Давид Бурлюк - Стихотворения
«Утренние дымы деревень твоих…»
Утренние дымы деревень твоих,Утром порожденный, мгле пропетый стих.Голубые розы просветленных глазИ широкий женский плодоносный таз.А оврагах клочьяБез надежды снега,Точно многоточья α и ω.
1914
Воронеж
«Звуки на а широки и просторны…»
Звуки на а широки и просторны,Звуки на и высоки и проворны,Звуки на у, как пустая труба,Звуки на о, как округлость горба,Звуки на е, как приплюснутость мель,Гласных семейство смеясь просмотрел.
«Взрасти взрасти свои сады…»
Взрасти взрасти свои садыВесенняя Семирамида.
Сухопутье
Н.И. Кульбину
Темнеет бор… песок зыбучий…Направо, влево-болота;Притропный свист, свинцовость тучи,Тоска, проклятья пустота.Далекий стон лесного храмаШирокий жест креста на лоб:Картина темная и рамаДосок нарезанных на гроб!..
«Бредут тропой, ползут лесною…»
1
Бредут тропой, ползут лесноюКлюкой руках, огнем очахВнимая стаи волчьей воюИ ночи коротая рвах
2
Проскачет звякающий конник,Обгонит пешеходов прытьИ женщина на подоконникИглу уронит, бросит нить…
3
Иль колымагою влекомаКнягиня смотрится лорнет,Не встретится ль пути знакомыйУслада рощицы корнет.
4
Но устаревший паровозикНо рельсохилые путиЗаботливо бросали оси кПросторам слабенький верти.Ползут селенья еле елеПолян закабаленный край,Подъем и парный храп тяжелеУют — вагончик синий рай!..
5
Теперь же бешеным моторомСредь рельс и сталь и прямизныДорожниц укрощенный норовСтолиц капризные сыны. Полях по прежнему все пусто, А может больше нищета. Но ты взалкав, взревешь стоусто, Бросая утлые места.Деревня мимо, снова мимо,Экспресс одетище столицПроносит даль неудержимоПарами сотканные птиц.
1914
Казань
«Поля черны, поля темны…»
Поля черны, поля темныВлеки влеки шипящим паром.Прижмись доскам гробовым нарам —Часы протяжны и грустны. Какой угрюмый полустанок Проклятый остров средь морей, Несчастный каторжник приманок, Бегущий зоркости дверей.Плывет коптящий стеарин,Вокруг безмерная Россия,Необозначенный МессияЕще не созданных годин.
1912 г.
«Ведь только шесть часов…»
Марии Петровне Лентуловой
Ведь только шесть часов.Пустынно, холодно, туман.Едва звонки доносятся из мглыИ гулы грубые рабочих голосов
Еще не смяты складки ночи ран, Улыбки утренни так некрасиво злы — Ведь только шесть часов.
Вы нежная в постели,Зажавши ручку беленьких колен,Благоуханный свой лелеете альковДевичьих снов лазури райской мелиСнеговых простыней закрепощенный пленВедь только шесть часовНеужто Вы!.. и эту пору здесь……?!.. Оснежились туманПрозрачные глаза ресниц пушистых лес,Несущие непозабытость снов,Слегка продрогший и смятенный стан.Да!.. Утренний всему виной экспресс.
Мотор на рельсах высится громадой. Хрип содрогает членов тонких сталь. А!.. это он Вас пробудил так рано, Я понял все: его свирепости вы телом хрупким рады,
Он увлечет Эвропу Века дальСреди рассветного тумана.
Железнодорожный свисток
IВы живете днем и ночьюНет покоя, нет покоя.Вспоминая долю волчьюМчитесь мимо воя воя.
Ваша жизнь проходит бегеМимо дали, люди мимоГде приюты, где ночлеги?Ваша жизнь неутомима…
Чтя одну суровость стрелку,Поклоняясь станций чинуКолесе играйте белкуМчите женщине мужчину
IIПоля, Снега, Столбы и СтруныГромадных телеграфных скрипокНочной омлечены туманЖестокохладный Океан
Взметает белые буруныИзвивноугловат и липокВзмахнула медь мечом три разаПрищуренных огней сединах.
Ползем вперед. Змея. Осел.Мы животе часов приказаНа января покойных льдинахСреди российских скудных сел.
Из сборника «Четыре птицы» (1916)*
Цикл «Катафалкотанц»*
Пусть свиньи топчут
побежденного рыцаря!
М. СервантесComme un nageur que
poursuit un requin.
Rollinat[21]Осень 1915 г.
Хор блудниц
Мы всегда тяготели ко злу,Завивая свой танец нескромный,Собирался роще укромной,Поклонялись любовно козлу.И носили извивы одежд,Штоб греховней была сокровенность,Для блудящевзыскующих веждНежноформ обольщающих пенность —(Не луны замерзающий луч)И не мрамор блестяще каррарскийИсступленною страстью тягучТетивы сухожилья татарской.Остролоктных угольники рук,Ненасытность и ласк и свиваний —Жгучепламенный розовый круг,Что охочей, длинней и желанней…Мы всегда прибегали козлу,Распустив свои длинные косыИ нас жалили жадные осы,Припадавших истоме ко злу.
Книжная оседлость
И впредь тебе стараться надо,Не быть кочующим номадом.Слов торопящееся стадоГони Поэзии оградам!
«Разбойники больших дорог…»
Автору «Стеньки».
Васе КаменскомуРазбойники больших дорогПри свете киноварь-луны.Корчме пьянит жигучий грогДальневосточно-стороны.Тесовой горнице купец —Набитый туго кошелек,Отбросив блеклый поставец,Ужасозрит смертенкурок.И тройка скачуща опорЛиловоискроглаз волковСнегами занесенных гор,Яблококрупных рысаков.Исходотваг — прошлостолет?Поэзия больших дорог:Кистикарминнопистолет,Корчме синедымящий грог.
Античная драма
Г.И. Золотухину.
«rien que la nuance»[22]
Наполнив золотую ваннуПлещеослиным молокомИ видеть розомрамор странно,Торчащий локтя острием.Хрусталькабине благовоний,На фонебело глаз эмальРасцвеченных взволнованноСиньиндиана шаль.Изнеженная нереида,Сидящая спина дельфинЗа эфиопкою сердитой,Руках утонченный графин.Брегокеан красы подушекПростерт влек, щевластный пляж.Цепей браслет, колец, игрушек,Насилий, войн обманов, краж.
Природа
Маши воздушным опахалом
Цветов, кузнечиков и пчел.1У лона древлестарых стенТы занялася цветоводством,Чаруя сетью тонких венНа ножек белом превосходствеСлежу, смотря тебе во след,Што ты взрастишь трудом прилежнымНа склоне изощренных лет,На фоне тускло-безнадежном.Вначале желтых мотыльковРазвеять звонко над полями,Где снега царствует покров.«Гонимы вешними лучами»Вслед землю — Новую ДанаюНизринешь цветмонетоливень.И станут дни подобны раю,Не нужен штык!.. Излишен бивень!
2Земля забинтована ватой,Совсем израненный Герой.Мое согласие! права ты, —Зима, упавшая горой!.. И это, следовательно, надо, Штоб бубенцы и лет саней, И блеск, и скрежет рафинада, И лес, зеркально, без теней!..Вошед привычку, став натурой,Лишение зеленых красИ кочек пашни темнобурой Не удивляет больше нас, — Внезапу вверженных белизны Сугробы североотчизны.
Катафалкотанц
