Стихи разных лет - Борис Валерьевич Башутин
Плоды созрели
Тягостною ленью
Напоен воздух
Милое дитя
Пустыни и заплаканной постели
Ты слышишь
Шепоты полуденного сна
В очаровании летящей колыбели..?
Шарап
Лесная девочка в очках
Сосновый ветер
Погладил волосы прохладною волной
Она воздушна и легка
Как паутинка
Ее глаза
Разбужены хвоей
Над головой – стрекозы голубые
Уносят день за горизонты снов,
Где одинокий Петр ловит рыбу
Где всюду дом
Где сотни новых слов
Приходят
Словно радостные гости,
Садятся за накрытые столы —
На синей скатерти – простое угощенье
С вином кувшины
Ягоды, цветы…
И девочка задумчиво-спокойна
Любима солнцем
И прозрачною водой
Читает Богородицы молитвы
Негромкий август шепчет ей: «Постой…»
«Крест в материнском молоке…»
Крест в материнском молоке
Сокровище из кипариса и любви
Мы просыпаемся в тени
Неведомых зеркал
В тяжелых пальцах
Лопнувшей земли
Потерянные стрелки от часов
Упали в море тысячи имен
(Его глаза – светлы и глубоки)
Дождь размывает лики у икон
Сочатся краски в золотой песок
Семь алых роз в тумане как мираж
Семь острых стрел надломлены рукой
Надменный ворон —
твой небесный страж
И холод, что на кончике стрелы
Летящей сквозь натянутую сеть
Коснулся век усталых
Словно снег
Лег на пороге трепетной зимы
«Лето в брачных одеждах…»
Лето в брачных одеждах
Трепещет огнем
Утром тени согреты полынью
Грустный мальчик пришел
За небесным кольцом
В дивный лес,
Где слова стали былью
Там пыльца золотит
Журавлиный покой
Обнажилась земля
Листья
Травы
Сплетены чьей-то легкой рукой
Воздух чист
И желанья усталы.
«Забылись тяжесть у сохи…»
Забылись тяжесть у сохи
И родовые муки
Цветенье слив
И шепот мягких дюн
Кружение пчелы
Над старой грушей
И запах древних
Потемневших рун
Бог разорвал сплетенье толстых нитей
И выплавил упрямую иглу
Гляди!
В твоих садах гуляют тигры
И львы ложатся на упругую траву
И верный пеликан
Застыл на мокрых
Камнях
Какая чистота
В его глазах печальных и чудесных
На перьях мраморных —
кровавая пыльца
И в памяти рождаются картины:
Крест на холме, тропинка,
Старый дом
И всё пропитано желанием вернуться
И удержать в ладони тяжкий гром…
«В ночи слепые прикосновенья…»
В ночи слепые прикосновенья
Шорохи сумерек
Крик
Цветы на столе
Недвижны и зримы
Ветер листает страницы у книг
У книг, превращенных в объятья
Вечерних молитв
И ночных фонарей,
Прикосновения
Тихая радость
Под охраной незваных гостей
«Я стал камнем в росе…»
Я стал камнем в росе
Луною в шипах терновых
Солнцем на дне поседевшего моря
Проснулся от ледяного дыханья
Оживающих тварей —
Необъяснимых животных
И птиц из медлительной бездны,
Но я едва приподнялся
На простынях белых,
Застывший послушал воздух
И веки отяжелели, сомкнулись
Я снова во сне забылся…
«Кожа на пальцах лопнула…»
Кожа на пальцах лопнула
Мягко подкрались сумерки
Дочь на руках
Мне шепчет:
«Звезды померкли, умерли…»
«Я в солнце оделся…»
Я в солнце оделся
Из камня вышел
Сбросил с плеч
Полусонную осень…
«Брошен старый сапог у дверей…»
Брошен старый сапог у дверей
Озадачены вместе с женой:
«Может быть кто-то порчу наводит?»
«Лопочет по-младенчески…»
Лопочет по-младенчески
Смеясь, гремит своею погремушкой
В уютной колыбельке сын
«На больничной кушетке лежу…»
На больничной кушетке лежу
И смотрю в потолок:
Паучки выползают из трещин
Осыпалась известь
«Мне бы зимой обжигать фигурки…»
Мне бы зимой обжигать фигурки
Из глины
Вырезать из дерева птичек —
Раскрашивать перья красным
Подолгу смотреть на пламя
И слушать младенческий лепет —
Нелепый, забавный…
«Рыдающее солнце…»
Рыдающее солнце
Рыхлый берег
У изголовья колыбели – сны
Дитя печали, прикоснись губами
К соленому приливу
И усни…
1994
«Врата тепла и ласки…»
Врата тепла и ласки
Скрипнули в ночи
Ангел затих у детской кроватки
1994
«Ярмарка лжи…»
Ярмарка лжи
Выставка страхов
Закрываю дверь
И ухожу…
1994
«Когда смирюсь…»
Когда смирюсь,
Тогда и смерть придет
Присядет робко на мою постель
Потом смелее, ласковей прильнет
К груди
И выпустит смущенных журавлей
Они все радости и горе унесут
В страну, где нет ни солнца, ни луны
Где время – свиток в ангельских руках
Сверкает из алмазной тишины
«Гибнет вино на лозе…»
Гибнет вино на лозе
И просыпаются птицы
Духи встают из воды
Волосы дикой сестрицы
Тянутся к горькой беде
Память (разбужена звуком)
Мягко коснулась лица
Стала доверчивым другом
