хочешь быть козлом:За зло везде заплатят злом».И в час полночи молчаливойРебенок робкий и пугливыйСо страхом по́ полю бежит,Где хладный прах его лежит.И мусульманин правоверныйЕще доселе суеверноГотов пришельцу чуждых странСказать, что мертвый их иманНередко, встав из гроба, бродитИ криком жалостным наводитБоязнь и трепет в тех местах,Что — страшно думать о козлах.

103. День в Москве