Алексей Прасолов - Лирика
1966
" Эскалатор уносит из ночи "
Эскалатор уносит из ночи В бесконечность подземного дня. Может, так нам с тобою короче, Может, здесь нам видней от огня…
Загрохочет, сверкая и воя, Поезд в узком гранитном стволе, И тогда, отражённые, двое Встанем в чёрно-зеркальном стекле.
Чуть касаясь друг друга плечами, Средь людей мы свои — не свои, И слышней и понятней в молчанье Нарастающий звон колеи.
Загорайся, внезапная полночь! В душном шорохе шин и подошв Ты своих лабиринтов не помнишь И надолго двоих разведёшь.
Так легко — по подземному кругу, Да иные круги впереди. Фонарём освещённую руку Подняла на прощанье: «Иди…»
Не кляни разлучающей ночи, Но расслышь вековечное в ней: Только так на земле нам короче, Только так нам на свете видней.
28 марта 1966
" Уже огромный подан самолёт "
Уже огромный подан самолёт, Уже округло вырезанной дверцей Воздушный поглощается народ, И неизбежная, как рифма «сердце»,
Встаёт тревога и глядит, глядит Стеклом иллюминатора глухого В мои глаза — и тот, кто там закрыт, Уже как будто не вернётся снова.
Но выдали — ещё мгновенье есть! — Оттуда, как из мира из иного: Рука — последний, непонятный жест, А губы — обеззвученное слово.
Тебя на хищно выгнутом крыле Сейчас поднимет этой лёгкой силой, — Так что ж понять я должен на земле, Глядящий одиноко и бескрыло?
Что нам — лететь? Что душам суждена Пространства неизмеренная бездна? Что превращает в точку нас она, Которая мелькнула и исчезла?
Пусть — так. Но там, где будешь ты сейчас, Я жду тебя, — в надмирном постоянстве Лечу, — и что соединяет нас, Уже не затеряется в пространстве.
1966
" Скорей туда, на проводы зимы! "
Скорей туда, на проводы зимы! Там пляшут кони, пролетают сани, Там новый день у прошлого взаймы Перехватил веселье с бубенцами.
А что же ты? Хмельна иль не хмельна? Конец твоей дурашливости бабьей: С лихих саней свалилась на ухабе И на снегу — забытая, одна.
И, на лету оброненная в поле, Ты отчуждённо слышишь дальний смех, И передёрнут судорогой боли Ветрами косо нанесённый снег.
Глядишь кругом — где праздник? Пролетел он. Где молодость? Землёй взята давно. А чтобы легче было, белым, белым Былое бережно заметено.
1967
" В этом доме опустелом "
В этом доме опустелом Лишь подобье тишины. Тень, оставленная телом, Бродит зыбко вдоль стены.
Чуть струится в длинных шторах Дух тепла — бродячий дух. Переходит в скрип и шорох Недосказанное вслух.
И спохватишься порою, И найдёшь в своей судьбе: Будто всё твоё с тобою, Да не весь ты при себе.
Время сердца не обманет: Где ни странствуй, отлучась, Лишь сильней к себе потянет Та, оставленная, часть.
27 декабря 1968
" Опять мучительно возник "
Но лишь божественный глагол…
А.ПушкинОпять мучительно возник Передо мною мой двойник. Сперва живёт, как люди: Окончив день, в преддверье сна Листает книгу, но она В нём прежнего не будит.
Уж всё разбужено давно И, суетою стеснено, Уснуло вновь — как насмерть. Чего хотелось? Что сбылось? Лежит двойник мой — руки врозь, Бессильем как бы распят.
Но вот он медленно встаёт — И тот как будто и не тот: Во взгляде — чувство дали, Когда сегодня одного, Как обречённого, его На исповедь позвали.
И сделав шаг в своём углу К исповедальному столу, Прикрыл он дверь покрепче, И сам он думает едва ль, Что вдруг услышат близь и даль То, что сейчас он шепчет.
1968
" Когда несказанное дышит, "
Когда несказанное дышит, Когда настигнутое жжет, Когда тебя никто не слышит И ничего уже не ждет, —
Не возвещая час прихода, Надеждой лишней не маня, Впервые ясная свобода Раздвинет вдруг пределы дня.
И мысль, как горечь, — полной мерой. И вспышка образа — в упор, Не оправданье чье-то веры, Неверящим — не приговор.
На них ли тратить час бесценный? Ты вне назойливых страстей… Здесь — искупление измены Свободе творческой твоей.
1967
" Поднялась из тягостного дыма "
Поднялась из тягостного дыма, Выкруглилась в небе — И глядит. Как пространство Стало ощутимо! Как сквозное что-то холодит!
И уже ни стены, Ни затворы, Ни тепло зазывного огня Не спасут… И я ищу опоры В бездне, Окружающей меня.
Одарив Пронзительным простором Ночь встает, Глазаста и нага. И не спит живое — То, в котором Звери чуют брата и врага.
1967
" Я хочу, чтобы ты увидала "
Я хочу, чтобы ты увидала: За горой, вдалеке, на краю Солнце сплющилось, как от удара О вечернюю землю мою.
И как будто не в силах проститься, Будто солнцу возврата уж нет, Надо мной безымянная птица Ловит крыльями тающий свет.
Отзвенит — и в траву на излёте, Там, где гнёзда от давних копыт. Сердца птичьего в тонкой дремоте День, пропетый насквозь, не томит.
И роднит нас одна ненасытность — Та двойная знакомая страсть, Что отчаянно кинет в зенит нас И вернёт — чтоб к травинкам припасть.
[1965–1968]
" Одним окном светился мир ночной "
Одним окном светился мир ночной, Там мальчик с ясным отсветом на лбу, Водя по книге медленно рукой, Читал про чью-то горькую судьбу.
А мать его глядела на меня Сквозь пустоту дотла сгоревших лет, Глядела, не тревожа, не храня Той памяти, в которой счастья нет.
И были мне глаза её страшны Спокойствием, направленным в упор И так печально уходящим вдаль, И я у чёрной каменной стены Стоял и чувствовал себя как вор, Укравший эту тайную печаль.
Да, ты была моей и не моей… Читай, мой мальчик! Ухожу я вдаль И знаю: материнская печаль, Украденная, вдвое тяжелей.
[1965–1968]
