Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения

Вожди красноцветных

Один звался – Любимый,Он строил города,Другой был – Скрытый в дымы,А третий был – Звезда.

Глядящий прозорливо,Могучий Волк племен,При нем взрастала нива,Хотя был хищник он.

Немая Память, Цельный,Ныряющий до дна,Зеленоглаз Свирельный,Знамена-имена.

Лазоревая Птица,Захватистая Рысь,Весельщик вод, Зарница,Как Боги вы сошлись.

Ступающий безгласно,Поющая Змея,Вы, мыслившие страстно,Вы, ласка бытия.

Перистый перстень

Колибри, малая Жар-Птица,Рожденье Воздуха и грез,Крылато-быстрая зарница,Цветная лакомка мимоз.

Ты нежный перстень, ожерелье,Перистый венчик, золотой,На свадьбе вольного весельяС воздушно-пряною мечтой.

Колибри, малая Жар-Птица,Ты фея в царстве орхидей,Ты Мексиканская царица,И ты сильнее всех царей.

Промчались битвенные шумы,И рой царей исчерпан весь,И нет Ацтекам Монтезумы,А ты, Колибри, здесь как здесь.

Мексиканский вечер

Заснул Чапультепек, роскошный парк Ацтеков,Растоптанных в борьбе за красные цветы.Затих напрасный шум повторных человеков.Созвездья дружные сияют с высоты.

О чем ты думаешь, печальница немая,Ты, переплывшая Атлантику со мной,Ты, встретившая дни единственного Мая,Как Море луч Луны – ласкающей волной.

Мы здесь с тобой одни, нам ближе тень Кортеса,Чем призраки друзей в туманностях Земли.К нам зовы не дойдут из Северного леса,Все, нам привычное, растаяло вдали.

Воспоминания, что призрачно-угрюмы,Да не восстанут вновь из-за громады вод.Здесь агуэгуэтль, любимец Монтезумы,Своей седой листвой сложился в мирный свод.

Воздушный ветерок в ветвях шуршит напевно,Уйдем от наших дум, всецело, в наши сны.Вечерней Мексики лучистая царевна,Венера манит нас с прозрачной вышины.

Богиня с прядями волос лучисто-длинных,Венера влюблена по-прежнему в любовь,И шлет нам светлый зов из тучек паутинных: –Горите, вы вдвоем, любите вновь и вновь.

А Ицтаксигуатль, венчанная снегами,И Попокатепетль, в уборе из снегов,Свой горный и земной возносят лик пред нами: –Любите, вы вдвоем, доверьтесь власти снов.

Довременная

Ты любишь только верные слова,Ты видишь только вечные сиянья,Живешь, как первозданная листва,Как первых трав роса и трепетанья.

В твоих глазах глубинный изумрудВолны, узнавшей зыбь и высь впервые.Ты с нами, здесь, ты светишься, вот тут,Но между нами бездны вековые.

Помню, как ты в первый разВ нашем зримом мне предстала.Это был вечерний час,Разделяли люди нас,Но от глаз до дальних глазВдруг незримость проблистала.

С кем тогда я говорил?Я не помню. С безымянным.Вдруг в душе я ощутилТочно дальний звон кадил,Ум внезапно схвачен былУгаданьем слишком странным.

Я как в сказке поднял взор,Я, глядя, застыл как в сказке.Прост и строг был твой убор,Вмиг я вспомнил храм и хор,Наша встреча – с давних пор,Решена в иной завязке.

Помню, помню, лик Луны,Над садами Атлантиды;Остров Верных; помню сныТой Халдейской вышины;Лабиринты, крутизны;Строгость траурной Изиды.

Где-то, где-то – сердце, где? –В этом, вмиг живом. Когда-то,Звезды плыли по воде,Но, одной молясь Звезде,Мы расстались, чтоб вездеБыло сердце болью сжато.

И дрожала в нас тоска,И в безмерности печали,Умирали мы века,Сохла, вновь была река –Где ты? Как ты далека!Где ты? – Глаз глаза искали.

И обманностью светясь,Многократно погасая,Жил из века в век алмаз,Но Звезда связала нас: –Ты моя на этот раз!Твой! – Порвалась цепь ночная.

Это я тебя убилНа высоком теокалли.Я убит тобою былВ битве равных вечных силЖизни цвет над тьмой могил,Все я вижу, как в кристалле!

Любовь

Ты непостижная – как сон,  Моя любовь, любовь.Твой голос эхом повторен,  И вновь к любви – любовь.

Я не могу в душе найти  Сравнений для очей,Что стали звездами в пути,  И манят в мир лучей.

Я не могу постичь очей,  Исчерпать этот взгляд,В них излучение ночей,  В них звезды говорят.

В них океанская волна,  Фиалки цвет лесной,Глубин небесных тишина,  Что спит – перед грозой.

В них зов к морям без берегов,  И без пути назад,Напевность рун в стране врагов,  Светящийся агат.

В них глубь таинственных криниц,  Где спит неспетый стих,В них рой веков, в них крылья птиц,  И взмах ресниц густых.

В них тайный свет со всех могил,  В них всей Земли стезя.Но что бы я ни говорил,  Их рассказать нельзя.

И что бы я ни помянул,  В душе прорвется вновь,Как бы снегов нагорных гул,  Любовь – одна Любовь.

Змеиное число

Восемь лучистых планет,Дважды четыре явив,Да расцветивши и нет,В змеиный сложились извив.

Как он певуче-красив,Как разноцветно-хорош.Сколько желтеющих нив,Как зазвездилася рожь.

Восемь, тебя не поймешь,Можно тебя лишь любитьПравда ли ты или ложь,Звездно ты выткало нить.

Восемь, тебя сохранитьВечность велит мне, жезлом.Душу велит опьянить,Этим змеиным числом.

Восемь бессмертных планет,Два и четыре явив,Тьму показали и свет,Бурю стихий расцветив.

Как он змеино-красив,Этот узывчивый хор,В звеньях растущий порыв,Встречных срастей разговор.

Все сочетавши в узор,В полный баюканья плен,Жемчуг бросают в просторВосемь поющих сирен.

Счастье и сладость измен,В рдении вечно-живом,Замок без кровли и стен,Сжатый змеиным числом.

Розы

Я видел много красных роз,  И роз воздушно-алых.И Солнце много раз зажглось  В моей мечте, в опалах.В опальной лунной глубине,  В душе, где вечный иней.И мною раз был дорог мне  Цвет Неба темно-синий.

Я видел много алых роз,  И роз нагорно-белых.И много ликов пронеслось  В уме, в его пределах.Мне дорог ум, как вечный клад,  Как полнота объема.Но робко ласки в нем журчат,  И груб в нем голос грома.

Не раз в душе вставал вопрос,  Зачем я вечно в тайнах: –От белых роз до черных роз,  И желтых, нежно-чайных.Но только в Индии святой  Все понял я впервые: –Там полдень – вечно-золотой,  Там розы – голубые.

Воззванье к богам