Владислав Ходасевич - Стихотворения
Вечером синим
Вечерних окон свет жемчужныйЗастыл, недвижный, на полу,Отбросил к лицам блеск ненужныйИ в сердце заострил иглу.
Мы ограждались тяжким рядом,Людей и стен — и вновь, и вновьКаким неотвратимым взглядом,Язвящим жалом, тонким ядомВпилась усталая любовь!
Слова, и клятвы, и объятьяКакой замкнули тесный круг,И ненавидящем пожатьеКак больно, больно — пальцем рук!
Но нет, молчанья не нарушим,Чтоб клясть судьбу твою, мою,Лишь молча, зубы стиснув, душимОпять подкравшуюся к душамЛюбовь — вечернюю змею.
Начало 1907 * * *За окном гудит метелица,Снег взметает на крыльцо.Я играю — от бездельица —В обручальное кольцо.
Старый кот, по стульям лазая,Выгнул спину и молчит.За стеной метель безглазаяЛьдяным посохом стучит.
Ночи зимние! Кликуши вы,В очи вам боюсь взглянуть…Медвежонок, сын мой плюшевый,Свесил голову на грудь.
9 февраля 1907 МоскваКольца
1Я тебя провожаю с поклоном,Возвращаю в молчанье кольцо.Только вечер настойчивым стономВызывает тебя на крыльцо.
Ты уходишь в ночную дорогу,Не боясь, не дрожа, не смотря.Ты доверилась темному богу?Не возьмешь моего фонаря?
Провожу тебя только поклоном.Ожесточено сердце твое!..Ах, в часовне предутренним звономОтмечается горе мое.
24 ноября 1907 Москва 2Велишь — молчу. Глухие дни настали!В последний раз ко мне приходишь ты.Но различу за складками вуалиБез милой маски — милые черты.
Иди, пляши в бесстыдствах карнавала,Твоя рука без прежнего кольца, —И Смерть вольна раскинуть покрывалоНад ужасом померкшего лица.
17–22 ноября 1907 Петербург — МоскваPassvium[1]
Листвой засыпаны ступени…Луг потускневший гладко скошен…Бескрайним ветром в бездну вброшен,День отлетел, как лист осенний.
Итак, лишь нитью, тонким стеблем,Он к жизни был легко прицеплен!В моей душе огонь затеплен,Неугасим и неколеблем.
27 мая 1907 Лидино * * *Мои слова печально кротки.Перебирает Тишина.Все те же медленные четки,И облик давний, нежно-кроткий,Опять недвижен у окна.
Я снова тих и тайно — весел…За дверью нашей — Тишина.Я прожил дни, но годы взвесил,И вот как прежде — тих и весел,Ты — неподвижна у окна.
И если я тебя окликну,Ответом будет Тишина,Но я к руке твоей приникну,И если вновь тебя окликну —Ты улыбнешься у окна!
22–23 августа 1907 ЛидиноЗа снегами
Елка выросла в лесу.
Елкич с шишкой на носу.
Ф. СологубНаша елка зажжена.Здравствуй, вечер благовонный!Ты опять бела, бледна,Ты бледней царевны сонной.
Снова сердцу сужденаРадость мертвенная боли.Наша елка зажжена:Светлый знак о смертной доле.
Ты стройна, светла, бледна,Ты убьешь рукой невинной…Наша елка зажжена.Здравствуй, вечер, тихий, длинный…
Хорошо в моей тиши!Сладки снежные могилы!Елкич, милый, попляши!Елкич, милый, милый, милый.
16 ноября 1907 Петербург * * *Время легкий бисер нижет:Час за часом, день ко дню…
Не с тобой ли сын мой прижит?Не тебя ли хороню?
Время жалоб не услышит!Руки вскину к синеве, —
А уже рисунок вышитНа исколотой канве.
12 декабря 1907 МоскваЦветку Ивановой ночи
Я до тебя не добреду,Цветок нетленный, цвет мой милый,Я развожу костер в саду,Огонь прощальный и унылый.
Цвети во тьме, лелея клад!Тебя лишь ветер вольно склонитДа волк, блуждая наугад,Хвостом ленивым тихо тронет.
В лесу, пред ликом темноты,Не станешь ты ничьей добычей.Оберегут тебя цветы,Да шум сосны, да окрик птичий….
А я у дымного костраСжигаю все, что было мило,Огня бессонная играЛицо мне болью оттенила.
Но та же ночь, что сердце жметВ неумолимых тяжких лапах,Мне как святыню донесетТвой несказанный, дальний запах.
Я жду. Рассветный ветерокЗолу рассыплет, дым разгонит,Я брошу в озеро венок,И как он медленно потонет!
23 июня 1907 ЛидиноПролог неоконченной пьесы
Андрею Белому
Самая хмельная боль — Безнадежность,Самая строгая повесть — Любовь.В сердце Поэта за горькую нежность С каждым стихом проливалась кровь.
Жребий поэтов — бичи и распятья.Каждый венчался терновым венцом.Тот, кто слагал вам стихи про объятья,Их разомкнул и упал — мертвецом!
Будьте покойны! — все тихо свершится.Не уходите! — не будет стрельбы.Должен, быть может, слегка уклониться Слишком уверенный шаг Судьбы.
В сердце Поэта за горькую нежностьТемным вином изливается кровь…Самая хмельная боль — Безнадежность,Самая строгая повесть — Любовь.
12 декабря 1907 МоскваСборник «Счастливый домик» (1914)
Жене моей Анне
Пленные шумы
ЭлегияВзгляни, как наша ночь пуста и молчалива: Осенних звезд задумчивая сетьЗовет спокойно жить и мудро умереть, — Легко сойти с последнего обрываВ долину кроткую. Быть может, там ручей, Еще кипя, бежит от водопада, Поет свирель, вдали пестреет стадо,И внятно щелканье пастушеских бичей. Иль, может быть, на берегу пустынном Задумчивый и ветхий рыболов,Едва оборотясь на звук моих шагов, Движением внимательным и чинным Забросит вновь прилежную уду…Страна безмолвия! Безмолвно отойду Туда, откуда дождь, прохладный и привольный, Бежит, шумя, к долине безглагольной… Но может быть — не кроткою весной,Не мирным отдыхом, не сельской тишиной, Но памятью мятежной и живой Дохнет сей мир — и снова предо мной… И снова ты! а! страшно мысли той!
Блистательная ночь пуста и молчалива. Осенних звезд мерцающая сеть Зовет спокойно жить и умереть. Ты по росе ступаешь боязливо.
15 августа 1908 ГиреевоУщерб
Какое тонкое терзанье —Прозрачный воздух и весна,Ее цветочная волна,Ее тлетворное дыханье!
Как замирает голос дальний,Как узок этот лунный серп,Как внятно говорит ущерб,Что нет поры многострадальней!
И даже не блеснет грозаНад этим напряженным раем, —И, обессилев, мы смежаемВдруг потускневшие глаза.
И всё бледнее губы наши,И смерть переполняет мир,Как расплеснувшийся эфирИз голубой небесной чаши.
3 (или 10) апреля 1911 Москва * * *Когда почти благоговейноТы указала мне вчераНа девушку в фате кисейнойС студентом под руку, — сестра,
Какую горестную мукуЯ пережил, глядя на них!Как он блаженно жал ей рукуВ аллеях темных и пустых!
Нет, не пленяйся взором ланиИ вздохов томных не лови.Что нам с тобой до их мечтаний,До их неопытной любви?
Смешны мне бедные волненьяЛюбви невинной и простой.Господь нам не дал примиреньяС своей цветущею землей.
Мы дышим легче и свободнейНе там, где есть сосновый лес,Но древним мраком преисподнейИль горним воздухом небес.
Декабрь 1913Зима
