Константин Бальмонт - Том 1. Стихотворения

Чет и нечет

(медленные строки)

Утром рано,Из тумана,Солнце выглянет для нас.И осветит,И заметитВсех, кто любит этот час.

Ночью, скучно,Однозвучно,Упадает звон минут.О минувшем,ОбманувшемИх напевы нам поют.

Точно с крыши,Тише, тише,Капли падают дождя.Все прольются,Не вернутся,Этот темный путь пройдя.

Звук неясный,Безучастный,Панихиды нам поет.«Верьте, верьтеТолько смерти!Чет и нечет! Нечет, чет!»

«Чет счастливымИ красивым,Слабым нечет, недочет!Но, редея,ХолодеяЧет и нечет протечет!»

Звук неясный,Безучастный,Ты поешь, обман тая.Нет, не верю,И в потерюСмысл иной влагаю я.

Верьте, верьтеТолько смертиНас понявшего Христа!Солнце встанет,Не обманет,Вечно светит красота!

Цель страданья,Ожиданья,Всем нам светлый даст отчет.В мире согласный,Вечно ясный,Чет и нечет вас влечет.

Индийские травы

Познавший сущность стал выше печали.

Майя

Тигры стонали в глубоких долинах.Чампак, цветущий в столетие раз,Пряный, дышал между гор, на вершинах.Месяц за скалы проплыл и погас.

В темной пещере, задумчивый йоги,Маг-заклинатель, бледней мертвеца,Что-то шептал, и властительно-строгиБыли черты сверхземного лица.

Мантру читал он, святое моленье;Только прочел — и пред ним, как во сне,Стали качаться, носиться виденья,Стали кружиться в ночной тишине.

Тени, и люди, и боги, и звери,Время, пространство, причина, и цель,Пышность восторга, и сумрак потери,Смерть на мгновенье, и вновь колыбель.

Ткань без предела, картина без рамы,Сонмы враждебных бесчисленных «я»,Мрак отпаденья от вечного Брамы,Ужас мучительный, сон бытия.

К самому небу возносятся горы,Рушится с гулом утес на утес,Топот и ропот, мольбы и укоры,Тысячи быстрых и звонких колес.

Бешено мчатся и люди и боги…Майя! О, Майя! Лучистый обман!«Жизнь — для незнающих, призрак — для йоги,Майя — бездушный немой океан!»

Скрылись виденья. На горных вершинахВетер в узорах ветвей трепетал.Тигры стонали в глубоких долинах.Чампак, цветок вековой, отцветал.

Круговорот

Не только люди и герои,Волненье дум тая,Томятся жаждой в душном зноеЗемного бытия.Но даже царственные богиНесут тяжелый плен,Всегда витая на порогеВсе новых перемен.

Они счастливее, чем люди,Герои равны им,Но все они скорбят о чудеВсем существом своим.В оковах жизни подневольнойЗапутанных миров,Скорбят о вечности безбольнойНепреходящих снов.

И только Он, Кто всех их видитС незримой высоты,Кто бледной травки не обидит,В Чьем лоне я и ты, —Лишь только Он, всегда блаженный,Ничем не утомлен,И жизнь с ее игрой мгновеннойПред ним скользит, как сон.

Никем не понят и незнаем,Он любит свет и тьму,И круг заветный мы свершаем,Чтобы придти к Нему.Как луч от Солнца, в жгучем зное,Сквозь бездну мглы скользим,И вновь — к Нему, в святом покое,И вот мы снова — с Ним!

Индийский мотив

Как красный цвет небес, которые не красны,Как разногласье волн, что меж собой согласны,Как сны, возникшие в прозрачном свете дня,Как тени дымные вкруг яркого огня,Как отсвет раковин, в которых жемчуг дышит,

Как звук, что в слух идет, но сам себя не слышит,Как на поверхности потока белизна,Как лотос в воздухе, растущий ото дна,Так жизнь с восторгами и с блеском заблужденьяЕсть сновидение иного сновиденья.

Жизнь

Жизнь — отражение лунного лика в воде,Сфера, чей центр — повсюду, окружность — нигде,Царственный вымысел, пропасть глухая без дна,Вечность мгновения — миг красоты — тишина.

Жизнь — трепетание Моря под властью Луны,Лотос чуть дышащий, бледный любимец волны,Дымное облако, полное скрытых лучей,Сон, создаваемый множеством, всех — и ничей.

Как паук

Как паук в себе рождает паутину,И, тяжелый, создает воздушность нитей, —Как художник создает свою картину,Закрепляя мимолетное событий, —

Так из Вечного исходит мировое —Многосложность и единство бытия.Мир один, но в этом мире вечно двое: —Он, Недвижный, Он, Нежаждущий — и я.

Из Упанишад

Все то, что существует во вселенной, —Окутано в воздушную одежду,Окружено Создателем всего.Среди теней, в движении сплетенных,Недвижное есть Существо одно,В недвижности — быстрей, чем пламя мысли,Над чувствами оно царит высоко,Хотя они, как боги, в высь парят,Стремясь достичь того, что непостижно;Оно глядит на быстрый ток видений,Как воздух — обнимая все крутом,И жизненную силу разливая.Недвижно движет всем; далеко — близко;Оно внутри вселенной навсегда.И кто проникновенным взором взглянетНа существа как дышащие в нем,И на него как Гения Вселенной,Тогда, поняв, что слитна эта ткань,Ни на кого не взглянет он с презреньем.

Индийский мудрец

Как золотистый плод, в осенний день дозревший,На землю падает, среди стеблей травы,Так я, как бы глухой, слепой, и онемевший,Иду, не поднимая головы.Одно в моих зрачках, одно в замкнутом слухе;Как бы изваянный, мой дух навек затих.Ни громкий крик слона, ни блеск жужжащей мухиНе возмутят недвижных черт моих.Сперва я, как мудрец, беседовал с веками,Потом свой дух вернул к первичной простоте,Потом, молчальником, я приобщился в Браме,И утонул в бессмертной красоте.

Четыре радуги над бурною вселенной,Четыре степени возвышенных надежд,Чтоб воссоздать кристалл из влаги переменной,Чтоб видеть мир, не подымая вежд.

Молитва вечерняя

Тот, пред Кем, Незримым, зримоВсе, что в душах у людей,Тот, пред Кем проходят мимоБлески дымные страстей, —

Кто, Неслышимый, услышитКаждый ропот бытия,Только Тот бессмертьем дышит,В нераздельно-слитном я.

Тот, в чьем духе вечно новыСолнце, звезды, ветер, тьма,Тот, Кому они — покровыДля сокрытого ума, —

Тот, Кто близко и далеко,Перед Кем вся жизнь твояТочно радуга потока, —Только Тот есть вечно — я.

Все закаты, все рассветыВ нем возникли и умрут,Все сердечные приметыТам зажглись, блистая — тут.

Все лучи в росе горящейПовторяют тот же лик,Солнца лик животворящий,В Солнце каждый луч возник.

Все, что — здесь, проходит мимо,Словно тень от облаков.Но очам незримым — зримаНеподвижность вечных снов.

Он живет, пред Кем проводитЭтот мир всю роскошь сил,Он, Единый, не уходит,В час захода всех светил!

Безветрие

Тогда-то наслаждается человек,