Владимир Набоков - Трагедия господина Морна
Врывается справа Клиян.
КЛИЯН:А! Западня!И здесь они!
Кидается обратно, в комнату направо.
ЭЛЛА:(приподнимаясь)
Морн… Морн… Морн… Я как будтово сне слыхала голос: Морн — король…
(Снова застыла.)
ГОЛОС КАПИТАНА:(в комнате направо, дверь которой осталась открытой)
Довольно вам по комнатам носиться!
ГОЛОС КЛИЯНА:Я умоляю…
ГОЛОС КАПИТАНА:Имя!
ГОЛОС КЛИЯНА:Умоляю…Я молод… Я так молод! Я велик,я — гений! Гениев не убивают!..
ГОЛОС КАПИТАНА:Вы отвечайте на вопросы!
ГОЛОС КЛИЯНА:Имямое Клиян… Но буду королюслужить… Клянусь… Я знаю, где корона…Отдам… клянусь…
ГОЛОС КАПИТАНА:Э, не хватай за икры,я прострелю себе сапог.
ГОЛОС КЛИЯНА:Поща-а…!
Выстрел.
Тременс и Дандилио, окруженные неподвижными солдатами, продолжают свою беседу.
ТРЕМЕНС:Пространство — Бог, ты говоришь. Отлично.Вот объясненье крыльев — этих крыльев,которыми мы населяем рай…
ГОЛОС КЛИЯНА:А!.. Нет конца… конца…
ГОЛОС КАПИТАНА:Живуч, бедняга.
ДАНДИЛИО:Да. Нас волнуют быстрые полеты,колеса, паруса и — в детстве — игры,и в молодости — пляски{27}.
<…>[Сцена II]
[МОРН]: <…>Не следует убитых пулей в сердцебить этой мелкой дробью толков… Ночьсегодня будет синяя, как тристаиюльских дней, сгущенных, потемнелыхот густоты, скрипящих под нажимомто сладострастьем жабьим на прудах,то маслянистой судорогой листьев…Когда б я не был королем, то стал быпоэтом, жаркой лирой в эту ночь,насыщенную синевою, в этуживую ночь, что вздрагивает длиннопод роем звезд, как чуткая спинаПегаса — вороного… Мы не будем —не правда ли? — о смерти говорить, —но светлою беседою о царстве,о власти и о счастии моеммне освежайте душу, отгоняйтешироких мягких бабочек от света —и за глотком вина еще глоток,чтоб искренней и слаще раздавалисьслова души… Я счастлив.
ДАМА:Государь,а танцы будут?..
МОРН:Танцы? Негде, Элла.
ДАМА:Меня зовут не Элла…
МОРН:Я ошибся…так… вспомнилось… Я говорю, что негдетут танцевать. Но во дворце, пожалуй,устрою бал — громадный, при свечах,да, при свечах, под пышный гул органа…
ДАМА:Король… король смеется надо мною.
МОРН:Я счастлив!.. Если я и бледен — этоот счастия!.. Повязка… слишком… туго…Эдмин, скажи… нет, впрочем, сам… поправь..так… хорошо…
СЕДОЙ ГОСТЬ:Король устал, быть может?Быть может, гости…
МОРН:Ох, как он похож!..Ты погляди, Эдмин, — похож как!.. Нет,я не устал. Давно ты из столицы?
СЕДОЙ ГОСТЬ:Мой государь, я был грозой гоним:чернь, от тебя шарахнувшись, случайноменя толкнув, едва не отдавиламне душу. Я бежал. С тех пор я мыслили странствовал. Теперь я возвращусь,благословляя скорбное изгнаньеза сладость возвращенья… Но в винеесть крылышки пчелиные; в отраде —есть для меня прозрачная печаль:мой старый дом, где сыздетства я жил,мой дом сожжен…
ЭДМИН:Но спасена отчизна!
СЕДОЙ ГОСТЬ:Как объясню? Отчизна — божествобесплотное; а наш любимый уголна родине — вот это зримый образбесплотного. Мы только знаем Божьюбородку раздвоенную; отчизнумы узнаем в чертах родного дома.От нас никто ни Бога не отнимет,ни родины. Но теплый образокжаль потерять. Мой дом погиб. Я плачу.
МОРН:Клянусь, такой же дом, на том же местея для тебя построю. И не зодчий —твоя любовь проверит чертежи;не плотники — твои воспоминаньяпомогут мне; не маляры — глазаживые твоего же детства: в детствемы видим душу красок…
СЕДОЙ ГОСТЬ:Государь,благодарю: я знаю — ты волшебник,я счастлив тем, что понял ты меня,но мне не нужно дома…
МОРН:Клялся я…Что клятва? Лепет гордости. А смотришь —смерть тут как тут. Что клятва? И звездаобманывает душу звездочета,в условный срок порой не возвращаясь.Постой… скажи… Ты знал ли старикатакого — Дандилио?
СЕДОЙ ГОСТЬ:Дандилио?Нет, государь, не помню…
ВТОРОЙ ПОСЕТИТЕЛЬ:(тихо)
Посмотрина короля, он чем-то недоволен…
ТРЕТИЙ ПОСЕТИТЕЛЬ:(тихо)
Как будто тень — тень птицы — пролетелапо ясному, но бледному лицу…А это кто?
Налево у двери движение.
ГОЛОС:Позвольте… ваше имя?Сюда нельзя!
ИНОСТРАНЕЦ:Я — иностранец…
ГОЛОС:Стойте!
ИНОСТРАНЕЦ:Нет… я пройду… я — так. Я — ничего.Я только сплю…
ГОЛОС:Он пьяный, не пускайте!..
МОРН:А, новый гость! Сюда, сюда, скорее!Так счастлив я, что принял бы с улыбкойи ангела, под траурным горбомсложенных крыл влачащегося скорбно;и нищего блестящего лжеца;и палача, в опрятный свой сюртукзатянутого наглухо… Гость милый,что ж, подходи!
ИНОСТРАНЕЦ:Вы, говорят, король?
ЭДМИН:Как смеешь ты!..
МОРН:Оставь. Он — иноземец.Да, я король…
ИНОСТРАНЕЦ:Так, так… Приятно мне:я хорошо вас выдумал…
МОРН:Молчи,Эдмин, — занятно. Ты издалека,туманный гость?
ИНОСТРАНЕЦ:Из обиходной яви,из пасмурной действительности… Сплю…Все это сон… сон пьяного поэта…Повторный сон… Однажды вы мне снились:какой-то бал… какая-то столица…веселая, морозная… Но толькоиначе звались вы…
МОРН:Морн?
ИНОСТРАНЕЦ:Морн. Вот, вот…Нарядный сон… Но знаете, я рад былпроснуться… Помню, что-то было в немнеладное. А что — не помню…
МОРН:Все лиу вас в стране так говорят… дремотно?
ИНОСТРАНЕЦ:О, нет! У нас в стране нехорошо,нехорошо… Вот я проснусь — скажу им,какой король мне грезился прекрасный…
МОРН:Чудак!
ИНОСТРАНЕЦ:Но отчего же мне неловко?Не знаю… Как и в прошлый раз… Мне страшно…Должно быть, в спальне душно. Отчего-тострах чувствую… обман… Я постараюсьпроснуться…
(Уходит.)
