Владимир Высоцкий - Нерв (Стихи)

БЕГ ИНОХОДЦА

В желтой жаркой Африке,В центральной ее части,Как-то вдруг вне графикаСлучилося несчастье.Слон сказал, не разобрав:"Видно, быть потопу..."В общем, так: один жирафВлюбился в антилопу.

Тут поднялся галдеж и лай,И только старый попугайГромко крикнул из ветвей:"Жираф большой, ему видней!"

"Что же что рога у ней,Кричал жираф любовно,Нынче в нашей фаунеРавны все поголовно.Если вся моя родняБудет ей не рада,Не пеняйте на меня,Я уйду из стада".

Папе антилопьемуЗачем такого сына.Все равно, что в лоб ему,Что по лбу - все едино.И жирафов зять брюзжит:"Видали остолопа!"И ушли к бизонам житьС жирафом антилопа.

В желтой жаркой АфрикеНе видать идиллий.Льют жираф с жирафихойСлезы крокодильи.Только горю не помочь -Нет теперь закона.У жирафа вышла дочьЗамуж за бизона.

Пусть жираф был не прав,Но виновен не жираф,А тот, кто крикнул из ветвей:"Жираф большой, ему видней!"

- Змеи, змеи кругом - будь им пусто,Человек в исступленьи кричалИ позвал на подмогу мангуста,Чтобы, значит, мангуст выручал,

И мангусты взялись за работу.Не щадя ни себя, ни родных,Выходили они на охотуБез отгулов и без выходных.

И в пустынях, степях и в пампасахДаже дали наказ патрулямИгнорировать змей безопасныхИ сводить ядовитых к нулям.

Приготовьтесь, сейчас будет грустно,Человек появился тайкомИ поставил силки на мангуста,Объявив его вредным зверьком.

Он наутро пришел, с ним собака,И мангуста запрятал в мешок,А мангуст отбивался, и плакал,И кричал: я полезный зверек!

Но мангустов в порезах и ранахВсе швыряли в мешок, как грибы,Одуревших от боли в капканах,Ну, и от поворота судьбы.

И гадали они: в чем же дело,Отчего нас несут на убой?И сказал им мангуст престарелыйС перебитой передней ногой:

"Козы в Бельгии съели капусту,Воробьи рис в Китае с полей,А в Австралии злые мангустыИстребили полезнейших змей!"

Это вовсе не дивное дивоРаньше были полезны, и вдруг...Оказалось, что слишком ретивоИстребляли мангусты гадюк!

Вот за это им вышла наградаОт расчетливых умных людей.Видно, люди не могут без яда,Ну, а значит, не могут без змей.

- Змеи, змеи кругом - будь им пусто,Человек в исступленьи кричал,Снова звал на подмогу мангуста,Чтобы, значит, мангуст выручал...

Трубят рога: "Скорей, скорей!"И копошится свита.Душа у ловчих без затейИз жил воловьих свита.

Ну и забава у людей:Убить двух белых лебедей!И соколы помчались...У лучников наметан глаз...А эти лебеди как разСегодня повстречались.

Она жила под солнцем - там,Где синих звезд без счета,Куда под силу лебедямВысокого полета.

Вспари, едва крыла раскиньВ густую трепетную синь.Скользи по божьим склонамВ такую высь, куда и впредьВозможно будет залететьЛишь ангелам и стонам.

Но он и там ее настигИ счастлив миг единый.Но только был тот яркий мигИх песней лебединой.

Крылатым ангелам сродни,К земле направились они,Опасная повадка.Из-за кустов, известно всем,Следят охотники за тем,Чтоб счастье было кратко.

Вот отирают пот со лбаВиновники паденья:Сбылась последняя мольба -Остановись, мгновенье!

Так пелся этот вечный стих,В пик лебединой песни их,Счастливцев одночасья.Они упали вниз вдвоем,Так и оставшись на седьмом,На высшем небе счастья.

Во хмелю слегкаЛесом правил я.Не устал пока,Пел за здравие.И умел я петьПесни вздорные:"Как любил я вас,Очи черные..."

То плелись, то неслись,То трусили рысцой,И болотную слизьКонь швырял мне в лицо.Только я проглочуВместе с грязью слюну,Штофу горло скручуИ опять затяну:

"Очи черные,Как любил я вас..."Но прикончил яТо, что впрок припас.Головой тряхнул,Чтоб слетела блажь,И вокруг взглянул,И присвистнул аж.

Лес стеной впереди -Не пускает стена,Кони прядут ушами,Назад подают...Где просвет, где прогал?Не видать ни рожна.Колют иглы меня,До костей достают.

Коренной ты мой,Выручай же, брат!Ты куда, родной,Почему назад?!Дождь - как яд с ветвейНе добром пропах.Пристяжной моейВолк нырнул под пах.

Вот же пьяный дурак,Вот же налил глаза.Ведь погибель пришла,И бежать не суметь.Из колоды моейУтащили туза,Да такого туза,Без которого смерть.

Я ору волкам:"Побери вас прах!.."А коней покаПодгоняет страх.Шевелю кнутом,Бью крученые,И ору причем:"Очи черные..."

Храп, да топот, да лязг,Да лихой перепляс -Бубенцы плясовуюИграют с дуги.Ох вы, кони мои,Загублю же я вас,Выносите, друзья,Выносите, враги!

От погони тойВовсе хмель иссяк,Мы на кряж крутойНа одних осях,В хлопьях пены мы,Струи в кряж лились,Отдышались, отхрипелиДа откашлялись.

Я лошадкам забитым,Что не подвели,Поклонился в копытаДо самой земли,Сбросил с воза манатки,Повел в поводу...Спаси бог вас, лошадки,Что целым иду.

Мы древние, испытанные кони.Победоносцы ездили на нас,И не один великий богомазНам золотил копыта на иконе.

И рыцарь-пес и рыцарь благородныйХребты нам гнули тяжестию лат.Один из наших, самый сумасбродный,Однажды ввез Калигулу в сенат.

Я скачу, но я скачу иначе,По камням, по лужам, по росе.Говорят: он иноходью скачет,то значит - иначе, чем все.

Но наездник мой всегда на мне,Стременами лупит мне под дых.Я согласен бегать в табуне,Но не под седлом и без узды.

Если не свободен нож от ножен,Он опасен меньше, чем игла.Вот и я оседлан и стреножен,Рот мой разрывают удила.

Мне набили раны на спине,Я дрожу боками у воды.Я согласен бегать в табунеНо не под седлом и без узды.

Мне сегодня предстоит бороться.Скачки. Я сегодня фаворит. Знаю, ставят все на иноходца,Но не я - жокей на мне хрипит.

Он вонзает шпоры в ребра мне,Зубоскалят первые ряды.Ох, как я бы бегал в табуне...Там не под седлом и без узды.

Пляшут, пляшут скакуны на старте,Друг на друга злобу затая,В исступленье, в бешенстве, в азарте,И роняют пену, как и я.

Мой наездник у трибун в цене,Крупный мастер верховой езды.Ой, как я бы бегал в табуне,Но не под седлом и без узды.

Нет, не будут золотыми горы,Я последним цель пересеку.Я ему припомню эти шпоры,Засбою, отстану на скаку.

Колокол!.. Жокей мой на коне,Он смеется в предвкушенье мзды.Ох, как я бы бегал в табуне,Но не под седлом и без узды.

Что со мной, что делаю, как смею?!Потакаю своему врагу.Я собою просто не владею,Я прийти не первым не могу!

Что же делать остается мне?Вышвырнуть жокея своегоИ бежать, как будто в табуне.Под седлом, в узде, но без него.

Я пришел, а он в хвосте плетется,По камням, по лужам, по росе...Я впервые не был иноходцем,Я стремился выиграть, как все.

В заповеднике, вот в каком - забыл,Жил да был козел рога длинные.Хоть с волками жил не по-волчьи выл,Блеял песенки все козлиные.

И пощипывал он травку, и нагуливал бока.Не услышишь от него дурного слова.Толку было с него, правда, как с козла - молока,Но вреда, однако, тоже никакого.

Жил на выпасе он возле озерка,Не вторгаясь в чужие владения,Но заметили скромного козликаИ избрали в козлы отпущения.

Например, медведь, баламут и плутОбхамит кого по-медвежьему,Враз козла найдут, приведут и бьютПо рогам ему и промеж ему.

Не противился он, серенький, насилию со злом,А сносил побои весело и гордо.Сам медведь сказал: "Ребята, я горжусь козлом,Героическая личность козья морда!"

Берегли козла, как наследника.Вышло даже в лесу запрещениеС территории заповедникаОтпускать козла отпущения.

А козел себе все скакал козлом,Но пошаливал втихомолочкуКак-то бороду завязал узлом,Из кустов назвал волка сволочью.

А когда очередное отпущенье получал(Все за то, что волки лишку откусили),Он как-будто бы случайно по-медвежьи зарычал,Но внимания тогда не обратили.

Пока хищники меж собою дрались,В заповеднике крепло мнение,Что дороже всех медведей и лисДорогой козел отпущения.

Ускакал козел да и стал таков."Эй вы, бурые, - кричит, светло-пегие!Отниму у вас рацион волковИ медвежие привилегии.

Покажу вам козью морду настоящую в лесу,Распишу туды-сюды по трафарету.Всех на роги намотаю, всех по кочкам разнесу,Всех ославлю по всему я белу свету.

Не один из вас будет землю жрать,Все подохните без прощения.Отпускать грехи кому - мне решать,Это я - козел отпущения".

В заповеднике, вот в каком - забыл,Правит бал козел не по-прежнему.Он с волками жил и по-волчьи взвыл,И рычит теперь по-медвежьему.

А козлятушки-ребятушки засучили рукаваИ пошли шерстить волчишек в пух и клочья.А чего теперь стесняться, если их главаОт лесного льва имеет полномочия.

Ощутил вдруг он остроту роговИ козлиное вдохновение.Росомах и лис, медведей, волковПревратил в козлов отпущения.

Словно бритва. Рассвет полоснул по глазам,Отворились курки. Как волшебный Сезам,Появились стрелки, на помине легки.И взлетели стрекозы с протухшей рекиИ потеха пошла в две руки.

Мы легли на живот и убрали клыки.Даже тот, даже тот, кто нырял под флажки,Чуял волчие ямы подушками лап,Тот, кого даже пуля догнать не могла б,Тоже в страхе взопрел, и прилег, и ослаб.

Чтобы жизнь улыбалась волкам - не слыхал.Зря мы любим ее, однолюбы.Вот у смерти - красивый широкий оскалИ здоровые, крепкие зубы.

Улыбнемся же волчьей улыбкой врагу,Псам еще не намылены холки.Но - на татуированном кровью снегуНаша роспись: мы больше не волки!

Мы ползли, по-собачьи хвосты подобрав,К небесам удивленные морды задрав:Либо с неба возмездье на нас пролилось,Либо свету конец и в мозгах перекос...Только били нас в рост из железных стрекоз.

Кровью вымокли мы под свинцовым дождемИ смирились, решив: все равно не уйдем!Животами горячими плавили снег.Эту бойню затеял - не бог - человек!Улетающих - влет, убегающих - в бег...

Свора псов, ты за стаей моей не вяжись,В равной сваре за нами удача. Волки мы!Хороша наша волчья жизнь.Вы - собаки, и смерть вам - собачья.Улыбнемся же волчьей ухмылкой врагу,Чтобы в корне пресечь кривотолки.Но - на татуированном кровью снегуНаша роспись: мы больше не волки!

К лесу! Там хоть немногих из вас сберегу,К лесу, волки! Труднее убить на бегу!Уносите же ноги! Спасайте щенков.Я мечусь на глазах полупьяных стрелковИ скликаю заблудшие души волков.

Те, кто жив, - затаились на том берегу.Что могу я один? Ничего не могу.Отказали глаза. Притупилось чутье.Где вы, волки, былое лесное зверье?Где же ты, желтоглазое племя мое?!

Я живу. Но теперь окружают меняЗвери, волчьих не знавшие кличей.Эти псы - отдаленная наша родня,Мы их раньше считали добычей.Улыбаюсь я волчьей улыбкой врагу,Обнажаю гнилые осколки.Но - на татуированном кровью снегуНаша роспись: мы больше не волки!

МОЙ ГАМЛЕТ