Педро Кальдерон - Врач своей чести

(Дон Диего уходит.)

СЦЕНА 7-я

Дон Энрике, Донья Менсия, Дон Ариас.

Дон Энрике

О, нет, не даром я упал,

Дон Ариас, то было знаком,

Что смерть идет ко мне. То было

Божественным определеньем,

Чтобы, охваченный тоской,

Я умер близ тебя, замужней,

И чтоб в одно и то же время

Твою отпраздновали свадьбу

И погребение мое {3}.

Мой конь, когда твой дом увидел,

Проникся гордостью кипучей

И, весь надменностью охвачен,

Себя он птицею возмнил,

И, ржаньем воздух огласивши,

Он, победитель над ветрами,

На бой звал молнию и бурю.

Но горы ревности пред ним

Непобедимые восстали,

Чтоб он о камни их споткнулся;

В припадке ревности свирепой

И конь закусит удила,

И как бы ловок ни был всадник,

Стремен тогда он не удержит.

Что жизнь свою я не утратил,

То чудо красоты твоей,

Так я подумал; но неверно;

Теперь, мечту свою утратив,

Я вижу, это было мщенье.

То мстила смерть, она идет,

И смерть чудес не подтверждает.

Донья Менсия

Когда бы кто-нибудь услышал,

Как говоришь ты, повелитель,

Когда бы жалобы твои

Он услыхал и видел гнев твой,

О чести он моей тогда бы

Такое мнение составил,

Которое бы честь мою

Унизило несправедливо.

И если в воздухе остался

Какой-нибудь упрек и довод,

Не ускользнувши без следа,

Пусть на упреки я отвечу,

Пусть там, где жалобы остались,

Останется опроверженье.

Как, повелитель, помнишь ты,

В желаниях не бережливый,

И расточительный в мечтаньях,

И в склонностях сердечных щедрый,

Ты на меня склонил свой взор:

Я признаю, что это правда,

Но, повелитель, ты припомнишь

И то, что столько лет упорно

Горою льдяной пред тобой

Моя вставала честь, горою,

С почтительностью побежденной.

Цветами, что цвели по воле

Недель и месяцев и дней.

Коль вышла замуж я, как можешь

Ты упрекать меня в обмане,

Когда я страсть твою отвергла

И уклонилась от любви?

В чем упрекнешь меня, когда я

Низка, чтоб быть твоей супругой,

Настолько ж, как горда я слишком,

Чтоб быть возлюбленной твоей {4}?

Как женщина, я оправдалась,

В чем оправдаться было нужно,

И вот у ног твоих смиренно

Теперь прошу тебя, сеньор,

Чтоб в этом доме погостил ты,

Опасности не подвергая

Свое здоровье.

Дон Энрике

О, насколько

Опасность больше будет здесь!

СЦЕНА 8-я

Дон Гутиерре. Кокин. - Те же.

Дон Гутиерре

К твоим ногам позволь, властитель,

Припасть, коль только можно мне

Коснуться молнии испанской

И в лучезарном быть огне.

Я сразу весел и печален,

Теперь припав к ногам твоим:

Я мотылек перед лампадой,

Орел пред солнцем, свет и дым.

Печален оттого, что ныне,

Упав с проворного коня,

Ты опечалил всю Кастилью,

А с нею вместе и меня.

И весел оттого, что, к жизни

Вернувшись, ты печаль мою

Преображаешь в наслажденье,

В благословенье бытию.

Кто знал веселие печальным

И кто печаль веселой знал?

Почти присутствием высоким

Мой скромный дом, хоть он и мал.

Но, осветив дворец роскошный,

Сияет солнце в светлый час

И над соломой хижин скромных,

Преображая их в топаз.

Свети же нам, о, свет испанский,

И будь усладою сердец:

Где солнце, там повсюду небо,

Где повелитель, там дворец.

Дон Энрике

Твою печаль и с нею радость,

Дон Гутиерре, я ценю,

Я их в душе запечатлею

И неизменно сохраню.

Дон Гутиерре

Ты, повелитель, награждаешь

Единым словом.

Дон Энрике

Но хотя

Твой дом блистательное небо,

Где лучший свет живет, блестя,

Мне невозможно оставаться,

Мое падение с коня

Мне будет, знаю, стоить жизни

И было роком для меня;

Не потому, что так упал я,

А потому, что довершить

Мою мечту не мог, упавши...

Итак, мне надобно спешить;

Пока не встретишь разъясненья

В том, что обманом предстает,

Несносно каждое мгновенье,

Минута каждая, как год.

Дон Гутиерре

Ужели так важна причина,

О, повелитель, что себя

Ты не щадишь и не жалеешь,

Здоровье ценное губя,

Необходимое для жизни,

Что будет светлою, - поверь?

Дон Энрике

Сегодня нужно быть в Севилье.

Дон Гутиерре

Хоть и назойлив я теперь,

Тебя так глупо вопрошая,

Но верноподданность моя...

Дон Энрике

А если я скажу причину?

Дон Гутиерре

Ее узнать не смею я;

Твое пытать как можно сердце?

Дон Энрике

Так слушай. Друга я любил,

Он был, как я другой.

Дон Гутиерре

Счастливец!

Дон Энрике

Пока в отсутствии я был,

Ему я в женщине доверил

И жизнь, и душу, все вполне.

Так что же, было б справедливо,

Чтоб изменил неверный мне?

Дон Гутиерре

Нет.

Дон Энрике

Он другому властелину

Ключи от этой воли дал,

В то сердце, что ему доверил,

Другого без меня призвал,

И ею тот повелевает.

Скажи мне: если кто влюблен,

С такой великою заботой

Спокойным может ли быть он?

Дон Гутиерре

О нет, сеньор!

Дон Энрике

Настолько Небом

Преследуем жестоко я,

Что, где бы ни был я, повсюду

Мне ревность чудится моя,

И так настойчиво забота

Встает повсюду на пути,

Что вот и здесь ее я вижу

И потому хочу уйти;

Хотя уйдет она со мною,

Мне мнится, будет здесь она.

Донья Менсия

Совет, согласно поговорке,

Как женщина, я дать должна.

И потому, сеньор (прощенья

За смелость я свою прошу),

Быть может, я тебя утешу

И трепет сердца утишу.

Мы ревность в стороне оставим,

И я тебе даю совет,

Чтоб подождал ты встречи с другом,

Быть может, он найдет ответ;

Вина бывает и такая,

Что гнев пред ней несправедлив.

Сдержи порыв, не увлекайся,

Заметь, хотя ты и ревнив,

Что воля - воля, и не властен

Над волею чужой никто.

Так, что касается до друга,

Тебе сказала я, а что

До этой дамы, так, быть может,

Не перемена здесь была,

А принуждение, с которым

Она бороться не могла:

Услышь ее, и в оправданье

Она найдет довольно слов.

Дон Энрике

Не может быть, нет, невозможно.

СЦЕНА 9-я

Дон Диего. - Те же.

Дон Диего

Конь для тебя, сеньор, готов.

Дон Гутиерре

Коль это тот, сеньор, который

Причиною паденья был,

Прошу, на нем не езди больше,

И мне позволь, по мере сил,

Тебе служить моим подарком,

И, раз не хочешь отдохнуть,

На быстрой пегой кобылице

Окончи прерванный свой путь.

У ней на лбу звезда - то значит,

Что этот конь проворный - твой:

И зверь, как человек, родится

Под злой иль доброю звездой.

Прямое диво эта лошадь,

Вся - стройность, радостно взглянуть,

С недлинной головой и шеей,

Широкий круп, прямая грудь,

Неутомимо сильны ноги,

И вся, дитя стихий, сильна.

Душа - огонь, земное тело,

Морская пена, вихрь она.

Дон Энрике

Моя душа полна восторга,

И непонятно для меня,

Что лучше: конь изображенный

Иль эта живопись коня.

Кокин

Здесь мой черед. Позволь, властитель,

Иль руку, или ногу мне,

Что, значит, под рукой, поближе,

И на ногах стоит вполне.

Дон Гутиерре

Уйди, глупец.

Дон Энрике

Пусть остается,

Мне шутки нравятся его.

Кокин

Раз говорят о кобылице,

Как обойтись без моего

Участия? Я представитель

Сего коня и властелин.

Дон Энрике

Кто ты?

Кокин

Ужели не заметно?

Я сын Кокина и Кокин,

Конюший верный в этом доме

И кобылицин поставщик:

Чуть корм давать ей, половину

Себе стащу я в тот же миг.

Почтительнейше поздравляю,

Сегодня день, властитель, твой.

Дон Энрике

Мой день?

Кокин

Конечно.

Дон Энрике

Если б радость

Он мне принес, он был бы мой.

А если он принес страданье,

То как он может быть моим?

Кокин

Ты в этот день упал, властитель,

И, значит, неразлучен с ним.

И потому отметить нужно

Теперь во всех календарях,

Что, мол, Инфант Сан Дон Энрике

Свой день обрел во многих днях.

Дон Гутиерре

Пора, сеньор, коня пришпорить,

Уж день, покинув дольний прах,

Как светлый гость морского бога,

В холодных прячется волнах.

Дон Энрике

Тебя, красавица Менсия,

Храни Господь на много лет.

Твои слова я уважаю

И я исполню твой совет,

Найду ту даму и услышу,

Как оправдается она.

(В сторону.)

Как больно скорбь скрывать в молчаньи,

Когда душа тоски полна!

Мы выиграли, проиграли,

Я у него, он у меня:

Он выиграл, играя, даму,

Я только выиграл коня.

(Уходят Инфант, Дон Ариас, Дон Диего и Кокин.)

СЦЕНА 10-я

Дон Гутиерре, Донья Менсия.