Владимир Маяковский - Стихотворения (1928)
ХАЛТУРЩИК
«Пролетарий туп жестоко —дуб дремучий в блузной сини!Он в искусстве смыслит столько ж,сколько свиньи в апельсине.Мужики — большие дети.Крестиянин туп, как сука.С ним до совершеннолетияможно только что сюсюкать».В этом духе порешив,шевелюры взбивши кущи,нагоняет барышивсесоюзный маг-халтурщик.Рыбьим фальцетом бездарно оря,он из опер покрикивает,он переделывает «Жизнь за царя»в «Жизнь за товарища Рыкова».Он берет былую оду,славящую царский шелк,«оду» перешьет в «свободу»и продаст, как рев-стишок.Жанр намажет кистью тучной,но узря, что спроса нету,жанр изрежет и поштучноразбазарит по портрету.Вылепит Лассаля ихняя порода;если же никто не купит ужас глиняный —прискульптурив бороду на подбородок,из Лассаля сделает Калинина.Близок юбилейный риф,на заказы вновь добры,помешают волоса ли?Год в Калининых побыв,бодро бороду побрив,снова бюст пошел в Лассали.Вновь Лассаль стоит в продаже,омоложенный проворно,вызывая зависть дажеу профессора Воронова.
По наркомам с кистью лазя,день-деньской заказов ждя,укрепил проныра связив канцеляриях вождя.Сила знакомства! Сила родни!Сила привычек и давности!Только попробуй да сковырниэтот нарост бездарностей!По всем известной вероятности —не оберешься неприятностей.
Рабочий, крестьянин, швабру возьми,метущую чисто и густо,и месяц метя часов по восьми,смети халтуру с искусства.
ГАЛОПЩИК ПО ПИСАТЕЛЯМ
Тальников в «Красной нови» про меняпишет задорно и храбро,что лиру я на агит променял,перо променял на швабру.Что я по Европам болтался зря,в стихах ни вздохи, ни ахи,а только грублю, случайно узряШаляпина или монахинь.Растет добродушие с ростом бород.Чего обижать маленького?!Хочу не ругаться, а, наоборот,понять и простить Тальникова.Вы молоды, верно, сужу по мазкам,такой резвун-шалунишка.Уроки сдаете приятным баскоми любите с бонной, на радость мозгам,гулять в коротких штанишках.Чему вас учат, милый барчук,—я вас расспросить хочу.Успела ли бонна вам рассказать(про это — и песни поются) —вы знаете, 10 лет назаду нас была революция.Лиры крыл пулемет-обормот,и, взяв лирические манатки,сбежал Северянин, сбежал Бальмонти прочие фабриканты патоки.В Европе у них ни агиток, ни швабр —чиста ажурная строчка без шва.Одни — хореи да ямбы,туда бы, к ним бы, да вам бы.Оставшихся жала белая ратьи с севера и с юга.Нам требовалось переоратьи вьюги, и пушки, и ругань!Их стих, как девица, читай на диване,как сахар за чаем с блюдца,—а мы писали против плеваний,ведь, сволочи — все плюются.Отбившись, мы ездим по странам по всем,которые в картах наляпаны,туда, где пасутся долла́рным посевомлюбимые вами — Шаляпины.Не для романсов, не для балладбросаем свои якоря мы —лощеным ушам наш стих грубовати рифмы будут корявыми.Не лезем мы по музеям,на колизеи глазея.Мой лозунг — одну разглазей-как революции лазейку…Теперь для меня равнодушная честь,что чу́дные рифмы рожу я.Мне как бы только почище уесть,уесть покрупнее буржуя.Поэту, по-моему, слабый плюсторчать у веков на выкате.Прощайте, Тальников, я тороплюсьа вы без меня чирикайте.С поэта и на поэта в галопскачите, сшибайтесь лоб о лоб.Но скидывайте галоши,скача по стихам, как лошадь.А так скакать — неопрятно:от вас по журналам… пятна.
СЧАСТЬЕ ИСКУССТВ
Бедный, бедный Пушкин!Великосветской тинойдамам в холеные ушкичитал стихи для гостиной,Жаль — губы.Дам да вон!Да в губы ему быда микрофон!
Мусоргский — бедный, бедный!Робки звуки роялишек:концертный зал да обеденныйобойдут — и ни метра дальше.
Бедный, бедный Герцен!Слабы слова красивые.По радио колокол-сердцерасплескивать бы ему по России!
Человечьей отсталости жертвы —радуйтесь мысли-громаде!Вас из забытых и мертвыхвоскрешает нынче радио!Во все всехсветные лонаи песня и лозунг текут.Мы близки ушам миллионов —бразильцу и эскимосу, испанцу и вотяку.Долой салонов жилье!Наш день прекрасней, чем небыль…Я счастлив, что мы живемв дни распеваний по небу.
ВОПЛЬ КУСТАРЯ
