Гай Валерий Катулл - Album Romanum: коллекция переводов

Арман Сюлли Прюдом

Тени

Наша черная тень, словно глухонемая,Ловит каждый наш жест, и покорной рабойПодчиниться спешит нашей воле любой,Произволу ее раболепно внимая.

Человек — та же тень. Некой силе слепойОн послушен, как раб. В нем лишь воля чужая.Он глядит — но не вглубь, и творит — подражая,Он покорен Судьбе — не спорит с Судьбой.

Он от Ангела тень, той, что тоже предсталаЛишь как отзвук глухой от иного начала.Это — Бог. Человек — лишь прообраз Его.

И в том мире, где нам не постичь ничего,На краю бытия канет в вечном паденьеТень от тени его, оттененная тенью.

Шарль Бодлер

Воспарение

Там, внизу — облака, там, внизу — города,Горы, реки, озера — плывут как во сне.Здесь — сияющий диск в фиолетовой тьме,Здесь в эфире, летит за звездою звезда!

Мой рассудок, ты мечешься, как на костре,То как смелый пловец — тебе все нипочем! —Ты ныряешь во мрак, раздвигая плечомГлубину бытия в сладострастной игре!

Унеси меня прочь! Эта жизнь — как миазм,Дай отмыться от дрязг в просветленной струе,Дай глотнуть леденящее грудь питие,Голубой эликсир, рвущий горло до спазм!

Позади суета ежедневных суетВолочится за жизнью чугунным ядром,Счастлив тот, кто рванулся упругим крыломИ вознесся к полям, излучающим свет!

Тот, чьи мысли легко, словно стаи стрижей.К небесам направляют свободный полет,Кто как бог, воспарив, вдохновенно прочтетОткровенья цветов и безмолвных вещей!

Предсуществование{2}

Я долго жил в дворцах, исполненных дремоты,Где бликов золотых слепящие роиМеж мощных колоннад сверкали в забытьиИ в сумерках цвели базальтовые гроты.

И волны, преломив хрустальные струи,Торжественно влекли падения и взлеты,Сплавляя в зыбкой мгле таинственные нотыС закатом, чьи огни зажгли зрачки мои.

О да, я долго жил роскошно и усталоСреди спокойных грез и медленных услад,И голые рабы, ища мой скорбный взгляд,

Мне освежали лоб, качая опахала,Стараясь с каждым днем все глубже проникатьВ мучительный секрет, мне данный, чтоб страдать.

Соответствия

Природа — древний храм, где строй живых колоннОбрывки смутных фраз роняет временами,Мы входим в этот храм в смятенье, а за намиЛес символов немых следит со всех сторон.

Как эха длинный вопль, блуждающий по кругуВ бездонной пустоте среди безмолвных гор,Сливается с другим, так, словно зыбкий хор,В нас запах, звук и цвет ответствуют друг другу.

Есть запах чистоты. Он пахнет, как дитя,И зелен, как трава, и тих, как зов гобоя;Но много есть иных, развратных, что шутя

Способны расколоть сознание любое!Так ладан и сандал, так мускус и бензойВлекут лавины чувств и мыслей за собой.

Враг

Моя юность прошла, словно буря над садом!В блеске призрачных солнц этот бешеный шквалСразу весь урожай погубил своим градомИ с деревьев листву, искромсав, посрывал.

Вот и буре конец. Только я уже вряд лиСоберу в том саду золотые плоды,Надо землю ровнять, брать лопату и грабли,Но воздаст ли Господь за благие труды?

И найдут ли — как знать? — новых мыслей растеньяНежный сок, что весной возбудит их цветеньеВ почве, вымытой словно песок у реки?

Время точит наш дух, и мы стонем от боли,А невидимый Враг, всем мольбам вопреки,Жрет и жрет нашу плоть, свирепея все боле.

Неудача{3}

Опять твой путь тернист и крут,Сизиф! И пытка бесконечна,Лишь с ней сравним мой тяжкий труд.Жизнь коротка, Искусство — вечно.

Поэта сердце, что стучит,Гремя, как барабан дырявый,К погосту проклятому мчитПрочь от гробниц, увитых славой.

Не счесть сокровищ под землей,Они лежат, объяты мглой,Их землекопы не отроют.

Опять цветы на склонах гор,Ничей не вдохновляя взор,Бутоны нежные раскроют.

Балкон{4}

Мать воспоминаний, нежная из нежных,О тебе все мысли, о тебе мечты,Сколько провели мы вместе безмятежныхВечеров сердечных, помнишь, я и ты?Мать воспоминаний, нежная из нежных.

Розовели угли, меркнули огни.Вечер на балконе. Сколько вожделенныхУнеслось мгновений! Где теперь они?Мы тогда сказали столько слов нетленных!Догорали угли, меркнули огни.

Как прекрасен вечер в сумраке закатов,Как бездонно небо, как сильна любовь!Над тобой склоняясь, ангел ароматов,Я вдыхал, казалось, с ними твою кровь.Как прозрачен вечер в сумраке закатов.

Я искал во мраке твой спокойный взгляд,Два зрачка огромных в темноте кромешной,Пил твое дыханье! О восторг! О яд!Обнимал колени с нежностью безгрешной,Я искал во мраке твой спокойный взгляд.

Я легко сумел бы воскресить былое,Каждый миг счастливый воссоздать бы мог,Идол незабвенный, существо родное,Я провел бы вечность вновь у твоих ног,Я легко сумел бы воскресить былое.

Только если время мчится все быстрей,Возвратит ли бездна то, что поглотила,Возродится ль снова из глубин морейУтренней зарею ясное светило,Даже если время мчится все быстрей?

Необратимость

Ангел, славящий жизнь, вам знакомы страданья?Скорбь, отчаянье, страх, если, стиснув виски,Проклинаешь весь мир от бессильной тоски?А гримасы стыда, а ночные рыданья?Ангел, славящий жизнь, вам знакомы страданья?

Ангел братской любви, вы взывали к отмщенью?Если, сжав кулаки от жестоких обид,Человек небесам равнодушным грозит,Отвергая того, кто призвал к всепрощенью?Ангел братской любви, вы взывали к отмщенью?

Ангел добрых надежд, вы бывали в больницах,Где свирепствует смерть? Вас бросало в ознобОт испуга, когда света жадного снопВосковой желтизной застывает на лицах?Ангел добрых надежд, вы бывали в больницах?

Ангел вечной весны, вас пугали морщины?Если старость пришлет эту черную весть,Вам достанет ли сил, чтоб однажды прочестьВ ненаглядных глазах состраданье мужчины?Ангел вечной весны, вас пугали морщины?

Ангел всех совершенств, целомудренный гений,Царь Давид захотел, прежде чем умереть,Рядом с телом твоим свои мощи согреть,Я же, грешный, прошу только кротких молений!Ангел, славящий жизнь, да святится твой гений!

Тебе мой гордый стих! Коль с именем моимК брегам иных эпох, к благословенным склонамОн счастливо дойдет, гонимый Аквилоном,На белых парусах, как чудный серафим!

Потомкам о тебе напомнит мерный ритм,Унылый, как тамтам. Ты, жившая когда-то,В читательских умах останешься распята,Повиснув на цепях моих волшебных рифм.

Проклятая, пойми, что в этом мире пошломНикто и никогда, ни в будущем, ни в прошломТебя бы не вознес над смертною толпой!

Бронзоволикий бог, немое изваянье,Сей мир поправшее бесплотною стопой,В агатах глаз твоих победное сиянье!

О, что нам ей сказать, душа моя, сегодня,Найдешь ли ты теперь высокие словаДля той, на чьем челе печать лежит господня,Для той, что дарит свет, которым ты жива?

Мы скажем: «Пред тобой все сущее греховно,Святая, помолись когда-нибудь за нас,Ты пахнешь ангелом и плоть твоя духовна,Мы славим чудный свет твоих пречистых глаз!»

На улице, в толпе, где гам и мельтешенье,Взывает к страждущим, что жаждут утешенья,Твой Призрак, сотканный из ясного огня:

«Вселенная любви воистину бездонна!Любите же добро! Послушайте меня!»О ангел ласковый, о муза, о Мадонна!

Гармония вечера