Олег Асиновский - Стихи

ххх

Дохлячка руки на перилавечор укладывает. Сила

перилья веет не от рук.Мизинцы встали. Акведук

они собою, как заряот позднерусского царя

загородили не вечор.Царь белокур. Власы на чер —

ном дереве перил,покуда он не закурил,

мизинцев аромат сосут,святодохлячкиных в сосуд.

ххх

Лакомится белымпифия платком,кисти загорелымчистит коготком.

Воздух подноготныйпозади слюныделается плотный.Пифия штаны

белые снимает.Греческий матросвкусные ломает,как хлеба Христос.

ххх

Фрейлина рычит.Лошадь ее мчит,

голую купать.Выкупала. Встать

помогла с колентленных. Дабы тлен

из коленок двухпо воде, как дух

над землей носясь,с лошадиных грязь

четырех копытопрокинул в быт.

ххх

Трехлетка семги на горахкрасива ангельски, как прах

неудалого феодала.Беспрашная не увядала,

нательная его рубаха.Чернорубашечная птаха

на феодалий сеноваллетя выкакивать овал,

увы, выкакивала кругкосцу на темя. Ейных мук

трехлетка семги не вкуся,икру под сердцем не нося.

ххх

Иосифу Бродскому

Убитый спит, как неубитый.У него одна рука.Из руки торчит сердитый,перст живучий. Перст обка —

кал руку убиенную.Она от своего перстаоторвалась и об коленнуюразбилась чашечку. Уста

ноги зашевелились.Зевнула пятка на восток.Младенец выдохнул. Явилисьволхвам и серп, и молоток.

ххх

Тарахтит телега.Торфяной брикетна телеге с брегабессердечный мед —

работник в долыгорние везя,сам себе уколыделает, ползя

тряской ягодицейс торфа на коня.Трусики десницейк сердцу наклоня.

ххх

Всеволоду Некрасову

Ишаку в теснине горнойнарком лозою помидорной

зимою водит по губам.Они, припавшие к зубам,

не зеленеют, а краснеют.Теплынь. Светлынь. Слова яснеют

светила зимнего в лозе.Созрели буковки. На зе —

млю ползает раздор.Ишак с наркомом в коридор

бегут небесный от раздора,как ноты ангельского хора.

ххх

Окуня из карвалоланерыбачья матьвынимая, укололапалец. Обнимать

пальцем средне-аловатымбледного нерыбакаей сподручней, чем носатымокунем в ЧК

завтракать, не запиваяокуня водой,ему сердце извиваяобщею бедой.

ххх

Точилка для ножейво хлеву свежей

шубы нескользящейпод девицей спящей.

Смирная взалкавскользкого, в рукав

сунулась. Там ножледяную крош —

ку сквозь еду,как волхвам звезду

на себе несет,лезвием трясет.

ххх

Рубщик сахарного тростникапод оливой себя ласка —

ет между глаз. А по счету «два»ноги сладкие, как слова

ископаемым лезвиемраздвигает. Они вдвоем,

словно луковые устаразмыкаются у Христа.

ххх

Гелием у рекизаполняет шардевочка. Уголкив череп ее клошар,

с хари кривой своейатомы уголков,в череп вдыхает ей.Как двенадцать кусков

склеивает в однурыбу речной водой,по шерстяному днулегкой крошах едой.

ххх

Золотко трепыхается.От трепыханий техявственно задыхается,довысекуя грех

тело его горячее.Палка на теле томпала, куда стоячеесердце своим хвостом

стукнуло, бесноватое.Тридцать из-под хвостазолотку жгут косматоеместо внизу живота.

ххх

Турок, как соловейщелканьем отрицаниеизъявляет, что нос кривейпространства, откудова цание —

мер, цание-бря и другие,цанию сущему вопреки,вострубив, вылетают нагие,словно русские дураки.

ххх

Жало скорпионаголая из лона

треугольного самаудаляет, как бума —

гу из Писания Святого.Скорпиона она дого —

няет на самойнаготе своей немой.

ххх

Калека ходит в ситце.Мускул его лице —

вой нежнее шелка.Череп ангельский, как челка

Гитлера неубиенногослаще ситца бренного

на плечах калекив глубине аптеки.

ххх

Изюбр саморазрушается.Хармс Заточник, словно хвост,весь позади, но распушаетсяон впереди. Туда и дрозд

сам похотливый не взлетает.Горушка лысая оттудасюда туда себя мотаетвнутри рогатого сосуда.

ххх

Эскимос лежит в земле,ком ее под сиськой ле —

вой, словно Гоголь у костраразвалился так непра —

вильно, что прахсверху Гоголя, как страх

набухает справа,звать его Варавва.

ххх

Штурмовику в Италиина зеленой талии

черный мох яйцоотложил и цо —

кает до пятойпламенем объятой

точки щегловитойс воронежскою свитой.

ххх

Персона в липнякесмертная играет,кожу на рукегрифелем марает.

Правая божилась.Левая рукапополам сложилась.Грифель, как Лука

правую мазюкалруку и мужал,Булгакова баюкал,с мухами жужжал.

ххх

Черпает остаткикупальщица из кадки,

неведомые поломутелу ее голому.

Пляшет босиком,брызжет молоком

из груди на ободкадочный, как робот.

Чешется ногойгрязной, а другой

немужские людией ласкают груди.

ххх

Пропылился прорабво пустыне.Рукавичками тап —ки в полы —

нье востроносыеутирает.Ноги босыеубирает

он под задницутапок из.На Посадницузырит вниз.

ххх

Ширину доски в отрезеязвенница в незе —

мных мученияхузнает в значениях

с мужем неделимых,целых, дробных, мнимых,

Господу приятственныхболей бесприпятственных

для ее томления,похоти, моления

лежа на доскемужниной тоске.

ххх

Алконост неопереннымилапмами с лица,воздухоблагораствореннымихвостик леденца

отцепляет петушачий.Сладость под хвостомвся сжимается в мышачийхвост не на пустом

месте лика алконосьего.Подбородок там двойнойсверху образа безосьегопляшет, как стальной.

ххх