Ион Деген - Рассказы и стихи (Публикации 2011 – 2013 годов)
- Командир, ноги оторвало.
С усилием я глянул вниз. Захарья каким-то образом удержался на своем сидении. Из большой дыры в окровавленной телогрейке вывалились кишки. Ног не было. Культей сверху я не увидел.
Не знаю, был ли он еще жив, когда, преодолевая невыносимую боль в лице, я пытался вытащить его из люка. Длинная автоматная очередь полосонула по нас. Семь пуль, как оказалось, впились в мои руки. Я выпустил безжизненное тело моего стреляющего.
Чуть больше двух месяцев в одном экипаже с Захарьей Загиддуллином. Девять неполных дней вместе в бою. Небольшой промежуток времени для тех, кто не знает, что такое время на войне. Но это целая эпоха для тех, кому война отмеряла секунды в танковой бригаде.
Именно поэтому так часто я вспоминаю моего друга Захарью.
Сейчас в памяти моей еще все то, что он рассказывал об исламе. Нужные уроки. Мог ли предположить, что они так понадобятся мне?
Я вспоминаю, как в конюшне юнкерского имения, превращенной в казарму, представился мне новый стреляющий.
И, перечеркнув присущую ему насмешку над всем, в том числе и над собой, я очень серьезно повторяю: доблестный сын татарского народа, гвардии старший сержант Захарья Калимулович Загиддуллин.
Господствующая высота
Приложение. Поездка в Шомрон
Они уже отсмеялись по поводу действительно забавной ситуации. Израильтянин и его гость из Сан-Франциско закусывали израильское пиво «Макаби» таранью. Смешным было то, что привезенная из Калифорнии тарань в красивых израильских пакетах, которую израильтянин почему-то не видел ни в одном магазине у себя дома, была продуктом не американским, а израильским.
С этого начался разговор об израильских парадоксах, в частности о парадоксах израильской политики.
Американский гость никак не мог понять, почему при, казалось бы, правом правительстве армия и полиция разрушает поселения в Иудее и Самарии? Почему правительство не предпринимает необходимых ответных действий на террористическую деятельность арабов? И ещё много почему. Чем не эта самая тарань, по поводу которой они так потешались?
Хозяин, отдирая кожуру от мякоти тарани, пытался объяснить, как законодатели скованы, например, судебной системой. А система эта не выборная. На должности назначаются. И назначает на должности левое большинство в этой системе, которое со времён левых правительств не уступает своих позиций, переходя по наследству из поколенья в поколенье. В пример он привёл несколько противоправительственных действий бывшей заместительницы генерального прокурора.
– То, что она ультралевая, и ежу ясно. Но ведь это не математика, а юриспруденция. Можно эквилибрировать на грани фола. И всегда можно выскользнуть незапятнанным, ссылаясь на какой-нибудь закон ещё времён британского мандата, или случайную юридическую ошибку.. Разумеется, что, совершая очередную гадость, очередное разрушительное действие, она не декларировала это как проявление своего мировоззрения. Только выйдя на пенсию, эта дама сняла с себя маскировавшую её мантию беспристрастного юриста. Вступила в крайне левую израильскую партию и баллотировалась в Кнессет. Партия эта получила ничтожное количество голосов. Поэтому мадам в Кнессет не попала. Но и вне Кнессета эта публика из «Мир сегодня» имеет возможность причинять вред Израилю побольше нескольких арабских дивизий.
– И много у вас таких дам и господ?
– Её калибра, думаю, немного. Ну, сотня. Может быть, полторы. А всего со всякой мелочью не больше нескольких тысяч. Весьма громогласных.
– Но ведь ты сказал, что партия, в которой состоит эта дама, немногочисленна и не обладает большим количеством голосов в Кнессете. Надо полагать, что сейчас она в оппозиции? Так что законодательным путём ничего сделать не может?
– Законодательным не может. Но они невероятно богаты.
– Олигархи?
– Какие там олигархи! Они получают кучи денег из европейских стран, так сказать, для борьбы за мир на Ближнем Востоке. Я глубоко убеждён в том, что значительная часть этих денег пахнет керосином, что истоки реки этих денег в арабских странах, богатых нефтью. Да и вы, американцы, им кое-что подбрасываете. Поборники так называемой демократии. Или просто антисемиты.
– Но ведь у вас есть служба безопасности, налоговая инспекция и другие органы, которые могут обнаружить эти источники.
– Ну и что? И обнаружили. Но ведь должность этой дамы сейчас занимает тип с таким же мировоззрением, как его предшественница, такой же разрушитель Израиля. И он ведь не один.
– Ничего не понимаю. Не понимаю даже, что можно сделать с помощью этих денег.
– Ну, вот тебе пример. Лет пятнадцать назад по рекомендации опытных военных правительство решило построить посёлок недалеко от Иерусалима. Чуть севернее. На господствующей высоте. В трудных условиях соорудили серпантинную асфальтированную дорогу. Провели водопровод, канализацию, электричество. Замечательные поселенцы, в основном национально-религиозные, в том числе офицеры Армии Обороны Израиля, начали строительство, подчёркиваю, на господствующей высоте. Возможно, мы как-нибудь выберемся туда. Предвкушаю твою реакцию на неповторимую красоту этого места. Понимаешь, это строительство левые либералы не могли назвать незаконным. Повторяю – строительство не самовольное, а по решению правительства.
Деятели «Мир сейчас» стали рыться в документах, пытаясь доказать, что земля эта не принадлежит государству и что государство не имело права разрешать здесь строительство поселения.
Они командировали поисковиков в Иорданию. Вот для чего необходимо не нуждаться в деньгах. Там они выяснили, что задолго до Шестидневной войны король Хусейн раздал приближённым людям землю на этой горе, хотя она не была собственностью короля Хусейна. Но ведь король есть король.
Никто из одáренных людей не начал строительства на недосягаемой горе. Никому она не понадобилась. Никто после 1967 года, после Шестидневной войны, не предъявлял своего права на эту землю. Но деятели «Мир сегодня» стали настойчиво разыскивать так называемых хозяев этой земли. Никого из одáренных королём Хусейном, естественно, не нашли. Стали разыскивать наследников. Ты понимаешь, сколько денег стоили такие поиски? Но есть деньги, есть. А вот с наследниками труднее. Но одного из них всё-таки нашли в двадцати километрах от его предполагаемого владения. Ничего он не знал об этом владении. И даже узнав, не проявил к нему особого интереса. Судиться с государством, обладая весьма сомнительными доказательствами? И на какие шиши? Но деятели «Мир сейчас» его заинтересовали и убедили в необходимости борьбы, которую он поручит им, а сам не должен будет ударить пальцем о палец и не потратит на это ни одной агоры. Ещё какого-то наследника нашли где-то в Аргентине. Короче, представители «Мир сегодня» набрали необходимый материал, чтобы предъявить иск государству Израиля за незаконную экспроприацию частной собственности. И подали иск в Высший суд справедливости. Понимаешь, не в мировой суд, даже не в областной суд, а сразу в Высший суд справедливости. А ты спрашиваешь, для чего деньги.
А в Высшем суде высший судья по своему мировоззрению не очень отличается от той самой дамы, не ставшей депутатом Кнессета, о которой ты уже слышал. Так что справедливость Высшего суда справедливости в таком вопросе ты уже можешь предположить. Тем более что никакого юридического нарушения при этом не было допущено, так как те самые люди в генеральной прокуратуре государства не стали защищать позицию государства. Постой! Идея! Мы ведь решили завтра поехать в винодельню. Всё. Прекращаю трёп. Завтра продолжим разговор на местности.
– По-моему, ты нарушаешь правила гостеприимства. Начал рассказывать. Заинтересовал меня. И вдруг прекратил на кульминации.
– Не переживай. Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать. Компенсация тебя удовлетворит. Кроме того, дай получить удовольствие от тарани. Давай помолчим. Косточки всё же мешают беседе. Пей. Можно было бы напоить тебя лучшим пивом, тоже израильского производства, но чего стоит само название – Макаби!
Утром следующего дня, как только дороги стали более свободными, они поехали в винодельню.
Солнечное ноябрьское позднее утро.
– Сейчас мы с четвёртой дороги повернём на восток, на пятую дорогу. А по ней уже до шестидесятой, почти до самого места. Как видишь, пробки рассасываются.
Американский гость рассмеялся:
– Забавно. У вас пятая дорога и у нас пятая дорога. И пробка у вас на пятой почти такая же, как у нас на пятой на въезде в Лос-Анджелес.
– Да? А я помню, когда дорогу только проложили, по телевидению выступил депутат Кнессета от Рабочей партии, тогда в оппозиции, и обвинял правительство в преступной трате денег на никому не нужную дорогу. Сейчас он продолжает быть депутатом, но уже от «Кадимы», которая тоже в оппозиции. Ненужность дороги тебе заметна. Но ты не знаешь, что эта стратегическая дорога называется Хоце Шомрон – Пересекающая Самарию. Дорога от Средиземного моря до Иордана.
