Георгий Иванов - Стихотворения (Полное собрание стихотворений)
1930
234
Балтийское море дымилосьИ словно рвалось на закат,Балтийское солнце садилосьЗа синий и дальний Кронштадт.
И так широко освещалоТревожное море в дыму,Как будто еще обещалоКакое-то счастье ему.
235
Черная кровь из открытых жил —И ангел, как птица, крылья сложил…
Это было на слабом, весеннем льдуВ девятьсот двадцатом году.
Дай мне руку, иначе я упаду —Так скользко на этом льду.
Над широкой Невой догорал закат.Цепенели дворцы, чернели мосты —
Это было тысячу лет назад,Так давно, что забыла ты.
236
Как в Грецию Байрон, о, без сожаленья,Сквозь звезды и розы, и тьму,На голос бессмысленно-сладкого пенья…— И ты не поможешь ему.
Сквозь звезды, которые снятся влюбленным,И небо, где нет ничего,В холодную полночь — платком надушенным.— И ты не удержишь его.
На голос бессмысленно-сладкого пенья,Как Байрон за бледным огнем,Сквозь полночь и розы, о, без сожаленья…— И ты позабудешь о нем.
237
Это только синий ладан,Это только сон во сне,Звезды над пустынным садом,Розы на твоем окне.
Это то, что в мире этомНазывается весной,Тишиной, прохладным светомНад прохладной глубиной.
Взмахи черных весел шире,Чище сумрак голубой —Это то, что в этом миреНазывается судьбой.
То, что ничего не значитИ не знает ни о чем —Только теплым морем плачет,Только парусом маячитНад обветренным плечом.
1930
238
В сумраке счастья неверногоСмутно горит торжество.Нет ничего достоверногоВ синем сияньи его.В пропасти холода нежногоНет ничего неизбежного,Вечного нет ничего.
Сердце твое опечалилиНебо, весна и вода.Легкие тучи растаяли,Легкая встала звезда.Легкие лодки отчалилиВ синюю даль навсегда.
1930
239
В комнате твоейСлышен шум ветвей,И глядит тудаБелая звезда.Плачет соловейЗа твоим окном,И светло, как днем,В комнате твоей.
Только тишина,Только синий лед,И навеки днаНе достанет лот.Самый зоркий глазНе увидит дна,Самый чуткий слухНе услышит час —Где летит судьба,Тишина, веснаОдного из двух,Одного из нас.
1930
240
Увяданьем еле тронутМир печальный и прекрасный,Паруса плывут и тонут.Голоса зовут и гаснут.
Как звезда — фонарь качает.Без следа — в туман разлуки.Навсегда? — не отвечает,Лишь протягивает руки —
Ближе к снегу, к белой пене,Ближе к звездам, ближе к дому…
…И растут ночные тени,И скользят ночные тениПо лицу уже чужому.
1930
241
Прислушайся к дальнему пеньюЭоловой арфы нежней —То море широкою теньюЛожится у серых камней.
И голос летит из тумана:— Я все потерял и забыл,Печальная дочь океана,Зачем я тебя полюбил.
242
Начало небо меняться,Медленно месяц проплыл,Словно быстрее поднятьсяУ него не было сил.
И розоватые звезды,На розоватой дали,Сквозь холодеющий воздухЯрче блеснугь не могли.
И погасить их не смела,И не могла им помочь,Только тревожно шумелаЧерными ветками ночь.
243
Когда-нибудь и где-нибудь.Не все ль равно?Но розы упадут на грудь,Звезда блеснет в окноКогда-нибудь…
Летит зеленая звездаСквозь тишину.Летит зеленая звезда,Как ласточка к окну —В счастливый дом.
И чье-то сердце навсегдаОстановилось в нем.
244
Злой и грустной полоской рассвета,Угольком в догоревшей золе,Журавлем перелетным на этойЗлой и грустной земле…
Даже больше — кому это надо —Просиять сквозь холодную тьму…И деревья пустынного садаШироко шелестят — "Никому".
245
Закроешь глаза на мгновеньеИ вместе с прохладой вдохнешьКакое-то дальнее пенье,Какую-то смутную дрожь.
И нет ни России, ни мира,И нет ни любви, ни обид —По синему царству эфираСвободное сердце летит.
254
Хорошо, что нет Царя.Хорошо, что нет России.Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,Только звезды ледяные,Только миллионы лет.
Хорошо — что никого,Хорошо — что ничего,Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не можетИ чернее не бывать,Что никто нам не поможетИ не надо помогать.
1930
247
В тринадцатом году, еще не понимая,Что будет с нами, что нас ждет, —Шампанского бокалы подымая,Мы весело встречали — Новый Год.
Как мы состарились! Проходят годы,Проходят годы — их не замечаем мы…Но этот воздух смерти и свободыИ розы, и вино, и счастье той зимыНикто не позабыл, о, я уверен…
Должно быть, сквозь свинцовый мрак,На мир, что навсегда потерян,Глаза умерших смотрят так.
248
Россия, Россия "рабоче-крестьянская"И как не отчаяться! —Едва началось твое счастье цыганскоеИ вот уж кончается.
Деревни голодные, степи бесплодные..И лед твой не тронется —Едва поднялось твое солнце холодноеИ вот уже клонится.
1930
249
Холодно бродить по свету,Холодней лежать в гробу.Помни это, помни это,Не кляни свою судьбу.
Ты еще читаешь Блока,Ты еще глядишь в окно.Ты еще не знаешь срока —Все неясно, все жестоко,Все навек обречено.
И, конечно, жизнь прекрасна,И, конечно, смерть страшна,Отвратительна, ужасна,Но всему одна цена.
Помни это, помни это —Каплю жизни, каплю света…
"Донна Анна! Нет ответа.Анна, Анна! Тишина".
1930
250
По улицам рассеянно мы бродим,На женщин смотрим и в кафэ сидим,Но настоящих слов мы не находим,А приблизительных мы больше не хотим.
И что же делать? В Петербург вернуться?Влюбиться? Или Опер взорвать?Иль просто — лечь в холодную кровать,Закрыть глаза и больше не проснуться…
251
Для чего, как на двери небесного рая,Нам на это прекрасное небо смотреть,Каждый миг умирая и вновь воскресаяДля того, чтобы вновь умереть.
Для чего этот легкий торжественный воздухГолубой средиземной зимыОбещает, что где-то — быть может, на звездахБудем счастливы мы.
Утомительный день утомительно прожит,Голова тяжела, и над нейРозовеет закат — о, последний, быть может, —Все нежней, и нежней, и нежней…
252
Страсть? А если нет и страсти?Власть? А если нет и властиДаже над самим собой?
Что же делать мне с тобой.
Только не гляди на звезды,Не грусти и не влюбляйся,Не читай стихов певучихИ за счастье не цепляйся —
Счастья нет, мой бедный друг.
Счастье выпало из рук,Камнем в море утонуло,Рыбкой золотой плеснуло,Льдинкой уплыло на юг.
Счастья нет, и мы не дети.Вот и надо выбирать —Или жить, как все на свете,Или умирать.
1930
