Шестнадцать - Алексей Зимнегорский
Мысли в нем просыпаются:
"Как я сделал это? Каким хитрым способом?
В каком настроения созидал я подобное миростроение.
Для любого Гауди архитектора смесь форм здесь и столпотворение,
А я при этом ни разу не накосячил
Почему я не помню? Почему сложилось удачно?.."
Он сидел на Сатурне.
Не дождался обеда.
А на обед были роллы и морская капуста.
Сказал: «До свидания, земля. Чтоб тебе было пусто»
Вышел покурить у туманности андромеды,
И снова вернулся на борт корабля.
Откуда он только взялся, если в начале его и не было....
СЕЗОННОЕ
У меня с зимой ещё с детства почему-то не заладилось,
Я плохо холод переносил с рождения,
С тех пор ничего во мне не исправилось:
Снег, мороз по-прежнему не вызывают восхищения.
Сейчас даже сосульки никто не грызёт,
В валенках по льду и дурак не катается,
Круглый год продаётся разноцветный фруктовый лёд
И в кроссовки зимние на тонкий носок все обуваются.
Раньше было в избытке этой зимы,
Поэтому я в транс переждать ее входил на полгода.
Теперь это смесь поздней осени и ранней весны,
И ты просто терпишь насморк природы,
Тупо смотришь как скрюченный наст потеет,
От обилия соли и грязных намеков.
Надеясь на то, что сейчас приедет могучий грейдер
И вместе с настом насильно побреет дороги.
Это месиво – просто баланс зимы и потуг ее итоги.
И год лучше с весны начинать,
И делать это как можно скорее.
Пусть сжалится космос и наши верхние боги,
Прописав на год курс весны от зимы диареи.
СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК. ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ. ПОДРАЖАНИЕ
Каждое из дней и утр
Дарит новый перламутр.
Небеса и облака
Вновь свисают с высока
У седого у виска.
Кажется, зима близка.
В чёрной пашне
похоронен
Лист осенний.
Он спокоен.
Серь и синь –
Цвета прощанья.
Траур осени – сознанье
Неминуемой зимы
СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК. ПОДРАЖАНИЕ. МАЯКОВСКИЙ ПРОТИВ ГНОЙНОГО
Послушайте все.
Нет, посмотрите,
Как тонут в словах батлореперы
И любят они слово насрите.
В славы лучах горят, как кометы.
Они надрываются злобой друг к другу,
Пытаясь подняться, унизив другого.
Нынче зовётся это эстетикой
Нового русского быдлотного слова,
И, кажется, что под лучами софитов
Им не страшны сопли и слезы.
Кажется им, что стали крутыми,
Греются хайпами от неофитов.
Слушайте их и, глаза закатив,
Жадно смотрите,
пожирая ланчи.
И ржите от щекотухи подмышками,
Что порождают их панчи.
Ловите головами пустыми,
Рот забив.
Ведь если такие сейчас
Восхищают нас звезды,
Мы такие вот человеки,
И это все что нам нужно
ОСЕННЕЕ 1.
Какими слабыми оказались листья
Недолго жёлтыми продержались.
Порочными были их с деревьями узы,
Поэтому с ними тихо расстались.
И злобные ветры рвали на части
Смелых из них, что не сдавались,
Цепляясь за ветвей сухие запястья.
Природа – судьбы неумолимость,
В этом и есть смертельное счастье.
ОСЕННЕЕ 2.
Овдовевшие стоги сена,
Задремавшие вдоль дороги,
Их обвисшие слабые члены,
Сединой покрытые стены,
Недотроги до первого снега
Ждут гостей на пороге.
В серожелтых глазах смятение
От холодного взора гостя.
ОКОЛОФУТБОЛЬНЫЙ РЭПЧИК
А у нас и игра такая околофутбольная.
И 8 голов арабам и египтянам не говорят, что мы сборная.
Наша тактика не упорная.
Она спорная.
И если Антипаста в Италии все, что без макарон,
То в футболе есть термин АВТОБУС
И его синоним – Антифутбол.
Они точно исключают игру и, в принципе, гол.
Ещё до начала всех игр можно было подводить итог.
Наша сборная была в списке явный АНДЕРДОГ.
Мы высадили на газон десант из 11 пар ног,
Но по футбольному большинство из них ДЕРЕВО.
Так называется не бегающий игрок,
И это дерево произведёт хлопок.
А из него родим мы ВАТУ,
На это точно способны ребята.
Ещё они способны быть твёрдыми, как БЕТОН.
И всю игру построить из баррикад и оборон.
Интуитивно русский болельщик обходит позор.
Потому выбирает позицию ГЛОР.
Она изначально рассчитана на победу сильных,
И в этом метаморфоза.
Поэтому на наших шеях и воротах чужих сборных РОЗА.
Если кто из вас не понял нафиг –
Так всегда назывался болельщиков шарфик.
И вообще, какой шарфик – похер.
Нет, у нас показать на поле свой ПОКЕР,
Который выйдет на замену,
И порубает всех на Тартар или Карпаччо,
Стиль русских, я говорил, Бетон Вата автобус.
Романтичнее сказать КАСТЕНАЧЧО.
ПОСВЯЩНИЕ
ХАРВИ ВАНШТЕЙНУ И ЖЕРТВАМ ГОЛЛИВУДА
В памяти каждой голивудской звезды
Много осталось от мук их ..зды.
Она однозначно все
ПОМНИТ.
Все увидели слезы Шарлиз Терон,
В жизни ее был Декамерон.
Он был многократно,
Поэтому она все
ПОМНИТ.
24 просьбы сделать минет
Вспомнила милая Пелтроу Гвинет.
Такое забыть невозможно.
Гвинет его не забудет.
В красках, цветах все
ПОМНИТ.
И этот липкий Ванштейна взгляд,
Сальный с намеками на виноград.
Немолодой уж, но злопамятный зад,
Чьею хозяйкой является Джад,
Кто б сомневался Эшли все
ПОМНИТ.
Слезы в глазах Анджелины Джоли,
Портман на пару ревет Натали,
Все их хотели и все их могли,
Все приставали и нещадно е.ли.
Звезды такого никогда не простят. Звезды все
ПОМНЯТ.
Мы их позабудем, они пропадут,
В кино перестанут сниматься.
Скорей всего тихо и скромно умрут.
Не с кем вдруг станет е…ться.
ДОНБАСС В КАЖДОМ
В каждом из нас живет свой Донбасс,
Где какая-то часть
С остальным не согласна.
Воюем с собою внутри мы под час,
Хоть усилия эти порою напрасны.
Бесполезны атаки, когда сам на себя,
Не прорвать оборону упрямства.
Свои раны войны в себе бередя,
Забывая про память и братство.
Ты из кухонь души
Выбегаешь с ружьем,
Прекращая застольные споры,
Но какая-то часть все равно за столом
Ведёт мирно с собой разговоры,
Свои окна любви закрыв на засов,
Переклеив крестом их полотна,
Ты взрываешь дороги и сотни мостов,
Но внутри все равно беспокойно.
Ты, как снайпер в засаде, притих и готов
Поразить цель, к которой стремился,
Но в итоге на фронте опять самострел
Твоей части, с которой смирился.
Тогда танки сомнений ты быстро завёл,
Бросил в бой, чтобы куда-то прорваться,
Но тебя генерал, тот, что Ты, вдруг подвёл,
Сам себе начиная сдаваться.
Этот флаг появился,
Был бел он и чист,
Но себе не привык подчиняться.
Ультиматум объявлен. Но бой у границ,
Где с собою любимым расстался
МОНИТОРИНГ ВЕТРА. МНЕНИЕ ОБЫВАТЕЛЯ
Зачем тратить бабки на мониторинг ветра,
Я его вам бесплатно обосную.
Как то в Смоленске сорвало шляпу мою из фетра,
Значит, там охрененно дует.
Так же помню, когда молодым я был,
Я под Калугой бабу на холме драл,
Там, е мое, такой ветер выл,
Что гондон с члена слетал.
А в подворотне в Перми ссал по нужде,
И ветер мне шпарил в лицо,
Вся морда моя оказалась в моче,
Но потенциал порывов зато налицо.
Я старательно опыт в блокнот заносил,
Не жалея ни сил, ни лет.
Готов недорого его передать
И сьекономить бюджет.
В эксперты меня пора записать
И заплатить мне аванс.
При оценке ветра остаётся одно –
Против примет не ссать.
ПОСВЯЩЕНИЕ ВЕЛИМИРУ ХЛЕБНИКОВУ
Заиграй игра,
Заблудились слова,
Мне и никому
Не дожить до ста.
Даже если ни в грамм –
Это сердца кровоточащий шрам.
Ща не против,
Мне б в Инстаграм,
Если только это не игра.
Загуляй. Побегай и загугли,
Лайкни жаркий пост, как угли.
Мысли в голове распухли,
Мозг икрой становиться рыбьей,
Вот, вот разум рухнет,
Но лакаю жадно я
Снимки чужих жизней,
Словно пес вселенной.
Беспородный,
И бродячий символ.
МЕЖСЕЗОННОЕ
Норвежское лето, как русская осень,
В Москве жарит солнце родом из Осло,
Рейкьявик теперь ощущаешь в Рязани,
Тропический дождь зарядил на Кубани,
Танцует кадриль под Тулой торнадо,
Сибирь превращается в штат Колорадо.
Во всем виноваты корейцы и Трамп,
И спутник корейский ударил по нам,
Но мы не сдаемся назло катаклизмам,
Живем мы всю жизнь с одним афоризмом,
Мы помним все с детства, как пела нам мать
Про то, что должны мы все принимать,
Что нет у природы погоды плохой,
Всегда хороши и стужа, и зной.
И даже когда
