Книга Судей. Поэтическое прочтение - Валерий Белов
И так сказал: «Прости, сорвался,
Твоих проклятий испугался,
Осознаю свою вину».
Монеты, стянутые тихо,
Все возвратил он целиком.
А денег там — не кот насикал,
За тысячу там было сиклей
И все, представьте, серебром.
А мать: «Я Богу посвятила
Те деньги, чтобы мой сынок
Мне истукана на могилу,
Кумира из металла вылил.
Бери обратно кошелёк,
Ведь деньги — наша панацея,
На дело их употреби.
Не требуя потом ни цента,
Как первый в мире беспроцентный
Тебе даю потребкредит».
Но сын не взял, мол, сам не нищий.
Пошли мать с сыном в Цветметлом,
Господь за праведность не взыщет,
За двести сиклей там плавильщик
Отлил им девушку с веслом.
Кумира в доме поместили
МихИ, среди богинь других.
Так капитал они вложили
И весь народ оповестили,
Что будут отпускать грехи
И очищать людей от скверны.
Пусть агнцев жертвенных ведут -
Взамен дадут совет отменный.
Так зарождался постепенно
Раввинов древний институт.
В священники чрез посвященье
Один из сыновей был сдан.
В ефоде, в полном облаченье
Народу тёмному ученье
Преподавал высокий сан.
МихА — потомок исполинов,
Но не всегда дружил с башкой.
Не думал он, что Бог единый
И статуэтки терафинов
Нарезал в качестве божков.
Потом еврейские пророки
Всех домовых сметут подряд,
Но то уже в иные сроки.
Пока же исправлять пороки
Нафаней выстроился ряд
(Монотеизму антитеза).
Господь евреям тех тельцов
Простит из дерева, железа
(Наследье антропогенеза
Их арамейских праотцов).
Когда-то люди исполины
Богов лепили там и тут.
И все народы, греки, финны
Своих имеют терафинов,
Хоть по-другому их зовут.
(На букву эС халатный кто-то
Тэ изменил, да Бог бы с ним,
Такая у писцов работа.
Так появился беззаботный
Наш шестикрылый серафим.
Я сам при нём чернец несчастный,
Прибором мне стекло и жесть.
Не в полной мере, но отчасти,
Пусть не глаголом, а причастьем
Я что-то там пытаюсь жечь).
Тяжёлое то было время.
Несправедливости творя,
Погрязли люди в словопреньях,
Всё потому, что у евреев
В то время не было царя.
Вплоть до последнего дебила
Был каждый сам себе судья.
(Для справедливости мерило
Природа нам не подарила,
А правда — каждому своя).
Раз юноша из Вифлеема
Пришёл к Ефремовой горе.
Вокруг уже сгущалась темень…
Кто бомж, тому одна проблема
Заночевать, хоть в конуре.
Вёл образ жизни как бродяга,
Ходил куда глаза глядят,
Жил, где придётся, доходяга,
Был не в пример иным сутягам
Неалчен, набожен и свят.
Питался парень ежевикой,
Любил возиться с детворой,
Рассказывал ей про Контику
И ко двору семейства тихо
Прибился позднею порой.
Миха (иль Миха?) габаритный
Увидел, как обвив кольцом
Детишки тянутся к левиту,
И предложил тогда семиту
Принять священство, стать отцом.
Семья вожжою свяжет парня.
Для этого — найти сноху,
Чтоб вкалывал бы как ударник,
Был по гроб жизни благодарен,
Читал псалмы и чтил Миху.
Священников двух сразу в доме
Господь держать не запрещал.
Мать пригласил с собою в долю
И в деле Господа подобье
Миха свой бизнес расширял.
Последовало предложенье
Левиту — десять сиклей в год,
Одежда, Господу служенье,
Питание и уваженье
Народа, паства и приход.
Левит питаться ежевикой
Не захотел и взял в расчёт:
Хоть десять сиклей — кот насикал,
Доход, конечно, невеликий,
Но много больше чем ничто.
При доме предпочёл остаться,
Как сын родной стал тот пацан.
Миха его любил и мацал,
Был строгим, но не придирался
И посвятил в священный сан.
Сказал Миха: теперь я знаю,
Нам благость Бог свою явит.
Спокойным удалился в спальню -
Ведь среди тех, кто понимали,
Ценился в древности левит.
Агнцы сжигались, гимны пелись…
Но откровенно говоря,
На Бога своего надеясь,
Впадали иудеи в ересь -
Ведь не было у них царя.
Глава 18. Экспедиция, однако
Завтра геологи придут, наших жён иметь будут… Экспедиция, однако
(Из разговора двух чукч)
Не додали колену Данову
При разделе чужих земель.
Землемеру тогда поганому -
Плохо меряешь, перемерь –
Не сказала администрация,
Оформляющая разбой,
Когда вторглась евреев нация
В дом чужой как к себе домой.
Без удела оставшись полного,
Но в составе других колен
Племя требовала законного
Себе места на той земле.
Обделённое и лишённое
Испытало то племя боль,
Вроде как лицо приглашённое,
Не прошедшее фейс-контроль.
В Израиле колено Даново
Справедливость искало зря,
Призывая делить всё заново,
Ибо не было там царя.
Долго думали предводители,
Куда всем переехать им:
Незаслуженно нас обидели,
Но своё мы не отдадим.
Дабы не разводить полемику,
Хорошо ли там, где нас нет? -
Отрядили они из племени
Пять мужей подходящих лет,
Силой, сметкою не обиженных,
Ситуацию разъяснить -
Кого можно с их мест насиженных,
Мягко сказано, попросить
Переехать. В ту экспедицию
Пять отправилось м.н.с.*
Разузнать — нет ли где в провинции
Подходящих для жизни мест?
Как дела у них с экологией?
Не пришлось чтоб детей потом
Двухголовыми, но безногими
Из роддома сдавать в детдом.
Знать хотели отцы той нации -
Куда гнать им порожняки?
Всех подвергнутых депортации
На какие слать рудники?
С выселенцами деликатные
Отцы нации не поймут -
Им места заказать плацкартные
Или сами они уйдут?
(Оказался б весьма полезным им
Чудный кодекс Жилищный наш,
Где жильцам депутат обрезанный
С выселением дал карт-бланш.
Не народов перемещение
Мы имеем, здесь смысл таков -
Санитарное очищение
Златоглавой от стариков.
Свои Швондеры в ней отыщутся
Рангом выше чем м.н.с.*,
Среди них и чиновник-чистильщик
И директор МГТС
С безлимитными и откатами.
Им в подмогу приезжий плебс,
Все кто нас не мытьём, так катаньем
С обжитых изгоняет мест.
Власть на чёртовой этой мельнице
Служит лишь приводным ремнём…
Если нынче такое деется,
Что хотим мы от тех времён?)
На учебнике географии
Край не виделся у земли.
Ещё не было этнографии,
Но этнографы уже шли.
Про евреев давно подмечено,
Если вздумают куда влезть,
Засылают они разведчиков
(В нашем случае м.н. с)..
Пилигримы, баптисты хреновы,
Неожиданные как снег,
Добрались до горы Ефремовой,
Где устроились на ночлег
У Михи. Ефремляне с детства все
Шепелявили «сибболет».
То родителей безответственность,
Дефектологов на них нет.
Целый день
