Демьян Бедный - Том 3. Стихотворения 1921-1929
Тяга*
Нагляделся я на большие собрания:В глазах пестрит от электрического сияния,Народу в зале – не счесть,Давка – ни стать, ни сесть.На эстраде – президиум солидный,Ораторствует большевик видный,Стенографистки его речь изувечивают,Фотографы его лик увековечивают,Журналисты ловят «интересные моменты»,Гремят аплодисменты,Под конец орут пять тысяч человек:– Да здравствует наш вождь Имя-Рек1
Мне с Имя-Реками не равняться,Мне бы где-либо послоняться:У поросшего лопухом забораПодслушать обрывок разговора,Полюбоваться у остановки трамвайнойПеребранкой случайной,Уловить на улице меткое словцо,Заглядеться на иное лицо,Обшарить любопытным взглядом«Пивную с садом»,Где сад – чахоточное деревцоС выгребной ямой рядом,Где аромат – первый сорт,Хоть топор вешай.«М-м-мань-ня… ч-черт-р-р-т!»«Не цапайся, леш-шай!..»У пивного древаАдам и Ева, –Какой ни на есть, а рай!Не разбирай.Без обману.Соответственно карману.А карманы-то бывают разные:Пролетарские и буржуазные.
Не пробуйте ухмыляться заранее:Мол, у меня в башке туман –Начал писать про собрание,А свел на карман.Сейчас вам будет показано,Как одно с другим бывает связано.
Есть такой город – Евпатория,У него есть своя история.Но прошлое нас мало касается,Когда настоящее кусается.К Черному морю этот городокВыпятил свой передок,Приманчивый, кокетливый,К нэпманам приветливый,А спиной пролетарской,Разоренною, мертвой, «татарской»,Повернулся к равнине степной,Где пылища и зной.Здесь, за этой спиною,Задыхаясь от зною,Приютился вокзальчик невзрачный,По ночам сиротливый, покинутый, мрачный,На припеке на три изнурительных дняПриютивший в вагоне меня.
Как мужик я изрядно известный,То пролетариат весь местный,Железнодорожный,Прислал мне запрос неотложный:Не угодно ли мне, так сказать,Себя показатьИ обменяться живыми словами?– Интересуемся оченно вами…
Без председательского звона,Без заранее намеченного планаРазместились на путях, у вагона,Вокруг водопроводного кранаЧеловек… ну, едва-едваДесятка полтора или два.Может быть, я ошибся в количестве:Не заметил тех, кто лежал на животе.Ведь собрание шло не при электричестве,А в ночной темноте.Тем не менееБыл оркестр, проявивший большое умение,Оркестр – собранью под стать –Какого в Москве не достать:От чистого сердца, отнюдь не халтурно,Кузнечики – вот кто! – звенели бравурно,Без дирижера – и явного и тайного –Показали пример искусства чрезвычайного,Оттеняя старательно каждый нюанс.Гениальный степной Персимфанс!..[9]Под эту игру бесконечнуюПовели мы беседу сердечную.Разливаться ли тут соловьем,Иль противно ломаться подвидом всезнайки?Говорили душевно. И я без утайкиГоворил даже что-то о детстве своем.Обо всем говорило собрание,Под конец – про карман.Обратил на это вниманиеРабочий, Димитренко Емельян.Спросите у Димитренка, бедняги,Кто он – по чину – такой?«Я, – скажет он, – служба тяги,Я – на всё и у всех под рукой».Одна по штату, незаменимая,Эта «тяга» неутомимая.Начальник вокзала – всему голова,У него заместителей два.Телеграфист с телеграфистом чередуются.Одна «тяга» бессменно «мордуется».Праздник, не праздник – Емельян на пути.«Емельян, подмети!»Емельян подметает.«Емельян, угля не хватает!»Емельян кряхтит под кулемС углем.«Емельян, на уборку поездного состава!»«Емельян, есть во всех ли вагонах вода?»Емельян танцует и слева и справа,Емельян тянет шлангу туда и сюда.«Емельян, на промывку вагонов для соли!»С Емельяна – пот ручьем, не росой,На ногах ему соль разъедает мозоли,Потому что – босой.«Емельян, – кличет слесарь, – в депо на минуткуЕмельян – в водопроводную будку,Там у бака какой-то изъян!.,– Емельян!.. – Емельян!.. – Емельян!..»Емельян надрывается зиму и лето.Ему отдыха нет: не гуляй, не болей!Емельян Димитренко получает за этоВ месяц… девять рублей! Димитренко – весь потный и черный, –Он богач бесспорный.Любому Ротшильду, ФордуОн плюнет презрительно в морду.Его щедрость достойна удивления.Подсчитайте его отчисления.«Емельян, два процента в союз».«Даю-с!»«Емельян, отчисление в МОПР».«Отчисляю, я добр!»«Емельян, дай на Воздухофлот».«Вот!»«Емельян, Доброхим».«Дадим!»«На „Долой неграмотность“ гони четвертак».«Так!»«В кассу взаимопомощи…»«Сколько?» «Процент!»«В момент!»«Емельян, в Ох… мат… млад…»[10]«Что такое?» «Ох… мат…»«Что ж, и я не лохмат!»«Емельян, на борьбу с этим… с этим…»«Говори сразу: сколько? Ответим!»«На газету „Гудок“… надо всем поголовно…»«Сколько нужно?» «Расход – пустяков:Шестьдесят пять копеечек ровно».Результат получился таков:На пятнадцать рабочих – пятнадцать «Гудков».«Понимаю, – кряхтит Емельян, – значит нужно.Горе: в грамоте слаб. И читать недосужно».Дома ждут Емельяна жена и ребята.Рубль за угол. На что этот угол похож!..Дочка в школе, и в месяц по рублику тож.Рубль. А где его взять? Вот как тает зарплата…На руках остается от всех прибылей…Пять рублей!
Ночь. Кузнечики шпарят симфонию ту же.Димитренко кончает о быте своем. «Да, живем все еще не просторненько, друже,Но, одначе, живем.Из деревни не кума дождешься, так свата.Кум – не кум, сват – не сват без муки или круп.Хоть деревня, сказать, и сама небогата…»Кто-то сплюнул: «Ну, да. Знаем ихнего брата.Привезет на пятак, чаю схлещет на руп…» «Чем еще, – я спросил, – есть у вас похвалиться?»«Есть у нас Крымтепо, чтоб ему провалиться1На картошку, товарищ, имейте в виду,Деньги взяты еще в двадцать третьем году,А картошки все нет. Деньги канули в воду».«В Евпатории ж цены – беда!Летом сколько народу приезжает сюда!»«Цены скачут, как блохи!Все же летом бывали делишки неплохи.Вещи нэпманам раньше носили. Доход.За сезон кой-чего мы б себе накряхтели.Да от нас отошло это в нынешний год.Появились носильщики. Вроде артели». «Что носильщики скажут?» «Да нету их тут!»«Почему?» «Потому. Так они и придут.Ведь они у нас летний кусок отобрали».«Братцы! Поздно. Идти по домам не пора ли?»
Рано утром я высунул нос из вагона,Посмотрел. Димитренко-то – вона!«Служба тяги» на рельсах. «Здоров, Емельян!Тянем?» «Тянем, товарищ Демьян!»Пригляделся к нему. Тот же потный и черный,Но – приветливый, бодрый, проворный,Не вчерашний, какой-то другой.Вправду ль он? Горемыка ли?Говорит мне: «Простите уж нас, дорогой,Что вчера мы пред вами маленько похныкали.Это верно: бывает порой чижало.Точно рыбе, попавшей на сушу.А в беседе-то вот отведешь этак душу,Глядь, – совсем отлегло».«Е-мель-я-я-ян!.. Будешь там толковать до обеда!..»Емельян встрепенулся: «Прощайте покеда!»И, на лбу пот размазав рукою корявою,Побежал к паровозу со шлангой дырявою.
Их юбилей*
Для биржевых царей и королей Их подлый юбилей.Во имя Морганов, Рокфеллеров и КрупповКровавою чертой отмеченный итог:Мильоны вдов, сирот, калек-без рук, без ног, И горы трупов.Со счетами в одной руке, в другой – с ножом.Все сделки тайные храня под изголовьем,Бандиты бредят грабежомИ… миротворческим исходят блудословьем.Банкиры в Лондоне справляют фестиваль, –А Макдональд и вся предательская шваль, Версальским смазавшись елеем, Их поздравляет с юбилеем!Ну что ж? На десять лет мы ближе к той поре,Когда всей сволочи отпетой – И той и этой! –Висеть на общем фонаре!
Вперед и выше!*
