Хуан Хименес - Испанские поэты XX века
«Я слышу напевы…»
Перевод О. Савича
Я слышу напевыстарых-старых песен,поют их дети,играя вместеи вместе изливаясвоих сердец мечтанья,как изливают водукаменные фонтаны:всегда на тех же нотахсо смехом и слезами,но смех тот невесел,а слезы льются самибез горечи и боли, —и с ними льются чиннолюбовные печалилегенд старинных.
В детском рассказео печали страстнойистория туманна,но горе ясно;и так же ясновода ведет сказаньео старой любви, которойудел — молчанье.На площади старойв тени играя,пели дети хором…
Струя крутаякаменного фонтаналилась не смолкая.
Дети пели хоромнаивную сказкуо чем-то, что проходити не придя погаснет:история туманна,но горе ясно.
И этому рассказуфонтан спокойно вторилисторию отбросив,рассказывал о горе.
Берега Дуэро{30}
Перевод М. Самаева
Аист глядит с колокольни, обозревая округу.Вкруг развалившейся башни с криками, как с перепугу,носятся ласточки. Вихри, лютые бури, метели,словно дыхание ада, с белой зимой пролетели.Утро. И слабое, низкоесолнце с трудом прогревает скудную землю сорийскую.Зелень косматых сосенокзаголубела, вздохнула.Вся удивленье, спросонокробко весна проглянулаиз тополей. Под обрывом, меж берегов, на привольедремлет Дуэро. Есть что-то детское в радости поля.Среди травы голубеет, в утреннем мареве нежась,новорожденный цветок. О первое данная свежестьтайной поры обновленья!Тополи белых дорог, тополи белых селений,снежной горы полыханиесредь голубого огня.Солнце безбрежного ясного дня…Как хороша ты, Испания!
* * *«На вымершую площадь…»
Перевод Б. Дубина
На вымершую площадьведут проулки по глухим кварталам.Наискосок — церковкачернеет облупившимся порталом;с другого края — пальмыи кипарисы над стеной белёной;и, замыкая площадь, —твой дом, а за решеткою оконной —твое лицо, так счастливо и мирносквозящее, за сумерками тая…Не постучу. Я тороплюсь сегодня,но не к тебе. Приходит молодаявесна, белея платьемнад площадью, что гаснет, цепенея, —идет зажечь пурпуровыерозы в твоем саду… Я тороплюсь за нею…
* * *«Иду, размышляя, по росным…»
Перевод О. Чухонцева
Иду, размышляя, по роснымлугам, по тропе луговой.Дубы пропыленные, соснызеленые над годовой.
Куда убегает тропинка?Не знаю. Она далека.Ложится вечерняя дымка,и падает песня в луга.
Ах, в сердце заноза застряла.Однажды я вырвал ееи чувствую — сердца не стало.Кто скажет, где сердце мое?
И дума моя безответна,и в тишь отдаются шаги,и слышно в тиши, как от ветразвенят тополя у реки.
И песня моя безутешна,а вечер темней и темней,и за темнотою кромешнойне видно тропинки моей.
Заноза моя золотая,как счастлив я был бы опять,горючие слезы глотая,забытую боль ощущать!
* * *«Словно твое одеянье…»
Перевод В. Андреева
Словно твое одеянье,облака легкий полет.Я больше тебя не увижу,но сердце все-таки ждет.
Твоим дыханием тихимдышит ночной небосвод,в каждом горном ущельеотзвук шагов живет.
Я больше тебя не увижу,но сердце все-таки ждет.
С башен и колоколенмедленный звон плывет.Я больше тебя не увижу,но сердце все-таки ждет.
По крышке черного гробабьет молоток и бьет,неотвратим и жаденмогилы уродливый рот.
Я больше тебя не увижу,но сердце все-таки ждет.
Канте Хондо{31}
Перевод А. Гелескула
Притихший, я разматывал усталоклубок раздумий, тягот и унынья,когда в окно, распахнутое настежь,из летней ночи, жаркой, как пустыня,
донесся стон дремотного напева —и, ворожа плакучей кантилене,разбили струны в сумрачные трелимелодию родных моих селений.
…Была Любовь, багряная, как пламя…И нервная рука в ответ руладамвзлетела дрожью вздоха золотого,который обернулся звездопадом.
…И Смерть была, с косою за плечами…— Я в детстве представлял ее такою —скелет, который рыскал по дорогам…
И, гулко вторя смертному покою,рука на растревоженные струныупала, словно крышка гробовая.
И сирый плач дохнул подобно ветру,сметая прах и пепел раздувая.
* * *«Вечер. На балконах дотлевает пламя…»
Перевод Б. Дубина
Вечер. На балконах дотлевает пламягаснущего солнца, скрытого домами.
Чье лицо мелькнуло за стеклом оконнымрозовым овалом, смутным и знакомым?
Проступает облик из неверной дымкито бледней, то ярче, как на старом снимке.
Одиноким эхом будишь запустенье;все туманней блики, все чернее теня.
О, как тяжко сердцу!.. Это ты?.. Затишье…никого… дорога… и звезда над крышей.
* * *«Беглянка всегда, и всегда…»
Перевод О. Савича
Беглянка всегда, и всегдасо мною рядом, вся в черном,едва скрывая презреньена бледном лице непокорном.Не знаю, куда ты уходишь,где ночью краса твоя с дрожьюпостель себе брачную ищет,какие сны растревожаттебя и кто же разделитнегостеприимное ложе.· · · · · · · · · · · · · · · · · · · ·Краса нелюдимая, стойна этом ночном берегу!
Хочу целовать я горькийцветок твоих горьких губ.
Горизонт
Перевод М. Квятковской
Вечером, вольным и терпким, подобным тоске,в час, когда копья метало палящее лето,сон мой недобрый дробился и плыл вдалекесотнями призрачных теней, бегущих от света.
Пурпурным зеркалом был несравненный закат,в алом стекле отражал он пожар величавый,страшные сны унося в бесконечную высь.Я услыхал, как шаги мои гулко звучати отдаются в пустыне за далью кровавой —там, где веселые песни зари занялись.
* * *«Зеленый палисадник…»
Перевод Н. Горской
Зеленый палисадник,улочка прямаяи фонтан замшелый,где вода немаявидит сновиденья,камни омывая.
Почернела зеленьвянущих акаций,их сентябрь целует,и несет куда-тоналетевший ветержелтый лист измятый,на земле играяс пылью беловатой.
Смуглая красотка,свой кувшин наполниввлагою стеклянной,ты меня заметишь,но рукою легкой,словно бы случайно,не поправишь локон,завиток атласный,и в зеркальный глянецна себя не глянешь.
Ты стоишь под ветромвечером душистым,и водою светлойполнятся кувшины.
В ДОРОГЕ
