Михаил Кузмин - Сети (Первая книга стихов) (издание 1923 года)
Сижу, читая, я сказки и были…
Сижу, читая, я сказки и были,Смотрю в старых книжках умерших портреты.Говорят в старых книжках умерших портреты:«Тебя забыли, тебя забыли…»
— Ну, что же делать, что меня забыли,Что тут поможет, старые портреты?И спрашивал: что поможет, старые портреты,Угрозы ли, клятва ль, мольбы ли?
«Забудешь и ты целованные плечи,Будь, как мы, старым влюбленным портретом:Ты можешь быть хорошим влюбленным портретомС томным взглядом, без всякой речи».
— Я умираю от любви безмерной!Разве вы не видите, милые портреты? —«Мы видим, мы видим, — молвили портреты,Что ты — любовник верный, верный и примерный!»
Так читал я, сидя, сказки и были,Смотря в старых книжках умерших портреты.И не жалко мне было, что шептали портреты:«Тебя забыли, тебя забыли».
Я изнемог, я так устал…
Я изнемог, я так устал.О чем вчера еще мечталВдруг потеряло смысл и цену.Я не могу уйти из пленуОдних лишь глаз, одних лишь плеч,Одних лишь нежно-страстных встреч.
Как раненый, в траве лежу,На месяц молодой гляжу.Часов протяжных перемена,Любви все той же — не измена.Как мир мне чужд, как мир мне пуст,Когда не вижу милых уст!
О радость сердца, о любовь,Когда тебя увижу вновь?И вновь пленительной отравойМеня насытит взор лукавый,И нежность милых прежних рукОпять вернет мне верный друг?
Лежу и мыслю об одном:Вот дальний город, вот наш дом,Вот сад, где прыгают гимнасты,Куда сходились мы так часто.О, милый дом!.. о, твой порог!Я так устал, так изнемог…
Ничего, что мелкий дождь смочил одежду…
Ничего, что мелкий дождь смочил одежду:Он принес с собой мне сладкую надежду.
Скоро, скоро этот город я покину,Перестану видеть скучную картину.
Я оставшиеся дни, часы считаю,Не пишу уж, не гуляю, не читаю.
Скоро в путь — так уж не стоит приниматься.Завтра утром, завтра утром собираться!
Долгий путь, ты мне несносен и желанен,День отъезда, как далек ты, как ты странен!
И стремлюсь я, и пугаюсь, и робею,В близость нежной встречи верить я не смею.
Промелькнут луга, деревни, горы, реки,Может быть, уж не увижу их во веки.
Ничего-то я не вижу и не знаю, —Об очах, устах любимых лишь мечтаю.
Сколько нежности в разлуке накоплю я —Столь сильнее будет сладость поцелуя.
И я рад, что мелкий дождь смочил одежду;Он принес с собой мне сладкую надежду.
Пароход бежит, стучит…
Пароход бежит, стучит,В мерном стуке мне звучит:«Успокойся, друг мой, скороТы увидишь нежность взора,Отдохнешь от скучных мукВ сладких ласках прежних рук».
Сплю тревожно; в чутком снеМилый друг все снится мне:Вот прощанье, вот пожатья,Снова встреча, вновь объятьяИ разлукой стольких днейЧас любви еще сильней.
Под окошком я лежуИ в окно едва гляжу.Берега бегут игриво,Будто Моцарта мотивы,И в разрывы светлых тучМягко светит солнца луч.
Я от счастья будто пьян.Все милы мне: капитан,Пассажиры и матросы,Лишь дорожные расспросыМне страшны, чтобы мой умНе утратил ясных дум.
Пароход бежит, стучит,В мерном стуке мне звучит:«Успокойся, друг мой, скороТы увидишь нежность взора,Отдохнешь от скучных мукВ сладких ласках прежних рук».
Июнь-август 1906
II
Прерванная повесть
Мой портрет
Любовь водила Вашею рукою,Когда писали этот Вы портрет,Ни от кого лица теперь не скрою,Никто не скажет: «Не любил он, нет».
Клеймом любви навек запечатленныЧерты мои под Вашею рукой;Глаза глядят, одной мечтой плененны,И беспокоен мертвый их покой.
Венок за головой, открыты губы,Два ангела напрасных за спиной.Не поразит мой слух ни гром, ни трубы,Ни тихий зов куда-то в край иной.
Лишь слышу голос Ваш, о Вас мечтаю,На Вас направлен взгляд недвижных глаз.Я пламенею, холодею, таю,Лишь приближаясь к Вам, касаясь Вас,
И скажут все, забывши о запрете,Смотря на смуглый, томный мой овал:«Одним любовь водила при портрете —Другой — его любовью колдовал».
В театре
Переходы, коридоры, уборные,Лестница витая, полутемная;Разговоры, споры упорные,На дверях занавески нескромные.
Пахнет пылью, скипидаром, белилами,Издали доносятся овации,Балкончик с шаткими перилами,Чтоб смотреть на полу декорации.
Долгие часы ожидания,Болтовня с маленькими актрисами,По уборным, по фойе блуждание,То в мастерской, то за кулисами.
Вы придете совсем неожиданно,Звонко стуча по коридору —О, сколько значенья приданоПоходке, улыбке, взору!
Сладко быть при всех поцелованным.С приветом, казалось бы, бездушным,Сердцем внимать окованнымМилым словам равнодушным.
Как люблю я стены посыревшиеБелого зрительного зала,Сукна на сцене серевшие,Ревности жало!
На вечере
Вы и я, и толстая дама,Тихонько затворивши двери,Удалились от общего гама.
Я играл Вам свои «Куранты»,Поминутно скрипели двери,Приходили модницы и франты.
Я понял Ваших глаз намеки,И мы вместе вышли за двери,И все нам вдруг стали далеки.
У рояля толстая дама осталась,Франты стадом толпились у двери,Тонкая модница громко смеялась.
Мы взошли по лестнице темной,Отворили знакомые двери,Ваша улыбка стала более томной.
Занавесились любовью очи,Уже другие мы заперли двери…Если б чаще бывали такие ночи!
Счастливый день
Целый день проведем мы сегодня вместе!Трудно верить такой радостной вести!Вместе будем ездить, ходить друг за другом следом:Вы — в своей голландской шапке, с плэдом.Вместе визиты, — на улицах грязно…Так любовно, так пленительно-буржуазно!Мы верны правилам веселого быта —И «Шабли во льду» нами не позабыто.Жалко, что вы не любите «Вены»,Но отчего трепещу я какой-то измены?Вы сегодня милы, как никогда не бывали,Лучше Вас другой отыщется едва ли.Приходите завтра, приходите с Сапуновым —Милый друг, каждый раз Вы мне кажетесь новым!
Картонный домик
Мой друг уехал без прощанья,Оставив мне картонный домик.Милый подарок, ты — намек или предсказанье?Мой друг — бездушный насмешник или нежный комик?Что делать с тобою, странное подношенье?Зажгу свечу за окнами из цветной бумаги.Не сулишь ли ты мне радости рожденье?Не близки ли короли-маги?Ты — легкий, разноцветный и прозрачный,И блестишь, когда я огонь в тебе зажигаю.Без огня ты — картонный и мрачный:Верно ли я твой намек понимаю?А предсказание твое — такое:Взойдет звезда, придут волхвы с золотом, ладаном и смирной.Что же это может значить другое,Как не то, что пришлют нам денег, достигнем любви, славы всемирной?
Несчастный день
