Андрей Белый - Переработанные стихи
Янтарно-красным золотом закат.
Кузнечики назойливые треском
Кидали в нас. Вился дымок из хат.
Садились мы, и — что-то, полный смысла,
Ты вычислял, склонившись над пеньком.
И — нить плелась. И — складывались числа.
И — сумерки дышали холодком.
Ты говорил: «Летящие монады
В зонных волнах плещущих времен,—
Не существуем мы; и мы — громады,
Где в мире мир трепещущий зажжен.
В нас — рой миров. Вокруг — миры роятся.
Мы станем — мир. Над миром встанем мы.
Безмерные вселенные глядятся
В незрячих чувств бунтующие тьмы.
Незрячих чувств поверженные боги,—
Мы восстаем в чертоге мировом».
И я молчал. И кто-то при дороге
Из сумерок качался огоньком.
Твои глаза и радостно, и нежно
Из-под очков глядели на меня.
И там, и там — над нивою безбережной —
Лазурилась пучина бытия.
И чуть светил за дальним перелеском
Зеленоватым золотом закат:
Кузнечики назойливые треском
Кидали в нас. Стелился дым от хат.
2
Цветут цветы над тихою могилой.
Сомкнулся тихо светлой жизни круг.
Какою-то неодолимой силой
Меня к тебе приковывает, друг!
Всё из твоих отворенных оконец
Гляжу я в сад… Одно, навек одно…[1]
И проливает солнечный червонец
Мне пламенное на руку пятно.
И веяньем проносится: «Мы — боги,
Идущие сквозь рой миров, — туда,
Где блещет солнце в яркие чертоги,
Где — облака пурпурная гряда…»
1903, 1914
«Прошумит ветерок…»
Прошумит ветерок
Белоствольной березой;
Колыхается грустный венок
Дребежжащей, фарфоровой розой.
Черных ласточек лет;
Воздух веющий, сладкий…
С легким треском мигнет
Огонечек лампадки.
Ты не умер — нет, нет!
Мы увидимся вскоре…
Не замоет потоками лет
Мое тихое горе.
Над могильным холмом
Из-за веток сирени
Бледно-белым лицом
Тихо клонится гений.
Август 1903, 1922
ЦЕРКОВЬ
И раки старые; и — мраки позолоты;
В разливе серебра— черна дыра киота;—
И кто-то в ней грозит серебряным перстом;
И змея рдяного разит святым крестом.
Под восковой свечой седой протоиерей
Встал золотым горбом из золотых дверей;
Крестом, как булавой, ударил в ладан сизый:
Зажглись, как пламенем охваченные, ризы.
Два световых луча, как два крыла орла…
И, — тяжело крича, дрожат колокола.
Июль 1903, 1921
КЛАДБИЩЕ
Ветров — протяжный глас, снегов —
Мятежный бег
Из отдалений…
Перекосившихся крестов
На белый снег
Синеют тени…
От нежных слез и снежных нег
Из поля веет
Вестью милой…
Лампад
Горенье в ряд
Берез —
Малиновеет
Над могилой…
Часовня бледная
Серебряной главой сметает
Иней,—
Часовня бедная
Серебряной главой — блистает
В сини…
Тяжелый дуб, как часовой,
Печально внемлет
Звукам муки —
Косматый снегами, — в суровый вой
Подъемлет
Руки…
И бросится
Его далекий стон:
Сухим
Порывом…
И носится
Оцепенело он —
Глухим
Отзывом…
И только —
— Вышину
Мутит
В сердитом
Беге
Вьюга…
И только —
— В тишину
Звучит —
Забытый
В снеге —
— Голос друга…
1903, 1922
УСАДЬБА
Чугунные тумбы
Торчат под крыльцом;
Проросшие клумбы;
Заброшенный дом.
Дворянских фамилий
Облупленный герб;
И — заросли лилий;
И — заросли верб.
Там ставнею сорванной
Хлопнет окно;
Там жизни оборванной
Темное дно —
Кушетки, козетки,
Куранты, чехлы
И мертвые предки —
Проблекли из тьмы.
Под сводами арок
Тенеет порой
Там плачущих парок
Бормочущий рой.
Июнь 1903, 1925
ПОЭТ
Бальмонту
О,—
— Поэт,—
Твоя речь
Будит
Грусть!
Твоя
Речь —
Будет
Пусть —
— Верч
Планет,—
Смерч
Веков,—
— Меч
Планет —
Световой
Вой
Миров —
— В горнем мареве
Мрака,—
— Блеснувший,
Как дым,—
— Золотым
Колесом
Зодиака.
Май 1903, 1929
АРГОНАВТЫ
1
Дорога
Долга…
И, простершие строго
Рога
Золотые,—
— Под облако —
— В дымы седые
Трубят —
— Аргонавты,—
Став
С нардами:
— «Длани
Свои простирайте
Огню!
— И — из солнечной ткани
Свою надевайте
Броню!»
И два раза —
— Рога —
— Проговорили
Строго…
2
Вода —
Мельк
Алмаза —
— И — Блески
Червонца
И лал,
Нестерпимый
Для глаза —
— Стоусый,—
Стоносый,—
Льет русые
Росы —
— Диск
Солнца —
— В тимпанные
Трески
И —
В визг…
Арго,—
В ветер
Натягивая —
— Парус
Бледно перловый,
И —
— Вздрагивая
В бирюзовый эфир —
— Кузов
Клонит…
3
Всё —
Минет…
Шар —
Тонет…
Жар —
Стынет.
И небо
В рубинах
Над нами;
И—
— В синий эфир
Улетая —
— Уже
Над орлами —
— Наш Арго,
Наш Арго,—
— Наш
Арго —
Забил —
— Золотыми
Крылами.
1903, 1929
ТЕЛО
В неизносный,
Косный
Ком —
— Бьется
Сердце,—
— Светоем.
Телo
Бренное
И пленное —
— Бьется —
— Солнечной
Вселенною.
Очи — прянут:
Станут
Свет —
— В золотые —
— Ливни лет,—
— В золотое —
— Бездорожие…
В уши —
Грянут
Трубы —
— Божие!..
Суши
Каменные
Жгла —
— Сила пламенного
Молота…
Души —
Божьи
Зеркала,—
— Отражающие —
Золото.
1903, 1929
БРЮСОВ
Сюита
1
Свисты ветряных потоков,
Рвущих черный плащ;
Тучи мороками рока
Вспучит горный хрящ.
В тьмой объятию стремнину
Маг, объятый тьмой,
Бросил белую лавину…
Шаг оборван мой.
Из-за скал, как клекот злого,
Горного орла,
Бьет магическое слово
В сердце, как стрела.
Взвивший молнийные муки
Мертвой головы,
Мертвый маг, сложивший руки.
Вставший в выси — вы.
1903, 1929
Москва
2
Грустен взор. Сюртук застегнут.
Сух, серьезен, строен, прям;
То, над книгою изогнут,—
Труд несешь грядущим дням
Вот бежишь: легка походка;
Вертишь трость готов напасть:
Пляшет черная бородка;
В острых взорах — власть и страсть…
Пламень уст, — багряных маков,—
Оттеняет бледность щек —
Неизменен, одинаков,—
Режешь времени поток.
Взор опустишь, руки сложишь;
В мыслях — молнийный излом:
Замолчишь в изнеможешь
Пред невеждой, пред глупцом.
Нет, не мысли, — иглы молний
Возжигаешь в мозг врага…
Стройной рифмой преисполни
Вихрей пьяные рога,—
Потрясая строгим тоном
Звезды строющий эфир: —
Где-то там — за небосклоном —
Засверкает новый мир;
Там, за гранью небосклона,—
Нет, не небо, — сфера душ:
Ты ее в земное лоно
Рифмой пламенной обрушь!
Неизвестную туманность
Нам откроет астроном: —
Мира каменная данность —
Мысль, отверженная числом.
В строфах — рифмы, в рифмах — мысли
Созидают бытие:
Смысли, сформулируй, счисли,—
Стань во царствие твое!
Числа, рифмы, сочетанья
Образов и слов, поэт,—
Становленья, восставанья
Всех вселенных, всех планет!
Все лишь символ… Кто ты? Где ты?
