Иван Крылов - Басни
1821-1823
XI. Змея и Овца
Змея лежала под колодойИ злилася на целый свет;У ней другого чувства нет,Как злиться: создана уж так она природой.Ягнёнок в близости резвился и скакал;Он о Змее совсем не помышлял.Вот, выползши, она в него вонзает жало:В глазах у бедняка туманно небо стало;Вся кровь от яду в нём горит.«Что сделал я тебе?» – Змее он говорит.«Кто знает? Может быть, ты с тем сюда забрался.Чтоб раздавить меня, – шипит ему Змея. —Из осторожности тебя караю я». —«Ах, нет!» – он отвечал и с жизнью тут расстался.В ком сердце так сотворено,Что дружбы, ни любви не чувствует оноИ ненависть одну ко всем питает,Тот всякого своим злодеем почитает.
1821-1823
XII. Котёл и Горшок
Горшок с Котлом большую дружбу свёл;Хотя и познатней породою Котёл,Но в дружбе что за счёт? Котёл горой за свата:Горшок с Котлом запанибрата;Друг бе?з друга они не могут быть никак;С утра до вечера друг с другом неразлучно;И у огня им порознь скучно;И, словом, вместе всякий шаг,И с очага и на очаг.Вот вздумалось Котлу по свету прокатиться,И друга он с собой зовёт;Горшок наш от Котла никак не отстаётИ вместе на одну телегу с ним садится.Пустилися друзья по тряской мостовой,Толкаются в телеге меж собой.Где горки, рытвины, ухабы —Котлу безделица; Горшки натурой слабы:От каждого толчка Горшку большой наклад;Однако ж он не думает назад,И глиняный Горшок тому лишь рад,Что он с Котлом чугунным так сдружился.Ка?к странствия их были далеки,Не знаю; но о том я точно известился,Что цел домой Котёл с дороги воротился,А от Горшка одни остались черепки.
Читатель, басни сей мысль самая простая:Что равенство в любви и дружбе вещь святая. [137]
1821-1823
XIII. Дикие Козы
Пастух нашёл зимой в пещере Диких Коз;Он в радости богов благодарит сквозь слёз;«Прекрасно, – говорит, – ни клада мне не надо.Теперь моё прибудет вдвое стадо;И не доем и не досплю,А милых Козочек к себе я прикормлюИ паном заживу у нас во всём полесье.Ведь пастуху стада, что барину поместье:Он с них оброк волной берёт;И масла и сыры скопляет.Подчас он тож и шкурки с них дерёт;Лишь только корм он сам им промышляет,А корму на зиму у пастуха запас!»Вот от своих овец к гостям он корм таскает;Голубит их, ласкает;К ним за день ходит по сту раз;Их всячески старается привадить.Убавил корму у своих,Теперь покамест не до них,И со своими ж легче сладить:Сенца им бросить по клочку,А станут приступать, так дать им по толчку,Чтоб менее в глаза совались.Да только вот беда: когда пришла весна,То Козы Дикие все в горы разбежались,Не по утёсам жизнь казалась им грустна;Своё же стадо захирелоИ всё почти переколело:И мой пастух пошёл с сумой,Хотя зимойНа барыши в уме рассчитывал прекрасно.
Пастух! тебе теперь я молвлю речь:Чем в Диких Коз терять свой корм напрасно,Не лучше ли бы Коз домашних поберечь? [138]
1821-1823
XIV. Соловьи
Какой-то птицеловВесною наловил по рощам Соловьёв.Певцы рассажены по клеткам и запели,Хоть лучше б по лесам гулять они хотели:Когда сидишь в тюрьме до песен ли уж тут?Но делать нечего: поют,Кто с горя, кто от скуки.Из них один бедняжка СоловейТерпел всех боле муки:Он разлучён с подружкой был своей.Ему тошнее всех в неволе.Сквозь слёз из клетки он посматривает в поле;Тоскует день и ночь;Однако ж думает: «Злу грустью не помочь:Безумный плачет лишь от бедства,А умный ищет средства,Как делом горю пособить;И, кажется, беду могу я с шеи сбыть:Ведь нас не с тем поймали, чтобы скушать.Хозяин, вижу я, охотник песни слушать.Так если голосом ему я угожу,Быть может, тем себе награду заслужу,И он мою неволю окончает».Так рассуждал – и начал мой певец:И песнью он зарю вечерню величает,И песнями восход он солнечный встречает.Но что же вышло, наконец?Он только отягчил свою тем злую долю.Кто худо пел, для тех давноХозяин отворил и клетки и окноИ распустил их всех на волю;А мой бедняжка Соловей,Чем пел приятней и нежней,Тем стерегли его плотней.
1821-1823
XV. Голик
Запачканный Голик попал в большую честь —Уж он полов не будет в кухнях месть:Ему поручены господские кафтаны(Как видно, слуги были пьяны).Вот развозился мой Голик:По платью барскому без устали колотитИ на кафтанах он как будто рожь молотит,И подлинно, что труд его велик.Беда лишь в том, что сам он грязен, неопрятен.Что ж пользы от его труда?Чем больше чистит он, тем только больше пятен.Бывает столько же вреда.КогдаНевежда не в свои дела вплетётсяИ поправлять труды учёного возмётся. [139]
1821-1823
XVI. Крестьянин и Овца
Крестьянин пo?звал в суд Овцу;Он уголовное взвёл на бедняжку дело;Судья-Лиса: оно в минуту закипело.Запрос ответчику, запрос истцу,Чтоб рассказать по пунктам и без крика:Как было дело, в чём улика?Крестьянин говорит: «Такого-то числа,Поутру, у меня двух кур недосчитались:От них лишь косточки да пёрышки остались;А на дворе одна Овца была».Овца же говорит: она всю ночь спала,И всех соседей в том в свидетели звала,Что никогда за ней не знали никакогоНи воровства,Ни плутовства;А сверх того, она совсем не ест мясного.И приговор Лисы вот, от слова до слова:«Не принимать никак резонов от Овцы,Понеже хоронить концыВсе плуты, ведомо, искусны;По справке ж явствует, что в сказанную ночь —Овца от кур не отлучалась прочь,А куры очень вкусны,И случай был удобен ей;То я сужу, по совести моей:Нельзя, чтоб утерпелаИ кур она не съела;И вследствие того казнить Овцу.И мясо в суд отдать, а шкуру взять истцу».
1821
XVII. Скупой
Какой-то домовой стерёг богатый клад,Зарытый под землёй; как вдруг ему нарядОт демонского воеводы —Лететь за тридевять земель на многи годы.А служба такова: хоть рад, или не рад,Исполнить должен повеленье.Мой домовой в большом недоуменье,Как без себя сокровище сберечь?Кому его стеречь?Нанять смотрителя, построить кладовые:Расходы надобно большие;Оставить так его, – так может клад пропасть;Нельзя ручаться ни за сутки;И вырыть могут и украсть:На деньги люди чутки.Хлопочет, думает – и вздумал наконец.Хозяин у него был скряга и скупец.Дух, взяв сокровище, является к СкупомуИ говорит: «Хозяин дорогой!Мне в дальние страны показан путь из дому;А я всегда доволен был тобой:Так на прощанье, в знак приязни,Мои сокровища принять не откажись!Пей, ешь, и веселись,И трать их без боязни!Когда же при?дет смерть твоя,То твой один наследник я:Вот всё моё условье;А впрочем, да продлит судьба твоё здоровье!»Сказал – и в путь. Прошёл десяток лет, другой.Исправя службу, домовойЛетит домойВ отечески пределы.Что ж видит? О восторг! Скупой с ключом в рукеОт голода издох на сундуке —И все червонцы целы.Тут Дух опять свой кладСебе присвоилИ был сердечно рад,Что сторож для него ни денежки не стоил.
Когда у золота скупой не ест, не пьёт, —Не домовому ль он червонцы бережёт?
1821-1823
XVIII. Богач и Поэт
С великим Богачом Поэт затеял суд,И Зевса умолял он за себя вступиться.Обоим велено на суд явиться.Пришли: один и тощ и худ,Едва одет, едва обут;Другой весь в золоте и спесью весь раздут.«Умилосердися, Олимпа самодержец!Тучегонитель, громовержец! —Кричит Поэт. – Чем я виновен пред тобой,Что с юности терплю Фортуны злой гоненье?Ни ложки, ни угла: и всё моё именьеВ одном воображенье;Меж тем, когда соперник мой,Без выслуг, без ума, равно с твоим кумиром,В палатах окружён поклонников толпой,От роскоши и неги заплыл жиром». —«А это разве ничего,Что в поздний век твоей достигнут лиры звуки? —Юпитер отвечал. – А про негоНе только правнуки, не будут помнить внуки.Не сам ли славу ты в удел себе избрал?Ему ж в пожизненность я блага мира дал.Но верь, коль вещи бы он боле понимал,И если бы с его умом была возможностьПочувствовать свою перед тобой ничтожность, —Он более б тебя на жребий свой роптал».
XIX. Волк и Мышонок
Из стада серый ВолкВ лес овцу затащил, в укромный уголок,Уж разумеется, не в гости:Овечку бедную обжора ободрал,И так её он убирал,Что на зубах хрустели кости.Но как ни жаден был, а съесть всего не мог;Оставил к ужину запас и подле лёгПонежиться, вздохнуть от жирного обеда.Вот близкого его соседа,Мышонка, запахом пирушки привлекло.Меж мхов и кочек он тихохонько подкрался,Схватил кусок мясца – и с ним скорей убралсяК себе домой, в дупло.Увидя похищенье,Волк мойПо лесу поднял вой;Кричит он: «Караул! разбой!Держите вора! Разоренье:Расхитили моё именье!»
Такое ж в городе я видел приключенье:У Климыча-судьи часишки вор стянул,И он кричит на вора: караул!
1821-1823
