Ованес Туманян - Ануш
Зачем напрасных слез рекой
Огонь очей гасить?
Могильный холм его польет,
Оплачет дождь весной.
Тебя ж другой любимый ждет.
Таков закон земной».
«Благодарю, прохожий-брат!
Иди! Ты встретишь яр…
У ней смеется сладко взгляд
Глубокий, полный чар.
Пусть ваши дни, любви полны,
Ликуют, как весна!
А мне? – лишь слезы мне даны,
И плакать я должна».
И бредет она,
И поет она.
А у ней одна
Песня сложена,
И кипит в ней слез темная волна…
Ропота полна, стонет и скорбит,
И одно поет, и одно твердит:
«Опустела жизнь!.. Страшно опустел,
Изменился мир!.. Мир осиротел!..
Горы без Саро – сиры и пусты. -
И зовет она: – «Милый, где же ты?
Где твои пути? где найти следы?..
Сжалься, удалец!
Воротись скорей.
Долго ль ждать тебя
Любящей твоей?
Поверни стада,
Пригони домой!
Мы тайком тогда
Встретимся с тобой…
Взгляни на тот зеленый склон, -
Там юноша лежит.
Укрывшись черной буркой, он,
Откинув руку, спит.
Ах, то – мой яр! дыханьем трав
Он сладко опьянен,
На свежий луг в тени упав,
Спит безмятежно он.
Встань же, удалец!
Встань, жестокий мой!
Уж давно овец
Гнать пора домой…
Смуглый, молодой,
Я тебя люблю.
Боль души с тобой
Только – утолю!..
Чья свадьба там, под рев зурны,
Идет – пышнее всех?
Людей веселых скакуны
Несут сквозь дождь и снег?..
Нет… Мне послышалась зурна,
Почудилась на миг…
Подруженьки, а где ж у них
Невеста и жених?..
Вон несут, несут
К воротам родным!..
Стойте! я косу
Расплету над ним…
Унесли его,
Плача и стеня.
О, заройте с ним
В землю и меня!..
Ах, что я! Это, говорят,
Немой, смердящий труп;
Застыл недвижный, мутный взгляд,
Засохла кровь у губ.
А тот был юн и полон сил,
Благоуханно-свеж!
Он с шуткой, с песней проходил
По росам вешних меж…
Сжалься, удалец,
Воротись скорей!
Долго ль ждать тебя
Любящей твоей?..
Ждать не заставляй,
Долго я ждала.
Много без тебя
Слез я пролила.
Если не дождусь
Нынче до зари,
Помни – рассержусь,
Разлюблю – смотри!»
XXVIIIВ утесы бьет разъяренный
Дэв-Бед пеной мутных волн,
И виден над ним зеленый
Саро надмогильный холм.
Там слезы безумная льет,
Возлюбленная его,
И стонет она и зовет
К себе Саро своего.
И светом сменяется тьма
И тьмой сменяется свет;
Безмолвна могила, нема,
И милого нет и нет…
Дэв-Бед вздыхает: «Вуш, вуш!..»
Вал за валом гоня во тьму,
Призывая: «Слушай, Ануш,
Тебя я возьму к нему!..»
«Ануш, эй, Ануш! вернись же назад!..» -
Старуха нани с обрыва кричит.
Но, страшно немы, ущелья молчат.
Лишь недруг Дэв-Бед во мраке шумит:
«Вуш-вуш, Ануш, вуш – нежный друг,
Любви твоей жалко нам!..
Вуш-вуш, Саро, храбрец-пастух!..
Вуш – милым твоим горам».
XXIXПод Вознесенье, в ночь тайн и чудес,
Есть миг счастливый один, когда вдруг
Распахиваются врата небес,
И умолкает внизу всякий звук,
И чуть струится в небе эфир,
И благодатью наполнен весь мир.
В тот миг чудесный, когда тишиной
Объяты бездны и бури молчат,
Неутоленных при жизни земной
Влюбленных звезды друг к другу летят,
И встречаются, и нежно, с тоской,
Целуются – высоко над землей…
