Эдгар По - Ворон(переводы)

искусителя посланник? или странник в море бед,

черным вихрем занесенный в этот край опустошенный,

в дом мой скорбный и сметенный? Но скажи мне: разве нет,

нет бальзама в Галааде, чтоб вернуть слепому свет?".

"Не вернуть" – пришел ответ.

"Птица, дьявол ты, не знаю, – я вскричал, – но заклинаю

этим небом, горним светом, указующим нам путь:

напророчь мне, гость незванный, что в земле обетованной

сможет вновь к Лино желанной сердце бедное прильнуть

и вернуть тот свет блаженный хоть на миг… когда-нибудь…".

Каркнул ворон: "Не вернуть".

Тут я встал: "Твое признанье принял я – как знак прощанья.

Уходи же, кто б ты ни был – в бурю, в ад, куда-нибудь!

черных перьев не дари мне! лживых слов не говори мне!

одиночество верни мне! с бюста – вон, в недобрый путь!

И из сердца клюв свой вырви, чтобы жизнь вернулась в грудь".

Каркнул ворон "Не вернуть".

И с тех пор сидит упорно надо мною ворон черный,

и под странным этим взором не проснуться, не уснуть.

И в глазах у древней птицы демон дремлющий таится,

и от крыльев тень ложится на полу, дрожа чуть-чуть…

И души из этой тени, что легла плитой на грудь,

не поднять – и не вернуть.

С. Муратов 2003

Как-то сидя у камина, в час ночной, забывшись книгой,

Над приятными листами позабытых древних знаний

Задремал я… Вдруг стучатся, тихо так – совсем неясно:

Будто кто-то нежным стуком сон нехочет мой нарушить.

"Вот и гость" – ворчу я в дреме – "стукнул в дверь моей каморы -

Хоть бы так, зачем нам воры".

Как не вспомнить день ужасный, что Декабрь принес ненастный:

Блики света от огня лижут пол вокруг меня;

Ждал я утра, но напрасно я искал в томах прекрасных

Прекращение печали по утерянной Линор -

Той девице лучезарной, что зовут в Раю Линор

Безымянной здесь с тех пор.

Вкрадчивый и жуткий шорох в складках занавес бордовых

Наполняет душу страхом мне доселе незнакомом.

Чтоб унять лишь сердца трепет, я твержу в надежде встретить

Гостя или молодицу, что сегодня в дверь стучится:

"Это только гость усталый стукнул в дверь моей каморы,-

Так и есть, зачем нам воры".

И когда душа окрепла, я пошел судьбу изведать:

"Сэр",- приветствовал я в мыслях – "извините, что не быстро

Двери вам я открывал – слишком тихо стук звучал;

Слишком тихо вы стучали в двери комнаты моей,

Да и сон мой был сильней", – тут открыл я дверь каморы -

Нет ни гостя и ни вора.

Так стоял я изумленный, в мрак полночный погруженный,

Сомневаясь, грезя сон, недоступный с давних пор.

Тщетно ждал я признак жизни, но не смог нарушить извне

Тишину, как мне в укор прошуршала ночь: "Линор!"

Это я шепнул и эхом мне вернулось имя это,

С эхом, спутником поэта.

В комнату назад, за двери, чтоб огонь души умерить,

Я вернулся; вскоре снова я услышал стук знакомый.

"Несомненно стук сей странный",- я сказал, а сам за ставни:

Посмотреть, что там в окошке, может это были кошки

Или ветер там стучится в окна дома моего,-

Ветер – больше ничего.

Быстро распахнул я ставни и в окно ввалился странный,

Величавый и забавный с давних пор известный малый -

Черный Ворон – вестник бед – он за всех держал ответ.

Ни малейшего поклона, без задержки, с видом Лорда,

Взгромоздясь на бюст Паллады у порога моего,

Сел – и больше ничего.

Я, конечно, улыбнулся, от печали вдруг очнулся,

Видя столь нелепый вид птицы страшной из Аид.

"Твой хохол ощипан в битве и задор твой очевиден,

Но скажи зловещий Ворон, что во Мраке жил суровом,

Как зовут тебя повсюду, где Плутона Мрак всегда"

Каркнул Ворон: "Никогда".

Я был полон удивленья, слыша птицы заявленье;

Хоть ответ ее был вздорен, и не понят мной тогда,

Мы не можем не признаться, что навряд ли может статься,

Чтобы где-нибудь на свете, вот так просто, как всегда

Сядет птица вам над дверью и заявит без труда

Громко имя "Никогда".

Да, сидящий одиноко над дверями гордый Ворон

Говорил одно лишь слово, как молитву в час суровый;

Ни крылом нешелохнувши, ни пером невстрепенувши,

Он сидел, а я промолвил: "Как друзья мои тогда

Утром он уйдет туда, где Надежды – навсегда!"

Каркнул Ворон: "Никогда!"

Вздрогнул я в тиши полночной, услыхав ответ столь точный.

"Несомненно затвердил он это слово, как Беда

Посетила вдруг сурово жизнь хозяина младого,

Понесла рекой бурливой, все Надежды разорила,

Унесла любовь, удачу и счастливые года

Этим словом "Никогда".

Отвлекаясь от печали, улыбнувшись, как вначале,

Сдвинув кресло до порога, где сидел на бюсте Ворон,

Опустился я в раздумьях на подушки, чтоб обдумать

В размышлениях мятежных образ птицы, что всегда

Изможденная и злая, предвещала в те года

Хриплым криком "Никогда".

Так сидел я весь в догатках, без вопросов, даже кратких,

К птице, чей горящий взор был как совести укор.

Утомившись от раздумий, я склонился к той подушке,

Чей лиловый бархат нежный под лучами люстр всегда

Манит искоркой надежды, но, как понял я тогда -

Не прильнуть ей – Никогда!

Воздух вдруг весь заструился, дымный аромат разлился

От кадила Серафима, чьи шаги глушил ковер.

"О, несчастный",- я взмолился – "видит Бог – я исцелился,

Наконец-то в облегченье он послал ко мне забвенье -

Чашу чудного напитка от Линор на все года!"

Каркнул Ворон: "Никогда!"

От такого предсказанья я вскричал: "О, зла созданье!

Кем ты послан, Вещий Ворон, буря ль занесла сюда,

На пустынный берег суши, где сгорели наши души,

В этот дом, кошмаров полный,- правду мне скажи, когда

Получу я исцеленье" Заклинаю Богом я!"

Каркнул Ворон: "Никогда!"

Я взмолился: "Ворон Вещий, птица ты иль дух зловещий"

Мы ведь оба верим в Бога, что над нами Мир весь создал;

Ты скажи душе печальной, можно ли в Эдеме дальном

Встретить душу той Линор, что святая с давних пор,

Лучезарную подругу обнять можно ли когда"

Каркнул Ворон: "Никогда!"

"Все теперь, с меня довольно" – закричал я – "будь хоть вольной

Птицей или бесом ночи, возвращайся в царство Тьмы!

Не оставь своих мне перьев, как приметы черной лжи!

Я один хочу остаться, так что с бюста прочь лети!

Вынь жестокий клюв из сердца, прочь лети и навсегда!"

Каркнул Ворон: "Никогда!"

С той поры сидит зловещий, гордый Ворон, Ворон Вещий

На вершине бюста словно черный траурный убор.

Он сидит в застывшей позе с взглядом Демона в дремоте,

И от лампы свет струится, тень бросая на ковер,

Но моя душа из тени, что колышится всегда

Не взлетит уж никогда!

(c) Сергей Муратов, [email protected], Сидней, 2003.

Silentium Aye 2003

ЭДГАР АЛЛАН ПО

(Перевод Silentium Aye, 2003)

Борясь с усталостью и сном,