Константин Бальмонт - Том 2. Стихотворения
Очертания снов
Long lines of light…
Shelley[2]Возвращение
Мне хочется снова дрожаний качели,В той липовой роще, в деревне родной,Где утром фиалки во мгле голубели,Где мысли робели так странно весной.
Мне хочется снова быть кротким и нежным,Быть снова ребенком, хотя бы в другом,Но только б упиться бездонным, безбрежным,В раю белоснежном, в раю голубом.
И, если любил я безумные ласки,Я к ним остываю, совсем, навсегда,Мне нравится вечер, и детские глазки,И тихие сказки, и снова звезда.
Ранним утром
Ранним утром я видал,Как белеют маргаритки.Я видал, меж тяжких скал, Золотые слитки.
В раннем детстве я любилТихий зал и шум на воле,Полночь в безднах из светил, И росинки в поле.
В раннем детстве я проникВ тишь планет и в здешний ропот,Я люблю – безумный крик, И нежнейший шепот.
Преддверья
Зачем мы торопимся к яркости чувства,В которой всех красок роскошный закат?Помедлим немного в преддверьях Искусства,И мягким рассветом насытим наш взгляд.
Есть много прозрачных воздушных мечтанийВ начальных исканьях наивной души,Есть много плавучих, как сон, очертанийВ предутренних тучках, в безвестной глуши.
Есть свежесть и тайна в младенческих взорах,Там новые звезды в рожденьи своем,Слагаются там откровенья, в которыхМы, прежние, утренней жизнью живем.
И много стыдливости, розовой, зыбкой,В девическом лике, не знавшем страстей,С его полустертой смущенной улыбкой,Без знания жизни, судьбы, и людей.
О, много есть чар в нерасцветших растеньях,Что нам расцветут, через час, через миг.Помедлим лелейно в своих наслажденьях, –В истоках прозрачных так нежен родник.
Подо льдом
Над окованной льдом глубиной я иду, И гляжу, и скольжу я на льду.Лучезарна поверхность холодного льда, Но темна подо льдами вода.
Там в студенных садах, в тишине темноты, Цепенея, белеют цветы.Дотянулся до льда несвободный цветок, Но на воздух он выйти не мог.
И в душе у меня хорошо и светло, Что-то к сердцу от сердца дошло.О, лелейный цветок, ты дождешься весны, Подожди в тишине глубины.
Если даже теперь и пронзил бы ты лед, Этот воздух расцвет твой убьет.О, прекрасный цветок, подожди до весны, Ты увидишь все лучшие сны.
Белый ангел
От детских дней одна черта пленилаМои мечты, в чьих зыбях таял сон,В глаза печальный отблеск заронила,В мой ум вошла как дальний тихий звон.
Мне снился грустный ангел, белоснежный,С улыбкой сожаления в глазах,Я с ним дышал одной печалью нежной,Я видел бледный Рай в его слезах.
Он мне являлся в разные мгновенья,И свет храню я этих беглых встреч.Есть проблески, которым нет забвенья,Есть взгляд без слов, его не молкнет речь.
Любил – еще люблю я – неземное,Ум сердца – луч холодному уму,Я верю в Небо, синее, родное,Где ясно все неясное пойму.
С небесным я душой не разлучаюсь,И, встретив чей-нибудь глубокий взор,Я с ним, я с Белым Ангелом встречаюсь,Таинственным и близким с давних пор.
Благовещенье в Москве
Благовещенье и свет, Вербы забелели.Или точно горя нет, Право, в самом деле?
Благовестие и смех, Закраснелись почки.И на улицах, у всех Синие цветочки.
Сколько синеньких цветков, Отнятых у снега.Снова мир и свеж и нов, И повсюду нега.
Вижу старую Москву В молодом уборе.Я смеюсь и я живу, Солнце в каждом взоре.
От старинного Кремля Звон плывет волною.А во рвах живет земля Молодой травою.
В чуть пробившейся траве Сон весны и лета.Благовещенье в Москве, Это праздник света!
Я не знаю мудрости
Я не знаю мудрости, годной для других,Только мимолетности я влагаю в стих.В каждой мимолетности вижу я миры,Полные изменчивой радужной игры.
Не кляните, мудрые. Что вам до меня?Я ведь только облачко, полное огня.Я ведь только облачко. Видите: Плыву.И зову мечтателей… Вас я не зову!
Есть люди…
Есть люди: мысли их и жестыДо оскорбительности ясны.Есть люди: их мечты – как тихие невесты,Они непознанно-прекрасны.
Есть люди – с голосом противным,Как резкий жесткий крик шакала.Есть люди – с голосом глубоким и призывным,В котором Вечность задремала.
О, жалок тот, кто носит крики В своей душе, всегда смущенной. Блажен, с кем говорят негаснущие лики, Его душа – как лебедь сонный.
Голубая роза
Фирвальдштетское озеро – Роза Ветров,Под ветрами колышатся семь лепестков.Эта роза сложилась меж царственных гор В изумрудно-лазурный узор.
Широки лепестки из блистающих вод,Голубая мечта, в них качаясь, живет.Под ветрами встает цветовая игра, Принимая налет серебра.
Для кого расцвела ты, красавица вод?Этой розы никто никогда не сорвет.В водяной лепесток – лишь глядится живой, Этой розе дивясь мировой.
Горы встали кругом, в снеге рады цветам,Юной Девой одна называется там.С этой Девой далекой ты слита Судьбой, Роза-влага, цветок голубой.
Вы равно замечтались о горной весне,Ваша мысль – в голубом, ваша жизнь – в белизне.Дева белых снегов, голубых ледников, Как идет к тебе Роза Ветров!
Меррекюль
Ветры тихие безмолвны.Отчего же плещут волны,И несутся в перебой?Им бы нужно в час вечернийБиться, литься равномерней,А меж тем растет прибой.
Отчего же? – Там далеко,В безднах бледного Востока,Светит пышная Луна.А направо, точно лава,Солнце светит величаво,И под ним кипит волна.
В миг предсмертный, в час заката,Солнце красное богатоПоразительным огнем.Но волна в волну плеснула,И, признав Луну, шепнула:«Мы теперь сильней, чем днем».
И меж тем как факел красный,В отдаленности неясной,Будет тлеть и догорать,Лик Луны, во мгле безбрежной,Будет, властный, будет, нежный,Над волнами колдовать.
Коромысло
Коромысло, коромысло, С нежными крылами,Как оно легко повисло В воздухе над нами.
Прилетает, улетает, В ласковой лазури.Для него она рождает Блески, а не бури.
Коромысло, коромысло, Почему мы пленны?Если б знать, какие числа Для тебя священны.
Наши числа приковали Нас к земле угрюмой,И в просторах вольной дали Мы скользим лишь думой.
Но и в думах мало смысла, Тяжесть в них земная.Ты же грезишь, коромысло, В воздухе летая.
Лесная лилия
